Игры с огнем. Книга 2
Шрифт:
Я задумчиво покивала.
– Ладно, хорош лясы точить без музыки. Чего бы такого спеть?
Личи поднялся, хитро посмеявшись, перебрал струны и начал наигрывать веселенький мотивчик. Только начал. Но сидевший за соседним столом Майрэ, отставив кружку и устало вздохнув, проговорил:
– Прежде чем вы начнёте, я бы хотел напомнить…
Видимо, молодой капитан стражи мог узнать эту песню с первых нот. Прозвучали его слова почти безнадежно. Личи, обернувшись, внимательно и почтительно на него посмотрел. Но наигрывать вступление не перестал.
– Вы… позволите? – уточнил с нажимом Майрэ.
– Конечно, капитан Рэг, говорите! – нарочито законопослушно проговорил Личи. Не переставая играть.
– Так вот, я бы хотел напомнить… Пиратство – это тяжелое преступление, крайне нечестивая деятельность и большой грех…
Нравоучительные слова капитана ложились на озорной мотивчик проигрыша. Выходило крайне комично.
Всем было смешно. Капитан чувствовал себя идиотом. Судя по его взгляду, он понимал, что его просто делают частью представления. Но тем не менее, он продолжал:
– …В зависимости от тяжести преступления карается пожизненным заключением или смертной казнью. Потому прошу не питать иллюзий и не поддаваться заблуждению, что жизнь пирата хороша и беззаботна… Пиратствовать – это плохо.
Он замолк.
– Вы закончили, капитан? – учтиво поинтересовался Личи.
Майрэ мрачно кивнул. Совсем попустительствовать было бы как-то не по закону, однако сделать с грядущим нарушением порядка было нечего, кроме как выразить неодобрение.
Личи безупречно вежливо кивнул капитану, завершив проигрыш, остановился, вдохнул и, лирично проведя по струнам, красиво, с душой, нарочито растягивая строки, затянул:
– За кра-ажу папка влез в петлю на ре-ее,
Сеструня-шлюха принесла в подоле тройню…
Если на словах Майрэ, из уважения к человеку, который просто пытается делать свою бессмысленную работу, я держалась в противовес покатывающейся со смеху толпе, то с этих строк расхохоталась в голос. Особенно со второй.
Такая… человеческая в край, в доску, песня из уст Личи звучала особо эпично. Отдельно потрясающий диссонанс вызывало сочетание Личиной аристократической внешности с нарочито просторечным, грубым, народным стилем песни…
– Дом бы заложили… Да уже-е-е… Эх!
Где ж нам денег взять такую прорву?! – к последнему слову исполнение заметно ускорилось, да и сама игра сменилась с нежного проведения по струнам на бодренький перебор.
– Мать меня отправила учиться,
В путь дала пинок под зад и денег.
Мне дорога морем в порт столицы,
Чтоб учиться в знатном заведении.
Проиграл я в первом заведении
Все, что мне дала с собою мама, – протянул он и бодреньким речитативом между строк вклинил: "Ну, кроме пинка, разумеется",
– Честно жить признал я неумение…
И тогда я вольным стал пиратом! – Личи заиграл еще живее и с демонической усмешкой, бодро и радостно затянул припев:
– У пирата не жизнь, а забава,
Море целует открытую ладонь.
Все пираты гребут злато лопатой,
Только тянет то в Немирский огонь.
У пиратов не жизнь, а соната,
Подвывает нам ветер в парусах.
У пиратов ни шлемов, ни латов,
Сам дух моря хранит, видно, нас.
Перед вторым куплетом темпа музыки он уже не сбавлял:
– Мы, пираты, мы народ веселый,
Не ведитесь на брехню легавых!
Нас ругают Сцерриным отродьем…
Ну а сами взять не прочь на лапу!
Говорят, что нет у нас закона.
Наговор, ребята, в самом деле!
Вот неправда, мы закон имеем… – Личи с вызовом и издевкой метнул взгляд на Майрэ как служителя оного.
– Мы его имеем во все щели!
– Уж в Вас-то не сомневаюсь, – устало фыркнул капитан, отхлебывая пиво. Как раз вписался до припева.
– У пирата не жизнь, а забава,
Море целует открытую ладонь.
Все пираты гребут злато лопатой,
Только тянет то в немирский огонь.
У пиратов не жизнь, а соната,
Подвывает нам ветер в парусах.
У пиратов ни шлемов, ни латов,
Сам дух моря хранит, видно, нас.
Ромом мы свои ласкаем глотки,
Шквальным ветром лица умываем,
Верною и твердою походкой
Мы по шаткой палубе шагаем.
Зря вы нас порочите задирами,
Сами вы, упрямцы, за удары…
Вовсе мы не прочь добра и мира –
Просто нам отдайте все задаром!
У пирата не жизнь, а забава,
Море целует открытую ладонь.