Императорский воспитанник
Шрифт:
Даниэль тут же обругал себя дурнем — нашел, что напомнить! Он для них и сделать ничего не может, даже Каро попросить не может, потому что там Лан все время торчит!
— А если… — неуверенно предложил он, — вам где-то спрятаться пока? Следующий караван только через две недели…
— Мы и сами думали, — Эрик смотрел на Дана с надеждой. — Только где? Из замка уходить нельзя, если попробуем, Каро нам специальный караван организует, как найдет… — он безнадежно вздохнул.
— А в другом месте слуги в раз отыщут.
Дан слегка нахмурился. Идеи проносились
— Можно попробовать у меня. Ко мне слуги не заглядывают! И искать вас там никто не догадается. — выпалил он, наконец, и сам удивился, как такое простое решение не пришло ему в голову сразу.
— А ты нас пустишь? — спросил Ким, внимательно посмотрев ему в глаза. — Мы ведь… ну, ты не обижаешься?
Остальные смотрели так, как будто от этого решения зависела их жизнь. Даниэль подумал, что вот уж на кого, а на Кима он точно не обижается. А на остальных… пожалуй тоже! Он пожал плечами, мол, чего уж там. И добавил вслух:
— Только надо будет тихо сидеть, а то услышат. Сможете?
Ким на секунду задумался, а потом улыбнулся лукаво и озорно:
— Если Питу дать книжку, а Эрику кляп, то без проблем! — заявил он.
— Э-э-э!!! — возмутился Эрик, но замолк чуть смущенно под насмешливыми взглядами друзей. — Не надо мне кляп. — пробурчал он сумрачно. — Я и так могу молча.
— Целых три минуты. — поддержал Пит, и хихикнул.
Даниэль неожиданно для себя широко улыбнулся.
— Ладно. Книги обеспечу, дуйте за кляпом. И это… — он озабоченно оглянулся, — по дороге не особо болтайте.
Мальчишки понимающе кивнули. Всех троих словно ветром сдуло в ту же секунду.
Глава 19
Даниэль задумчиво брел по коридору, пытаясь понять, во что он ввязался. За этими мыслями он сам не заметил, как очутился снова прямо перед дверью Ее Высочества. Дверь приоткрылась, и парень едва успел юркнуть за угол, как из нее показался Ланире! Он что-то сказал слуге — Даниэль не расслышал, так стучало от неожиданности его сердце — и ушел. Дождавшись, пока Лан скроется из виду, Даниэль осторожно отловил слугу. Узнал от него, что Лан ушел обедать, а значит, вернется не скоро.
И решился. В конце-концов, должна же она понять! Не так уж мальчишки и виноваты, чтобы их отправлять в столицу. Подумав об этом, Даниэль вдруг понял, как сильно он сам не хочет, чтобы эта троица уезжала. Неужели же она сможет их отправить?
Он тихонько постучался и, не дождавшись ответа, вошел в спальню.
Каро спала. Собственно, Каро спала большую часть времени. Так было легче переносить непрестанную головную боль, которую не могли облегчить никакие лекарства. Вместо них кай лекарь давал ей сонные травы. Боль сама со временем пройдет, но сейчас оставалось только терпеть и ждать. Ждать легче всего было во сне. Так что Каро могла заснуть даже посреди разговора.
Она лежала на спине, откинувшись на подушки. Сейчас, не омраченное тревогами и делами, ее тонкое личико казалось совсем юным. Даниэль невольно залюбовался.
Светлые
«Из-за меня…»
Даниэль вздрогнул от последней мысли. Беззвучно шагнул к кровати. Помедлил, потом тихо опустился на колени рядом. Бережно притронулся к ее руке. Каро не проснулась. Впервые с того времени, как она спасла его от Трюфо, он видел ее так близко.
Даниэль заметил теперь, какая она измученная и бледная. Осторожно, чтобы не разбудить, он накрыл ее руку своей и в тот же миг забыл обо всем: о том, что хотел попросить за мальчишек, о том, что в любой момент может кто-то зайти в комнату, о том, что в конце концов, она может проснуться!
Все его чувства в этот момент сводились примерно к следующим: «Она удивительная, она прекрасна, она самое лучшее, что случилось в моей жизни, и наверняка лучшее, что вообще могло со мной случиться.»
Конечно же, мысли Даниэля не были столь четкими. Его просто подняло, закрутило бурей нахлынувших эмоций.
Каро чуть шевельнулась во сне и тихо-тихо застонала. Голова все еще сильно болела, а плечо не позволяло заснуть в любимой позе калачиком на правом боку.
Сердце у Даниэля сжалось и он мог поклясться, что этот тихий стон сделал ему больнее, чем все удары стека в тот день, когда Каро получила свою рану. По его милости получила…
Он смотрел на Каролину, не отрываясь и чувствуя неожиданный прилив странной, острой нежности и отчаянного желания поменяться с ней местами — забрать ее боль.
А еще… неожиданную, но всепоглощающую решимость. Не отдам! Она МОЯ!
Он сам не знал, сколько просидел около принцессы. Время исчезло. Осталось только Каро, ее неожиданная хрупкость, беззащитность… ее боль. Обметанные жаром губы, круги под глазами.
В какой-то момент Каро стало хуже, она застонала громче, голова перекатилась по подушке, но принцесса так и не проснулась, только болезненно сжала губы. На висках и на лбу выступила испарина.
Дан в отчаянье оглянулся, не зная, что сделать раньше — кинуться за подмогой, или спасать Каро самому. Но отходить от девушки дальше, чем на полшага побоялся. Оглядевшись, он заметил на прикроватной тумбочке стакан с водой и таз с влажными полотенцами. Бережно придерживая Каро за плечи, он прижал к ее губам стакан с прохладным питьем, и девушка, не просыпаясь, сделала несколько глотков.
Еще минуту назад Дан про себя негодовал. Когда не надо, этот чертов кай Секретарь отирается здесь часами, а сейчас его и близко нет!
Но теперь он снова пожелал Ланире обедать до самого ужина. А лучше — дольше. Он и сам оказался способен осторожно, буквально тая от нежности, промокнуть влажным полотенцем покрытый испариной лоб Каролины.
И ей действительно стало лучше — личико уже не казалось таким бледным, разгладилось и теперь девушка снова дышала ровно.
— «Спи, любовь моя…» — впервые он осмелился произнести эти слова, даже мысленно.