Императрица

Кинкейд С.

Тем более с этим его новым планом.

– Загвоздка с… роботехниками… – начал Тайрус, немного придя в себя. Я уловила отдаленный топот тех, кто пронесся мимо в бесплодных попытках нагнать своего юного императора. – Загвоздка ведь в централизованном управлении, так? Раз скипетр не работает, то две тысячи кораблей превращаются в две тысячи разрозненных систем. А… а мы не можем рассчитывать, что боты засекут неполадку и ринутся устранять ее все вместе. – Он улыбнулся. – Значит, поручим это людям.

– Людям?

– Рабочим. Мы их наймем.

Излишние будут трудиться на благо империи. Станут… станут проводить осмотр каждого корабля. Проверять. Раз… нет, два раза в день. Будут сообщать о проблемах, а мы… мы просто станем решать самые неотложные, вручную отправляя туда ботов. Вот и все. – Тайрус развел руками.

Далеко не все.

– Понадобится очень много рабочих.

– Знаю.

– Грандам не понравится соседство такого количества излишних.

– Конечно. Возможно, настолько, что аристократы надавят на знакомых священников, чтобы те пошли мне навстречу и надобность в рабочих руках отпала.

Я с сомнением посмотрела на него, думая о множестве ботов, что трудились в Хризантеме, и тех, что прямо сейчас жужжали у нас над головой. Им полагалось нас охранять, но Тайрус не мог их контролиро-вать.

А ведь вокруг, словно стервятники, кружили враги вроде Пасуса, выжидали, ни на миг не сводя глаз с императора. Пока они его терпели, но если Пасус женится на Дивинии, то определенно убьет императора, чтобы обеспечить ей права на трон.

Тайрус был молод. Его речь на коронации многим показалась идеалистической, полной не слишком-то осуществимых целей. Если он всерьез возьмется за возрождение наук, даст права излишним, то грандство запаникует. И раз есть другой Домитриан, не погнушается убийством.

Раздались шаги, а затем голоса:

– А, вот и влюбленные голубки!

– Мы вас потеряли, ваше величество!

– Какая чудная пробежка! – воскликнул гранд Сталликс. – Освежимся вместе? – Он уже держал наготове воду. – У меня здесь электролиты и амфе тамины.

– А моя вода из чистейших источников третьей луны Силлакварта, – подал голос второй.

– Никаких остановок, – отрезал Тайрус.

Затем тяжело оттолкнулся от дерева и побежал дальше. На этот раз я за ним не последовала. Просто стояла там и смотрела, как кавалькада придворных устремилась за императором, отставая шагов на десять… Они все сидели на наркотиках или тайком носили антигравитационные пояса, а он полагался лишь на грубую силу. Один человек против толпы, где все мечтали его догнать, любыми способами. Сегодня им это не удалось – но однажды удастся.

И когда этот день настанет, вся воля, энергия и ум мира не помогут Тайрусу снова от них оторваться.

Любовь – штука эгоистичная, я это знала, потому что безумно к нему тянулась. Настолько, что закрывала глаза на свои опасения, сомнения и даже на голос разума, который неустанно твердил мне правду: именно во мне корень многих неприятностей Тайруса. Как легко можно их разрешить, просто уйдя прочь. Он не стал бы меня удерживать, если

бы я убедила его, что чувств больше нет, если бы ринулась в неизвестность, которую собой представляла жизнь вне дворца.

Но я не могла. Не хватало духу.

Впрочем, одно я могла для него сделать – то, что всегда бы сделала: я могла убить его врагов.

Значит, этим и займусь.

* * *

Калека или нет, Дивиния представляла собой главную угрозу жизни Тайруса. Само ее существование значило наличие другого претендента на трон, и если Тайрус мог с этим смириться, то я нет.

Благо теперь жизнь Дивинии свелась к предсказуемой управляемой рутине.

Можно этим воспользоваться.

Запросто.

Нельзя, чтобы в эти опасные времена ее смерть связали со мной. Недавно подстроенный «несчастный случай» убрал не того человека. На этот раз… я не промахнусь.

Я стояла на насыпи у звериных клеток на «Тигрисе», где меня саму продержали месяц, и наблюдала, как робот-слуга выгуливает на поводке Дивинию Домитриан – по три раза в день, чтобы разогнать кровообращение. Прежде и Сэливара водили так же, пока он не отравился. Насколько было бы лучше, умри она!

Сегодня это произойдет.

Я обвела помещение взглядом. Здесь стояли настоящие, долгосрочные загоны, не узкие клетушки вроде тех, под самой ареной. Я провела там достаточно времени и примерно знала, каких животных где держат, хотя сейчас силовые поля работали во всю мощь, и ничего сквозь них рассмотреть не получалось. Тайрус положил конец боям, но сами твари по-прежнему жили здесь, как и я некогда, ведь только тут можно было удержать дьяболика.

Мое заключение также близко познакомило меня с привычками местных смотрителей. Я тщательно подгадала время и теперь наблюдала за тем, как служащий вышел из помещения за пищей для мантикоры покойного императора (обычно твари давали небольшую корову). Итак, у меня есть пять минут.

Более чем достаточно.

Я перемахнула через перила и приземлилась среди силовых полей. С каждой компьютерной консоли управлялись ближайшие шесть загонов. Нужно вывести из строя всего одну – и шестеро животных окажутся на свободе. Их выводили и натаскивали убивать. У Дивинии нет ни единого шанса.

Я прислушалась к жужжанию ее робота-слуги, подбежала к ближайшей консоли на пути Дивинии и выждала.

Затем зацепила каблуком паутину проводов и резко опустила ногу, чтобы их выдрать.

Консоль погасла.

Матовое поле впереди рассеялось, открывая пару пустых клеток и свернувшуюся в клубок спящую змееподобную тварь в третьей. Вот в четвертом загоне уже обнаружилось нечто более многообещающее: рогатый бык со змеиными глазами поднял голову и приню хался.

Со стороны пятого донесся скрежет – то ошалевший от неожиданной свободы гибрид медведя с рептилией принялся когтить упавшее поле. Краем глаза я уловила какое-то движение в шестом загоне и мгновенно повернулась в ту сторону.