Их любимая злодейка
Шрифт:
Мощная волна удовольствия прокатилась по всему телу. Это был оргазм, более сильный, долгий, чем я когда-либо испытывала. Чистое, ослепительное блаженство. Прижатый ко мне мужчина несколько раз крупно вздрогнул, его стоны наполнили комнату. И если первый стон был стоном боли, то теперь голос срывался от криков наслаждения.
Я словно качалась на волнах, и с каждой секундой гребень волны поднимался выше, приближая меня к экстазу, разделённому на двоих. Тело, которое я оплела руками, напряглось, стало твёрдым, начало мелко подрагивать, а потом эльф выгнулся и завыл — сладко, протяжно. Рухнул в алую бездну удовольствия, в этот огненный бурлящий котёл, увлекая следом меня, ослепшую, оглохшую, будто расщепившуюся на атомы.
В себя я приходила медленно. Когда зрение вернулось, я обнаружила, что в комнате мы одни: Кхалэ ушла. Вечер опирался на изголовье кровати и всё ещё пытался отдышаться. На шее наливалась кровью метка — следы от моих клыков. Рубашка оказалась разорвана в лоскуты. А брюки…
Эльф кончил. Кончил ни разу к себе не прикоснувшись. Просто от того, что я с ним делала. От моего укуса.
Возможно, в этом и заключался брачный ритуал — взаимное удовольствие было его неотъемлемой частью. То, что произошло между нами, казалось чем-то сакральным, более интимным, чем секс, и разрядка наступила более полная. Такой сытой, расслабленной, довольной жизнью я не ощущала себя никогда.
Эльф дрожал — ловил последние отголоски наслаждения. Когда наши взгляды пересеклись, он облизал губы в безотчётном, но недвусмысленном жесте. Голубые глаза потемнели, словно небо в грозу.
Он поднял руку и осторожно коснулся метки на шее. Скривился, почувствовав боль.
И снова тёмное желание проснулось, наполнило меня, затопило.
Как я его хотела! Сейчас. В этот самый момент.
И сколько нежности, сколько любви плескалось в душе.
Мой! Только мой!
Бездна, я готова была его сожрать! Целиком. Проглотить как удав добычу.
Пришлось напомнить себе об обещании не принуждать к близости. Этот брак затевался не для моего удовольствия.
Вечер выпрямился. Заметил, что рубашка порвана, и безуспешно попытался прикрыть грудь лохмотьями ткани. А затем, судя по густому румянцу, почувствовал дискомфорт в паху — там, где влажная ткань холодила кожу. Вспомнил, что произошло. О том, что кончил в штаны, как мальчишка.
Его жгучую неловкость я ощутила кожей.
— Душ за дверью.
Эльф кивнул и бросился в обозначенном направлении со скоростью пули.
Я проводила его взглядом и рухнула на кровать.
«Теперь он мой муж. Мой муж», — думала я, прислушиваясь к шуму воды за дверью.
Мысль о том, что теперь у меня не один муж, а два, вызывала странные ощущения.
А ещё я вспомнила о Сивере. Вспомнила его ярость, которую питала душевная боль. Я ведь чувствовала её по связи, эту нестерпимую муку. Наверное, своим поступком я его предала. Приступ самобичевания был недолгим. Виноватые размышления прервал появившийся в дверях эльф.
Мокрый. Голый. Не прикрытый даже полотенцем.
Полностью готовый к первой брачной ночи.
Глава 26
Эльф застыл на пороге, словно не решаясь войти в комнату. Белые волосы были чуть влажными и свободно лежали на широких плечах. Те, что ниже живота, мокрыми завитками обрамляли длинный крепкий член. Возбуждённый.
Неужели Вечер меня хотел? Или…
Нет, скорее всего, решил честно исполнить супружеский долг. Не поверил, что ничего мне не должен за спасение репутации, что благодарить меня не нужно. Тем более так — принуждая себя к близости со мной.
Я же видела, какой он напряжённый, как часто, взволнованно дышит. Чувствовала его неуверенность и тревогу.
Возбудил себя в ванной, а теперь собирался с духом, чтобы подойти к кровати? Пытался себя пересилить?
Не нужны мне были такие жертвы.
Я с тоской вспоминала моменты, когда драконьи инстинкты просыпались и брали верх над рациональной частью разума. Пробуждаясь, они заставляли чувствовать себя увереннее, ломали внутренние барьеры, делали происходящее простым и понятным. Никаких запретов, моральных принципов, этических границ, страхов и угрызений совести. Только страсть и голод. Всепоглощающее желание, утолить которое — первоочередная задача.
Как бы мне хотелось сейчас выключить голову. Не думать о Сивере, о неправильности отношений втроём, о желаниях эльфа — только о своих собственных. Ведь я жаждала его, трогательного, невинного, идеального, до зуда в пальцах. Но…
Пользоваться его зависимостью, своей над ним властью было неправильно.
Да, муж. Да, сам подставил шею для укуса и принял метку с готовностью, будто действительно хотел её получить. И он хотел. Ведь этот брак — путёвка вверх по социальной лестнице. От гаремного раба до супруга могущественной Мхил Дракар двадцати миров. Вот чего он хотел, а не меня. От понимания становилось горько.
Эльф мялся в дверях, явно не зная, что делать.
— Это не обязательно, я же говорила. Можем, просто разойтись по своим спальням… э-э-э... то есть… да, тебе же надо выделить комнаты в этой части замка. В гарем ты не вернёшься.
Растерянность на лице новоиспеченного мужа сменилась досадой. Губы упрямо поджались, и во взгляде промелькнуло… Что это? Раздражение?
— В чём дело?
Я почувствовала себя усталой. Мне надоело играть в игру «угадай чужие эмоции и подбери правильные слова». В конце концов, в этой комнате неловко себя чувствовал не один эльф: я не привыкла вести беседы с голыми чем-то недовольными мужиками.
— Я недостаточно хорош для вас, Мхил Дракар? — эльф медленно выдохнул и скрестил руки на груди.
Я нахмурилась:
— Нехорош? В смысле нехорош? Внешне? Хорош. Очень хорош. Да ты самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. Ну, кроме Сивера. Тот тоже э-э-э… очень хорош.
При упоминании моего первого мужа Вечер скривился.
— Тогда что вас во мне не устраивает?
От его странных вопросов разболелась голова.
— Всё устраивает. Сейчас позову слугу, и мы вместе поищем тебе свободную комнату.