Император полночного берега
Шрифт:
– Так же, как и я не понимаю тебя, девочка. Мы стоим друг друга.
Арианта пожала плечами и продолжила уборку.
Между тем царь Келенгана, вооружившись наставлениями Идигера, в сопровождении своей свиты направился во дворец правителя Хорума. Однако стража дворца пропустила внутрь лишь одного Аскентеса, его приближенным пришлось остаться у ворот. Царь Келенгана предпочел не возражать, хотя почувствовал себя оскорбленным.
По узкому коридору гостя провели в просторный зал, где и оставили под присмотром двух стражников. В ожидании вызова Аскентес сидел на простой деревянной
Ожидание затягивалось, все более раздражая Аскентеса. Не выдержав, он поднялся и направился к высоким двустворчатым дверям, ведущим в соседнее помещение. Стоявшие на страже воины опустили короткие копья, острия бронзовых наконечников уперлись в украшенный серебряными клепками кожаный доспех гостя.
– Ваш царь хотя бы знает, что я здесь и кто я такой? – раздраженно спросил правитель Келенгана.
– Ему сообщили, – бесстрастно отозвался один из стражей. – Сядь и жди.
Правитель Келенгана скрипнул зубами в бессильной ярости и вернулся на скамью. Он был наслышан о деспотизме загадочного Хорумского царя, но не предполагал, что придется оказаться в подобном двусмысленном положении. Сейчас он никак не чувствовал себя человеком, равным правителю Хорума.
Послышались шаги. В окружении четверых стражников в зал вошел высокий немолодой воин – судя по доспехам, капитан одного из столичных легионов. Один из сопровождавших капитана воинов прошел в соседнее помещение, где закрытые ставни на окнах создавали полумрак. В центре комнаты находилось кресло, повернутое высокой спинкой к выходу. Стоявший подле кресла старший телохранитель царя сам подошел к вошедшему воину, выслушал его, приказал выйти, сам же вернулся к государю, восседавшему в кресле. По обыкновению лицо правителя Хорума скрывал щиток глухого шлема, а фигуру почти полностью закрывал длинный плащ.
– Прибыл гонец из столицы, – сообщил старший телохранитель. – Говорит, что с важными известиями.
– Я выслушаю его важные известия, – кивнул Икестос. – Но сначала закончим с ним.
Легким движением головы царь указал на стоявшего перед ним на коленях Данго.
– Тебе есть еще, что сказать?
– Я сообщил тебе все, что знаю, – раболепно пробормотал Данго, поклонившись.
– Скажи мне, парень, ради чего ты пришел ко мне? – вдруг спросил царь. – Только ради золота?
– Позволь мне не отвечать на этот вопрос, государь.
– Дело твое.
Икестос кивнул телохранителю.
– Выведи его отсюда через другой выход.
Данго поднялся, поклонился и последовал было за воином, но вдруг остановился и попросил:
– Государь, позволь задать тебе один вопрос.
Правитель Хорума чуть склонил голову, явно удивленный смелостью парня.
– Попробуй, – произнес царь.
– Скажи, почему ты был уверен, что жрец вернется в Хорум?
Из-под шлема послышался глухой смешок.
– Позволь и мне не отвечать на твой вопрос, – ответил царь. – Убирайся. Сделаешь все, как уговорились, и получишь обещанное. Остальное не твоя забота.
Старший
– Проследить за жрецом? – спросил воин.
– Это ни к чему. Он сам придет к нам в руки. Что слышно в городе?
– Народ взволнован последними событиями, но в целом спокойно. Утром было небольшое происшествие, одного из горожан заподозрили в заражении чумой.
– Что сделали?
– Толпа забила его насмерть вместе с семьей, потом всех сожгли в собственном доме.
– Значит, проблемы уже нет, – спокойно произнес Икестос. – Как настроен правитель Келенгана?
– Раздражен.
– Тогда пусть посидит, успокоится. Сначала зови императорского гонца.
Старший телохранитель подал знак ожидавшим приказа стражам, и через мгновение в зал вошел приезжий капитан.
– Ты можешь подойти, – разрешил ему старший телохранитель. – Остальные свободны.
Стражники покинули зал, затворив за собой дверь. Приезжий воин обошел кресло. В неясном свете масляной лампы его взору предстал сидевший в кресле правитель Хорума, фигуру которого по-прежнему почти полностью скрывал плащ. Лицо его также невозможно было увидеть за щитком глухого шлема. Однако гонец, похоже, знал, кто перед ним.
– Приветствую тебя… царь, – произнес он, поклонившись. – Или я могу называть тебя по имени?
– Привет и тебе… Кетаннос, – отозвался правитель Хорума. – Давно не встречались. Зачем приехал?
– Меня прислал советник Метоннес. Бывший советник.
– Бывший? – переспросил царь. – Император изгнал его из дворца?
– Нет. Все советники Нокатотоса стали бывшими. Император покинул нас. Навсегда. Так могу я называть тебя по имени? Я слышал, здесь это запрещено.
– Можешь, – кивнул Икестос. – Но только здесь. Упомянешь его вне этих стен, никогда не покинешь мой город. Откуда Метоннес знает, что я здесь?
– Советник знает многое, а откуда… Он никому об этом не докладывает.
– Чего же хочет Метоннес?
– Он предлагает тебе трон империи.
– Почему именно мне?
– Ты единственный, кому можно доверить судьбу империи. Так сказал советник. Тебе доверяют солдаты, а в легионах начинается разброд. Империи нужна сильная рука.
Из-под шлема послышался приглушенный смех.
– Для чего империи сильная рука? Чтобы вбить последний гвоздь в крышку гроба ее правителей? Ты напрасно приехал, Кетаннос. Я не вернусь в столицу. Маленькое крепкое царство гораздо надежнее прогнившей насквозь империи.
– Ты уверен в надежности своего царства? – спросил Кетаннос. – Похоже, ты еще не знаешь о том, что происходит в степях к полуночи от Ногары, или знаешь недостаточно хорошо.
– Думаю, очень скоро я это узнаю получше. Сейчас я выслушаю царя Келенгана, а с тобой мы продолжим позже. Встань в сторонке и не вмешивайся. Лишнее слово может стоить тебе головы, ты меня знаешь.
Кетаннос снова кивнул:
– Знаю.
Двое слуг поставили напротив правителя Хорума еще одно кресло, после чего старший телохранитель провел в зал высокого поджарого человека в легких кожаных доспехах с серебряными клепками, с обритой, как у жреца, головой. Капитан Кетаннос отступил в тень.