Их любимая злодейка
Шрифт:
Теперь не он, а его загоняли в угол. Теснили к замковой стене. Наблюдать за сражением становилось проблематично — приходилось опасно свешиваться через перила.
Налетевший ветер взметнул светлые волосы. Меч описал в воздухе сверкающую дугу, полоснул Сивера по груди. Хлынула кровь. Дракон вымотался. Отбивая следующий удар, он споткнулся и упал на колени. Эльф прижал меч к шее поверженного врага.
— Так решают проблемы настоящие мужчины, — сказал он, вдавив кончик лезвия Сиверу в горло. — В честной битве, а не нападая на беззащитных с оружием. Ты не достоин уважения.
Потный, тяжело дышащий дракон посмотрел на него снизу вверх. На лице смешались усталость и ненависть.
Сивер стоял на коленях. Эльф возвышался над ним с мечом в руке. Большее унижение сложно было вообразить.
Я приготовилась спрыгнуть к мужьям — не допустить кровопролития. В отличие от Сивера, Вечер не давал клятв. Дуэль могла закончиться смертью, но, прежде чем я успела вмешаться, эльф отстранился, убрал меч в ножны и не спеша направился к воротам замка.
Глава 31
После дуэли Сивер пропал. Шёл третий день, а от него не было вестей. Я уже начинала беспокоиться: вдруг что-нибудь случилось? Но рана, нанесённая эльфом, казалась неглубокой и вряд ли могла представлять опасность.
— Не переживай, — сказала Ведьма за завтраком. — Принц-ушастик так ловко обломал Сиверу зубы, что твоему муженьку надо время, чтобы прийти в себя. Унизили его сильно. — Она потянулась к магическому светильнику и поправила внутри стекла мерцающий сюзерит. Голубоватое сияние стало ярче. — И всё-таки красиво Вечер поставил его на место. Самооценка Сивера получила большой удар. Ничего, ему это только на пользу.
Как бы я ни волновалась за Сивера, в глубине души была согласна с Кхалэ. В последнее время мой первый муж вёл себя ужасно.
После завтрака я решила проведать Вечера. Его новая спальня располагалась напротив моей. Он сам выбрал её из предложенных вариантов. При этом выглядел странно задумчивым. Не отстранённым, как обычно, а словно терзаемым некой мыслью.
— А где спальня Сивера? — спросил тогда эльф, остановившись в распахнутых дверях своей комнаты. И нахмурился, будто злился на себя за вырвавшийся вопрос. Я растерянно захлопала ресница.
Спальня Сивера находилась этажом выше, только за последние две недели ночевал он в ней всего раз. Сказать эльфу, что с драконом мы спим вместе, — показать, что их положения неравны. Словно Сивер мне настоящий муж, а Вечер — только формально.
Очередная проблема нарисовалась во всей красе. Похоже, иметь двух супругов не так легко, как казалось на первый взгляд. Теперь надо было решать, как не обидеть обоих.
Может, позвать эльфа в свою постель? Попросить Сивера потесниться? Безумие.
Моя кровать, конечно, была королевских размеров и легко могла вместить двоих, даже троих мужей, да только её конструкция была на порядок прочнее моих нервов. Ещё одну феерическую сцену ревности в исполнении дракона я бы не вынесла.
Ночевать втроём? Ну-ну.
На мгновение я представила, как бы это выглядело со стороны: я лежу по центру кровати, слева от меня Вечер, справа Сивер — пытается прикончить соперника силой мысли. Вот я закрываю глаза, пытаюсь уснуть, а над моим неподвижным телом происходит безмолвная дуэль убийственных взглядов. Только представьте, какие сквозь меня будут курсировать потоки ненависти. Да и жарко, должно быть, спать, зажатой двумя телами.
Ладно, что тогда делать? Составить график? По чётным дням недели открывать двери моей комнаты для Сивера, по нечётным — для эльфа? Или выгнать из постели обоих, чтобы никому не было обидно?
Но ведь в кровати не только спят. Тоже составлять график и вешать на стену?
В общем, в тот день на вопрос эльфа я не ответила. Отделалась туманной фразой. Но проблему это не решило.
За те дни, что Сивер отсутствовал, у нас с Вечером сложилась традиция. Утром, не раньше девяти, я стучала в дверь его спальни, ждала, пока мне откроют. Эльф появлялся на пороге, одетый и с распущенными волосами. И каждый раз в его облике была одна необычная деталь, ясно дававшая понять: меня пытаются соблазнить. Неуклюжим эльфийским способом.
Вот и сейчас. Дверь открылась. Как и вчера, как и день назад, Вечер встретил меня бесстрастным выражением, но две верхние пуговицы рубашки были призывно расстёгнуты. Красноречивая мелочь, на которую не всякий обратил бы внимание. Но я-то знала, какие остроухие моралисты, как трепетно прячут свои тела. А тут целых две пуговицы расстёгнуты! Горло обнажено. Даже краешек ключицы виден в вороте. Довольно непристойный вид, если задуматься.
Вечер подвинулся, пропустив меня в комнату. В руке у него был широкий деревянный гребень. Это говорило о том, что эльф меня ждал. Сегодня я припозднилась. Часы за его спиной показывали без четверти десять, и Вечер взглянул на них с укоризной, на самом деле предназначенной мне.
Пусть ещё скажет, что всё это время не находил себе места, буравил взглядом закрытую дверь, боясь, что я не приду. Хотя, о чём это я? Конечно, не скажет. Он вообще не слишком-то разговорчив.
Словно доказывая правильность моей мысли, Вечер без слов передал мне гребень и в полном молчании опустился на кровать. Повернулся ко мне спиной. Замер в ожидании. Каждое утро я расчёсывала его длинные роскошные волосы и заплетала в косу. После он подходил к зеркалу, чтобы полюбоваться на сей «шедевр» парикмахерского искусства. Бросал короткий взгляд на своё отражение, и губы трогала едва заметная ироническая улыбка. Я оставалась себе верна: всякий раз коса получалась ужасной.
Но эльф говорил: «Спасибо». Мягко и вполне искренне. И смотрел на мои волосы, а потом — на губы.
Глава 32
Я смотрела на Вечера, застывшего спиной к окну. На его волосы, золотящиеся в свете Аламака. В ворот рубашки, расстёгнутой с неэльфийским бесстыдством. Ласкала взглядом изящное горло, яркую красную метку на шее.
Почему я не делала первый шаг? Не хотела? Ждала инициативы от того, кто её проявить не осмелится? Всё ещё жила предрассудками, говорящими, что женщина должна быть пассивной?