Их любимая злодейка
Шрифт:
Эльф насупил идеальные светлые брови.
— Самую лучшую комнату, — попыталась я понять причину его дурного настроения. — Большую, с хорошей мебелью, с выходом в сад.
«Что я несу? Какой сад? Замок же на скале. Ближайший сад в нескольких километрах отсюда».
Эльф нахмурился сильнее.
Какой привередливый. Что опять ему не нравилось? Может, он хотел спальню в дальнем крыле замка, чтобы ни я, ни Сивер не маячили у него перед глазами?
— Как насчёт северной башни? Там это… вид красивый.
На породистом эльфийском лице заходили желваки. От негодования Вечер даже перестал смущаться. Голый, со скрещенными на груди руками, он выглядел и внушительно, и забавно. Такое суровое выражение лица больше подошло бы командиру какой-нибудь разведгруппы, чем вчерашнему наложнику.
— Ну что, позвать слугу?
— Нет, — выплюнул эльф и в два шага пересёк разделяющее нас расстояние.
А потом наклонился.
И поцеловал меня.
* * *
Эльф
Он с трудом представлял, как соблазнять женщину. Всё, на что хватило его фантазии, — выйти из ванны без одежды. А дальше что? Он ведь не девица, чтобы принимать сексуальные позы, дразнить взглядом и завлекающе улыбаться. Да и эльфиек, которые бы так делали, он сроду не видел.
О чём говорить, если даже ухаживать за понравившейся женщиной в Чарующем лесу было не принято. Неприлично. Ты просто дарил избраннице венок из белых брачных цветов, и это считалось предложением руки и сердца. Принимала дева букет — на утро играли свадьбу. Отворачивалась, опуская взгляд, — оба делали вид, будто никакого предложения не было.
Раньше всё было предельно просто. Что делать сейчас, он не знал.
Ожидание затягивалось. Он застыл в дверях, голый, смущённый, и с каждой секундой чувствовал себя всё глупее. Никогда он не думал, что будет предлагать себя так открыто.
Когда взгляд Мхил Дракар путешествовал по его телу, внутри будто обдавало горячей волной — даже дыхание перехватывало. Этот взгляд эльф чувствовал кожей — чувствовал, как он медленно опускается, ласкает грудь, поджимающийся живот, скользит ниже и замирает, останавливаясь в самом смущающем месте. И хотелось прикрыться, потому что ни одна женщина прежде не видела его там. Но в то же время… в то же время эта откровенная, бесстыдная демонстрация своего тела заставляла кровь быстрее бежать по венам.
Он попытался представить, как ощущались бы прикосновения Миалэ. Не взглядом — пальцами. Что бы он почувствовал, сожми она его там, внизу. От этих мыслей соски твердели и ныли, а шум в ушах становился запредельным.
Сегодня. Сегодня он узнает, каково быть с ней, иначе сойдёт с ума, не выдержит сладкого мучительного томления, жажды, что овладела им после получения метки.
То, что он испытал во время укуса, нельзя было описать словами. Чистый восторг, ради которого он готов был подставлять шею под клыки снова и снова. Под её клыки.
А потому разговоры о том, чтобы разойтись по разным спальням, желание супруги убрать его с глаз долой, сослать в удалённую северную башню — всё это его разозлило. Он не мог ждать, не мог терпеть. Просто потерял голову.
И пришёл в себя, обнаружив, что неумело ласкает мягкие прохладные губы, отдаётся чужому желанному языку. Впервые в жизни целует женщину.
Глава 27
Эльф
Поцелуй быстро перестал быть осторожным и изучающим. Секунда, миг, одно биение сердца — и за спиной Миалэ распахнулись крылья, когти царапнули обнажённую кожу плеч. Приоткрытые губы эльфа поймали драконий рык, голодный и жадный.
Вечер оторвался от сладкого, самого желанного в мире рта, чтобы посмотреть, как страсть меняет лицо возлюбленной. По коже рябью бежали блестящие огненно-рубиновые чешуйки. В оранжевых глазах бушевало пламя опаснее, горячее, чем в Дротовом котле.
Здесь и сейчас с ним, эльфом, в постели была не простая женщина — дракон, безумный от похоти, потерявшийся в инстинктах.
В горле пересохло, когда он встретил мутный обжигающий взгляд без крупицы осмысленности. Будь он проклят, если Мхил Дракар себя контролировала, если соображала, что творит, хотя бы чуть-чуть.
«Мой!» — кричал этот взгляд.
— Твой, — прошептал Вечер в ответ. — Только твой, Миалэ.
Теперь же он имел право называть её так: не Мхил Дракар, а Миалэ, любимая?
Собственники. Все драконы были собственниками.
Услышав это «твой», она зашипела по-змеиному, оскалилась, обнажив клыки, и резким, почти неуловимым движением опрокинула эльфа на спину. Нависла над ним, прекрасная и пугающая. Вцепилась в длинные белые волосы, заставив до боли выгнуть шею. А потом провела кончиком носа по горлу, вдоль бешено пульсирующей сонной артерии, — жадно втянула запах.
Сердце стучало так быстро, что кровь грохотала у эльфа в ушах. Рука, намотавшая его волосы, вынуждала неестественно запрокидывать голову. Ни о какой нежности не было речи: Миалэ словно сошла с ума, но ему нравилось купаться в её безумии. А когда жена оседлала его бёдра — понравилось ещё больше.
Чувствовать напряжённой плотью её промежность было невероятно даже через одежду, а что было бы без преграды ткани?..
Словно прочитав его мысли, Миалэ разорвала на себе платье. Чёрный шёлк осыпался на кровать клочьями дыма. Грудь освободилась от оков. Маленькая, изящная, качнулась перед лицом эльфа. Сегодня всё для него было впервые. Прежде он не видел обнажённых женщин так близко. Не видел вообще.
Цепи моральных запретов, строгих правил, нерешительности, неловкости разбились вдребезги. Мхил Дракар отпустила его волосы, и со стоном Вечер зарылся лицом в эту великолепную грудь, в соблазнительную ложбинку. Двумя руками прижал упругие холмики к своим щекам — принялся целовать, жадно, неистово, мять ладонями.
Какая она…
Он и представить не мог, насколько восхитительна женская грудь на ощупь. Как приятно втягивать в рот твёрдые, напрягшиеся соски. Покусывать, пощипывать. Перекатывать между пальцами. Не оторваться!