Императрица Вольного Братсва
Шрифт:
— Извини, — буркнула я, скатываясь с мужчины. — Просто плохой сон.
— Угу, — поддакнул он и принялся растирать шею (как видно, я немного придушила его в своих объятьях). — Пошли, в туалет меня проводишь!
— В смысле? — не совсем поняла я.
Вместо ответа Лысый приподнял свою руку, пристегнутую к моей.
— Да, конечно, — охнула я, поднимаясь вслед за мужчиной. Исподлобья взглянула на гриверов —
Каюта гриверов, обладавших отменным чутьем и немалыми габаритами, имела не только много свободного пространства, но и была снабжена отдельной ванной комнатой (она же — уборная). Благо, что длинна наручников была достаточной, чтобы мы с Лысым могли по очереди посетить специальную кабинку, не смущая при этом друг друга. В уборной, к моей неописуемой радости, также обнаружилась канистра воды, из которой можно было напиться и умыться. Чтобы завершить утренний ритуал, я предложила Лысому пожевать по стеблю приятно пахнущего растения, которым меня угостили накануне. Мужчина благодарно кивнул и принял мое подношение.
А вот следующее действие Лысого меня немало удивило. Он зачем-то выпросил у Спайка огромный тесак, при помощи которого гриверы разделывали туши животных. Я наивно предположила, что мой напарник решил попытаться избавить меня от порядком надоевшего тримеринового «украшения». Но мои выводы были неверными. Вместо того чтобы освободить мою закованную шею, Лысый решил прихорошиться. Он несколько раз тщательно намыливал тесак «одолженным» у пиратов куском мыла и также невозмутимо промывал его водой. Потом он взбил густую пену и нанес ее на голову и подбородок. Местами сдирая кожу плохо наточенным и неприспособленным для подобных действий инструментом, Лысый побрился и даже ни разу при этом не поморщился. «Интересно, для чего ему такие сложности? — подумала я. — Неужели всему виной раннее облысение, или чего похуже? С другой стороны, каждый из нас имеет право на собственные странности». Глядя на блестевшую круглую голову Лысого, покрытую многочисленными порезами, я нервно покусала нижнюю губу. И передумала просить мужчину воспользоваться тесаком для избавления меня от ошейника.
Свежие и относительно чистые, мы с Лысым вышли в общий зал. За то время, что мы отсутствовали, гриверы успели раздобыть завтрак и теперь уплетали его за обе щеки.
— Угощайтесь, — пригласили нас зверолюди.
К моему удивлению, на одном огромном блюде, кроме ломтиков мяса, лежали еще несколько аппетитных ярко-алых фруктов. Таких мне видеть прежде не доводилось.
— Что это? — поинтересовалась я у гриверов, рассматривая находку.
— Это плоды с Омфима, — не прекращая жевать, ответил Спайк.
— Как они называются?
— Не знаю, — чавкнула Николь. — Хочешь, сама придумай им название.
Я надкусила неизвестный мне фрукт и испытала огромное удовольствие: вкус у него был отменным.
— Надо же, — заметила я, — оказывается, эта планета может не только убивать.
— О-о-о! — воскликнул Спайк. — На этой планете
— Так и думали первые колонисты, поселившиеся на Омфиме, — подтвердила я. — Только, сколько из них выжило? Человек пятьдесят?
— Меньше, — мрачно заметил Лысый. — Если я не ошибаюсь, то из нескольких тысяч человек, пожелавших освоить новую колонию, уцелело не больше десятка. И сколько погибших было потом, когда там обнаружились фимианы?!
— До того момента, пока Император личным указом не запретил их добычу, может статься, что сгинули многие, — поморщилась я.
— Как видишь, — развел руками Лысый, — ни опасность, ни запреты не могут остановить желающих разжиться лишними империалами. И одного указа тут решительно недостаточно.
— А сколько стоит на черном рынке фимиан? — полюбопытствовала я.
— Около пятисот имперских тысяч. Цена напрямую зависит от размера, — сказал Спайк и задумчиво почесал подбородок.
— Если фимианы так дороги, то почему ваша команда занимается лишь отловом животных? — продолжила я выпытывать у Спайка важную информацию.
— По той же причине, по которой и Репа не отваживается добывать их самостоятельно, — буркнул Спайк. — Мы жить хотим! И как можно дольше.
— Ты хочешь сказать, что если вы не добываете фимианы, то Омфим щадит вас? — изумилась я.
— Даже не знаю, что и ответить, — задумался Спайк. Он настолько погрузился в свои мысли, что даже ненадолго перестал жевать. — Мы почему-то думаем, что чем меньше мы берем, тем дольше Омфим терпит наше присутствие. И мой вам обоим совет, если придется добывать фимианы — берите один и сразу возвращайтесь. Не искушайте судьбу. И еще: ни в коем случае не берите в руки оружия. Если придется защищаться — используйте только подручные средства.
— Спасибо, — поблагодарил гривера Лысый. — Но будем надеяться, что нам вообще этого делать не придется.
— А что из себя вообще представляют эти фимианы? — спросила я у гриверов. — Вы их когда-нибудь видели?
— Да, — ответил за всех Тим. Глаза его загорелись. — Однажды я держал в руках это чудо. Не знаю, почему это вещество считают металлом, мне оно больше напомнило каплю росы. Фимиан — это серебристо-белый сгусток жидкости, которая всегда стремиться быть единым целым. Если эту каплю поделить на две части, а потом набраться терпения и понаблюдать за происходящим, то можно заметить, как половинки начнут стекаться вместе. Это, пожалуй, самое завораживающее зрелище из всех, которые я когда-либо видел.
Тим описывал свои ощущения так вдохновенно, что у меня по телу побежали мурашки. Я даже слегка вздрогнула, словно прикоснулась к чему-то сокровенному, неизмеримо древнему, как сама жизнь.
— Если учесть, что эта «капелька» может позволить самому крупному из торговых судов сделать более тысячи гиперпрыжков подряд, то представляю, какой у Репы имеется спрос на фимианы, — рявкнул Лысый и с досады даже хлопнул себя ладонью по колену. — Кто покупатели вам известно? — обратился он к гриверам.