Игры с кожей
Шрифт:
— Если мы начнем сражаться с армиями обычных людей, нам никогда их не победить.
Кто-то крикнул:
— Какая разница?
Затем послышались выкрики «В бой!» и «Убить их!». В какой-то пугающий момент могло показаться, что плотная толпа трансгенов могла превраться в разгневанную армию.
Макс снова подняла руки, и толпа неохотно затихла. Теперь ей надо было кричать, чтобы ее могли расслышать за гомоном людей.
— Вот именно поэтому они и хотят замести нас
Ворчание немного утихло.
— Они думают, что мы животные — монстры, натренированные для убийств.
На парковке воцарилась гробовая тишина.
— У вас есть мечты? Желания? Неужели я единственная, кто хочет нормальной жизни?
Люди начали кивать, по топле пронесся одобрительный шепот.
— То что здесь происходит… происходит сейчас… это наше дело. Если мы хотим быть часть общества…
— Почему мы должны быть его частью? — выкрикнул голос из толпы.
— Потому что это единственный вариант, — сказала Макс. — Мы солдаты, и мы особенные люди, гораздо более особенные, чем те, кого мы называем обычными… но нас численно мало, но наши сердца велики. Нас едва хватит на город, не достаточно, чтобы создать свою собственную отверженную страну.
Правда нависла над помещением, ужасное облако, предвещающее неизбежный шторм.
— Нравится вам это или нет, но мы часть этой страны… Страны, которая стала приютом для усталых, бедных, притесненных масс, несчастного мусора… Эта песня, которую привыкли петь в Америке. Конечно, вы ее больше не услышите, но это те слова, — слова свободы — на которых была построена эта страна.
Лица нахмурились, пока эмоции боролись с действительностью в этих изгоях.
— Вы не хотите быть частью внешнего общества, потому что люди полны ненависти… потому что они боятся нас, и хотят убить прежде, чем они нас узнают…
— Правильно, — послышались голоса и другие одобрительные возгласы в поддержку этих слов.
Макс продолжила спокойным рассудительным тоном:
— Так что, есть один способ дать им узнать нас, это дать им шанс.
Толпа снова стихла.
— И единственный способ справиться с их страхом это дать им нас понять. Что мы люди с надеждами, мечтами и семьями.
Головы снова закивали.
Макс поворачивалась, пока говорила, чтобы увидеть их всех.
— Единственный способ остановить ненависть людей это показать им нашу человечность… но они думают, что мы хотим только убивать. Это правда? Мы кровожадные монстры?
— Нет, — крикнул кто-то, но один голос кажется очень неубедительным на большой парковке.
На лице Макс появилось недоумение, и она повысила голос:
— Я спросила, это правда?
В это время добрая половина
— Это правда?
— Нет! — прокричало множество голосов в унисон.
Она ощутила облегчение — Макс одержала еще одну победу. Сейчас, пока она завладела их вниманием, нужно вовлечь их в решение общих проблем. Она опустила руки и продолжила спокойным рассудительным тоном:
— У нас есть несколько вопросов, которые надо решить.
Все внимательно смотрели на Макс.
— В первую очередь надо предотвратить нападение полиции и Национальной Гвардии, — сказала она. — Я пообещала одному из их представителей, что никто их нас не покинет Терминал Сити, пока это не будет позволено.
Она заметила, что некоторые переглянулись, и Макс знала, о чем они думают: они практически превращаются из нации в стадо преступников. Но реальность таково, что многим из них — а в точности, большинству — некуда было идти за проволочным забором Терминал Сити.
О, некоторые теперь выглядели так, будто готовы были прямо сейчас сбежать, но они были действительно едины с другими, которые могли переубидить их.
Она сделала мысленное замечание, что надо ввести контрабандой немного сигар, чтобы Мол был счастлив.
Когда она снова заговорила, ее голос эхом отразился от бетонных перекрытий:
— Они также утверждают, что один из нас снаружи убивает людей.
— И что? — выкрикнул X3, который стоял спереди.
Макс бросила взгляд, который заставил его замолчать.
— Некоторые из вас видели выпуски новостей об убийце, который снимает кожу со своих жертв.
Ответом послужили кивки и шепот.
— Это то преступление, которое наши недоброжелатели хотели бы списать на Терминал Сити.
— И ты просишь, — спросил X5 неподалеку, — отвернуться от одного из своих?
— Если среди нас маньяк, то да — для нашей собственной безопасности. Если мы нация, город, то мы должны соблюдать законы — и если в наших рядах убийца, то, если мы отдадим его в руки правосудия, то это не будет предательством.
— Нашего правосудия? Или их? — поинтересовался Мол.
— У меня пока нет ответа на этот вопрос. Это то, что мы должны решить как группа — в свое время. Мы здесь учимся ходить… так что надо быть осторожными и не бежать.
Все снова закивали, даже Мол.
— Пока что, обращайтесь ко мне, если знаете что-нибудь об этом, в особенности, если есть один из нас снаружи, настолько озлобленный, что эти злодеяния приобретают какой-то зловещий смысл.
Она снова поворачивалась вокрук пока говорила.