Император деревни Гадюкино
Шрифт:
– Погоди-ка, – остановила я торопыгу, – видишь?
Глава 8
– Что? – спросил Максим.
– В стакане, на тумбочке!
– Фу! Ну и гадость! Какая дрянь! Зачем мне показала? – зашипел нахал. – Что это вообще такое?
– Бюгель, съемные зубы на крючках.
– Сейчас все имплантаты ставят, – безапелляционно заявил Максим.
– Вовсе нет, большинство пенсионеров предпочитают проверенную десятилетиями конструкцию. Нину похитили! И как теперь
– Иди спать, хорош изображать служебно-розыскную собаку, – посоветовал Максим. – Не читай детективы, не пялься в телик, и мания преследования сама собой пройдет.
Я еще раз осмотрела номер.
– У кровати остались тапочки, на полу валяются халат, очки, упаковка нитроглицерина, в стакане остался бюгель. Нина не могла по доброй воле покинуть комнату, она следит за собой и не рискнет показаться вне стен своей спальни без зубных протезов. Ладно, пошли! Но дверь на лоджию надо оставить в том положении, в каком она была до моего прихода.
Я зафиксировала балконную дверь штырьком, выбралась на лоджию и свистнула:
– Робби, за мной!
Чемодан, стоявший у стены, послушно покатился следом.
– Где ты раздобыла такой прикол? – восхитился Максим, тащившийся сзади. – Никогда не видел ничего подобного!
– Вовка подарил, – думая о Нине, ответила я.
– Ху из Вовка? У меня есть конкурент? – скорчил недовольную мину Максим, когда мы очутились в моей спальне.
Я подтолкнула гостя к выходу.
– Вовка – мой брат, – зачем-то соврала я. – А теперь до свидания.
Но не тут-то было. Максим извернулся и сел в кресло.
– Если Нину похитили, каков был план злоумышленников?
– Надо сейчас же разбудить ее дочерей и зятя!
Максим возразил:
– Не гони лошадей. Родственники спросят: «Какого хрена ты, тетя, делала в маманькином номере?»
– Я честно расскажу про чемодан!
– Подожди до утра, – зевнул Максим.
– Чтобы дать преступнику время получше запрятать Нину? – повысила я голос.
– Никуда она не денется, небось гуляет по территории лечебницы, – еле слышно отозвался Максим и вытянулся на диване. – Спокойной ночи, малыши, Максик хочет баиньки! Старуха просто оторва, потому ее и запирают.
Я пнула нахала под ребра:
– Не спать!
Он сел.
– Вау! В твоей семье были надсмотрщики с плантаций? Характерный приемчик.
Я отняла у Максима подушку.
– Дрыхнуть отправляйся в свой номер. А почему ты уверен, что Нина – «оторва»?
Максим опять принял лежачее положение. Вместо подушки он беззастенчиво использовал мою кашемировую кофту, висевшую на спинке дивана. Я мерзлячка, даже жарким летом люблю вечером накинуть свитерок.
– Вспомни, за что тебя сюда сослали, и поймешь, – протянул Максим.
Я снова толкнула наглеца.
– Сослали? Я сама приехала! Племянники мне путевку подарили!
Максим приоткрыл
– Сознавайся, котя! Ты пьешь? Колешься? Нюхаешь? Жуешь? Или мы, усенька-пусенька, клептоманки, истерички? Нет? Лесбиянки?
Я возмутилась:
– Что за чушь ты несешь? Я приехала отдохнуть, пройти курс процедур.
Максим сел, потянулся, потер лицо ладонями и хмыкнул:
– Процедуры? Твоя наивность зашкаливает. Эта лечебница специализируется на детоксе. Бабке отсюда не сбежать, увезти ее тайком нет шансов.
– Детокс? – растерянно повторила я.
– Люся, ну, та, что орала, увидев муляж таракана, хроническая алкоголичка, муж ее сюда возит на реабилитацию. Остальные ей под стать. За ворота лечебницы выйти можно только днем, ночью территорию охраняют лучше Алмазного фонда, мышь не прошмыгнет! Если ты поселил под крышей наркош и забулдыг, держи их под строгим присмотром, в особенности после отбоя, – шептал незваный гость.
Я с сомнением покосилась на Максима. Если, по его словам, сюда даже муха непроверенной не пролетит, то каким образом дедуля с внучкой и артритом смог беспрепятственно пробраться к бальнеологической лечебнице? Но рассказывать о дурацком происшествии Максиму нельзя.
Безобразник опустил веки.
– Не стесняйся своих слабостей, сейчас все на стимуляторах сидят.
Я топнула ногой:
– Я приехала сюда отдохнуть!
– В самую крутую детокс-клинику? Котик, не лицемерь! – гадко ухмыльнулся негодяй.
Я решила дать ему ответный бой:
– А ты здесь из-за героина? Или нюхаешь клей?
– Из-за разнузданного сексуального поведения, – еле слышно пробормотал Макс, – меня предки сюда отправили, их восемьдесят второй внебрачный внучок доконал.
Я дернула его за руку:
– Уходи!
Против ожидания Максим не стал спорить. Он быстро поднялся и, послав мне воздушный поцелуй, отправился восвояси.
Утром, около восьми, настойчиво зазвонил местный телефон, я, не открывая глаз, нашарила трубку.
– Евлампочка Андреевна, вас Маргоша беспокоит, – запел женский голос. – Не желаете на уникальную процедурку? Есть свободное время. Как раз до завтрака успеете! Станете похожи на наливное яблочко.
Спать мне хотелось отчаянно, но ради красоты можно и пострадать.
– Иду, – пообещала я и заставила себя встать.
Надеюсь, волшебная процедура будет проводиться в тщательно закрытом помещении, без окон и при полном отсутствии посторонних.
Мои ожидания оправдались. Маргоша отвела меня на минус первый этаж и поставила перед агрегатом, сильно смахивающим на гигантскую мыльницу с отверстиями по бокам.
– Синхрофазотронный коллапс, – гордо объявила медсестра, – стоит миллион евро, в стране он в единственном экземпляре.
Я отступила на шаг, наличие в названии агрегата слова «коллапс» меня насторожило.