Илион. Город и страна троянцев. Том 1
Шрифт:
Но кто нам сказал, что, сравнивая пчелиные соты с , Аристотель имел в виду сосуд с чашами на обоих концах? Он мог назвать вещь, которая так называлась и которая в действительности существовала в его время. Такой кубок с чашами на обоих концах никогда не встречается ни у какого античного автора; его никто никогда не видел на скульптурах или росписях ваз; ни одного такого сосуда еще никогда не было найдено; и, следовательно, он никогда не мог существовать. Кроме того, Аристотель не называет объект своего сравнения именно ; он просто называет его . Но что же означает слово ? У Гомера и других поэтов это, безусловно, кубок; но у Квинта Смирнского [1345] – еще и сосуд для молока; Афиней [1346] даже говорит, что, согласно Филету, сиракузяне называют крошки хлеба, которые остаются на столе после еды, . Итак, я бы предположил, что точно так же, как теперь на улицах Лондона, так и во времена Аристотеля орехи и другие товары продавали на улицах Афин в деревянных сосудах в форме сот, которые отмеряли товара на один или два обола, и что такой сосуд и назывался . Кроме того, говоря о форме гомеровского , Афиней даже не говорит, что Аристотель сравнивает
1345
«В пору, как полнит ведерки коровье и овчее млеко» ( Quintus Smyrnaeus.VI. 345; перевод О.В. Смыки).
1346
Athenaeus.XI. 65.
1347
«Его называют , и это значит не что иное, как (загнутый с обеих сторон)» ( Athenaeus.XI. 24).
« – есть ли это то же самое, что кубок или чаша, или отличается только названием?
С кубками их золотыми ахеян сыны привечали, В встречу один за другим подымаясь… [1348*]Или же отличается только внешний вид, и он не то же самое, что или , только изогнутый? Поскольку именно от изогнутости происходят названия и ; или же они очень похожи на подойники, только более сужены в изогнутой части; или же они называются подобным образом из-за их ручек, потому что это одна и та же утварь. И поэт упоминает о золотом кубке . Антимах же в пятой песне «Фиваиды» говорит:
1348*
Il. IX. 670–671.
Всем предводителям мужи-глашатаи поочередно Каждому дали по кубку златому искусной работы [1349*] .
Силен же говорит, что « – это кубки, очень похожие на скифы», как и Никандр из Колофона: «Кубки разнес свинопас». Эвмолп же говорит, что это вид потира, называющийся так из-за своей изогнутости. Симарист же сообщает, что так жители Кипра называют двуручный потир, а критяне – чаши и с двумя, и с четырьмя ручками. Филит же сиракузянин говорит, что называются кусочки теста и хлебов, оставшиеся после еды» [1350] . Я могу здесь добавить, что происходит от корня и связано с ; это всегда кубок у состоятельных людей.
1349*
Антимах.Фиваида. Фрагм. 22; перевод О. Цыбенко.
1350
Athenaeus.XI. 65.
Единственная обнаруженная где-либо чаша, которая хоть сколько-нибудь напоминает троянский , была обнаружена в Вульчи и представлена в знаменитой работе г-на Джорджа Денниса «Города и некрополи Этрурии» ( Dennis G.Op. cit. P. CXVIII, № 43). У нее расписанная ножка и две огромные ручки, но вся чаша не выше, чем диаметр ее ободка. Из-за ее сходства с женской грудью г-н Деннис отождествляет ее со старинным кубком под названием mastos, как называли его пафийцы [1351] . Поскольку это название греческое, то нет никаких сомнений в том, что кубки такой формы существовали и в Греции; но, возможно, они использовались очень редко, поскольку вышеназванная чаша, воспроизведенная у Денниса, представляется уникальной [1352] .
1351
Apollod.Cyren. op. Athen. XI. 74.
1352
Принимая во внимание теперь уже хорошо известные отношения народов Палестины и Финикии с Малой Азии, весьма любопытно, что среди добычи, взятой египетским фараоном Тутмосом III при Мегиддо была «большая чаша с двумя ручками, работа халов, то есть финикийцев»,что напоминает нам о серебряных вазах, упомянутых в «Илиаде» (XXIII. 741–743) и «Одиссее» (IV. 615–619). Она названа среди предметов из золота и серебра; и позднее, среди добычи у Кадеша, столицы тех самых кета, или хеттов, которые, как мы уже видели, были связаны с Троей, мы находим золотые блюда и кувшины с двумя ручками,помимо сосудов из золота и серебра, сделанных в стране Захи,то есть в Финикии ( Brugsch.Hist. of Egypt under the Pharaohs. 2 nded. Vol. I. P. 374, 379, 385).
Рис. 180. Большая блестящая черная ваза, обнаруженная в царском доме. (Примерно 1:8 натуральной величины. Найдена на глубине 30 футов)
Причудливая ваза (см. рис. 180) была найдена в доме вождя в третьем, сожженном городе, но, поскольку фрагменты подобных ваз – обычно блестящего черного цвета – в изобилии встречаются во втором городе, я предпочел воспроизвести ее здесь. Она 25 дюймов высотой; у нее выпуклое дно и две ручки, а также два выступа в форме крыльев, на каждой стороне
Несомненно, во втором городе имелось большое разнообразие другой керамики, но я не смог собрать больше типов, чем я представил здесь, так как из-за огромной массы камней, лежащей сверху, почти что вся керамика оказалось разбитой на маленькие кусочки.
Что касается терракотовых пряслиц, то в руинах второго города я смог собрать их большое количество, хотя их здесь гораздо меньше, чем в последующих доисторических городах. Они гораздо меньше, чем пряслица первого города, и их прочерченный орнамент идентичен орнаменту пряслиц верхних городов; единственное различие в том, что все пряслицы второго города, как и первого, черного цвета.
Тарелки, как глубокие, так и мелкие, все сделаны на гончарном круге и в точности из того же грубого материала, как и в третьем городе (см. рис. 461–468); единственная разница – в цвете, который здесь коричневатый, в то время как в следующем городе он светло-желтый. Фактически, исключая желтые кувшины определенного типа, которых множество в следующих городах и они из того же грубого материала, как и тарелки, эти тарелки, хотя и сделаны на гончарном круге, числятся среди грубейшей керамики, найденной на Гиссарлыке. Мой друг г-н Йозеф Хампель, хранитель коллекции монет и древностей Венгерского национального музея в Будапеште, сообщил мне, что тарелки той же формы и из того же материала часто находят в Мадьяраде в Венгрии.
Однако во всех слоях второго города также встречается большое количество фрагментов сделанных вручную блестящих черных глубоких тарелок; однако, как уже было сказано, ни на одной из них нет и следа этих горизонтальных трубчатых отверстий для подвешивания на ободке, которые характерны для чаш и тарелок первого города.
Я никогда не находил никаких следов колонн ни в одном из пяти доисторических городов Гиссарлыка; поэтому определенно известно, что здесь не было никаких каменных колонн. Более того, слово («колонна, столб») никогда не встречается в «Илиаде», но только в «Одиссее», где, как кажется, имеются в виду колонны из дерева. В доме на глубине около 40 футов я обнаружил изящно обработанный и очень твердый кусок известняка в форме полумесяца с круглым отверстием глубиной 1 1/ 2дюйма в центре. Я полагаю, что он мог использоваться как опора для створки двери; я воспроизвожу его здесь на рис. 181.
Рис. 181. Блок известняка с гнездом, в котором мог поворачиваться штырь двери. (Примерно 1:7 натуральной величины. Найден на глубине 40 футов)
Глава VII
Третий, сожженный город (начало, продолжение в томе 2)
Я уже показал, что место, где стоял второй город, должно было быть надолго заброшено перед тем, как здесь снова началось строительство. Новые поселенцы начали, как замечает месье Бюрнуф, с того, что «сровняли щебень на руинах второго города; они заполнили впадины и щели камнями и другими материалами, во многих местах – только пеплом или глиной, переложенными глиняными лепешками (galettes)».
Большая стена сна виде на рис. 144, которую их предшественники построили на южной стороне, показалась им недостаточно прочной, поскольку она имела угол наклона 45° и, следовательно, на нее легко можно было забраться. Поэтому они построили непосредственно перед ней на южной стороне большую стену, помеченную bна рис. 144, которая на юге имеет угол наклона 15° от вертикальной линии, в то время как на южной стороне, там, где она стоит лицом к лицу со старой стеной c,ее сделали вертикальной. Таким образом между двумя стенами получилась большая треугольная впадина, которая была заполнена землей. Мои раскопки в этой впадине доказали, что это чистая земля безо всякой примеси щебня. Однако, как и стена c,эта вторая стена bне состоит полностью из сплошной каменной кладки. Две стены, каждая толщиной от 4 до 6 футов, были воздвигнуты одна вертикально у подножия покатой стены с, другая – на расстоянии от 4 до 6 футов к югу от первой, спускаясь с южной стороны под углом 75°, и пространство между двумя стенами заполнено отдельными камнями. Таким образом, внешняя стена, южная поверхность которой поднимается под углом 75° к горизонту или спускается под углом 15° к вертикальной линии, служила чем-то вроде подпорной стенки для отдельных камней, чей огромный вес она, возможно, не выдержала бы, если бы была построена перпендикулярно. Обе этих стены состоят из мелких камней, скрепленных глиной; они, по-видимому, не содержат ни одного обработанного камня; однако самая плоская сторона камней была выставлена наружу, и поверхность стены выглядит достаточно гладкой. Верх этой стены, как и у стены c,был замощен более крупными камнями; и, поскольку две стены (с и b) были одной высоты и впадина между ними заполнена землей до уровня поверхности верхнего ряда кладки стены, получилась плоская терраса длиной 100 футов и шириной 40 с востока и 23 фута на западной стороне. Я обнаружил, что это плоское пространство было на высоту от 7 до 10 футов покрыто руинами зданий из слегка обожженного кирпича, которые, подвергшись воздействию сильного жара в большом пожаре, уничтожившем третий город, отчасти остеклились из-за содержавшегося в них кварца. Эти кирпичи настолько пострадали от пожара, что превратились в бесформенную массу, среди которой я редко находил хорошо сохранившиеся целые кирпичи. Действительно, огромные массы керамики, жерновов из трахита, пряслиц и т. д., содержавшиеся в этой бесформенной массе кирпича и красного древесного угля, не оставляют никаких сомнений в том, что они принадлежат к похожим на башни жилым зданиям, которые служили как украшением, так и защитными сооружениями стены.