Империя отходит от края
Шрифт:
— Подробности давай, когда, что за хер, что у них с собой было?
— Примерно середина июня… точнее не вспомню, хер был в спортивном костюме, возраст такой же, как у Пеньковича, курил постоянно и сплевывал, откуда пришел и куда потом делся, к сожалению не знаю, в руках у них ничего не было, кроме ключей конечно.
— Ладно, — ответил Викторович, отмечая себе что-то на бумажке, — а теперь давай такой вопрос освети, друг ты мой автозаводский, про дядю своего тамбовского расскажи и заодно как ты его спасал там…
— А какое
— Ты не крути давай, а выкладывай все по полной программе, — твердо ответил Викторович, закуривая сигарету. — Мы о тебе все справки навели и там много непоняток вылезает, так что…
Ну что, сказал я себе, Сергуня, вот и пришла пора предаваться мне в руки родной госбезопасности, как там говорил управдом Бунша, с восторгом так сказать и упованием… вывалил короче я Викторовичу ту же версию, что и декану, с вещим сном, а как по-другому объяснишь, почему я вдруг срочно сорвался с сельхозработ в Тамбов? По-моему никак…
Викторович выслушал все это со скептическим видом, а потом продолжил меня долбать:
— А про систему Алтай ты откуда знаешь?
Так, про нее я один раз только заикался, и было это в лаборатории, где сидел аспирант Коля и еще два студента — хорошо же у них информационная служба работает.
— Да про нее только ленивый не знает, товарищ майор, кто-то рассказал, а кто убей не вспомню — это такой сильный секрет что ли?
— Что-то очень много событий вокруг тебя происходит, Сорокалет, вот чего, а нас это не может не насторажить… то тонет кто-то, то убивают кого-то (про твои дела с Игорьком мы тоже в курсе, да), то поджигают чего-то. Вот про пожар тоже давай расскажи, что там и как было.
Пришлось сдать ему еще один вещий сон… заодно живописал, как меня запрессовали в прокуратуре — я, можно сказать, человека спас и возгорание предотвратил, а по-прокурорски получается все наоборот… через 2 часа вот очередная беседа с ними предстоит. Викторович и это записал на бумажке, подумал и продолжил:
— А пульт этот твой импортный из колхоза, ты же понимаешь, что это кража?
— Ненене, товарищ майор, — быстро ответил я, — какая такая кража? Просто засунул в рюкзак по забывчивости, верну, как только туда попаду в следующий раз.
— Компьютер-то из него сделаешь хоть? — устало спросил майор.
Они и это знают, ну молодцы, чо…
— Ясен пень сделаю, до конца месяца в черновом варианте готов будет, не хуже, чем у фирмы Эппл — приходите посмотреть… или вам сразу сюда его принести?
— Там видно будет, — буркнул он, — на вот тебе пропуск, пока можешь быть свободен. А если новый какой сон вдруг проявится, звони прямо мне, — и он дал мне бумажку с двумя аж номерами и своим именем-отчеством.
Вот и поговорили, сказал я сам себе, выходя из ворот страшного заведения на Воробьевке.
Глава 7
Посмотрел на часы, ба, в прокуратуру пора уже, благо она здесь недалеко, пешком 10 минут — пошел на свидание со следователем, чо… как уж его там… Синицын, во, Иван Евгеньич, во
А там в коридоре уже и декан сидел, вместе нас решили видимо попрессовать. Почувствовал сильнейшие угрызения совести, что втравил хрен знает во что уважаемого и приличного человека… так и сказал ему — мол извините за все… на что он ответил в том смысле, что сделанного не воротишь, дело мы все равно хорошее сделали, а все эти прокураторские наезды как-нибудь рассосутся со временем. И еще он спросил он между делом, как там у меня продвигается обучение его дочки.
— Да все путем, Вячеслав Васильевич, ваша дочь оказалась очень обучаемой, там к ней еще ее подруга Нина присоединилась, обучаю их вместе. По методу Илоны Давыдовой. Кто такая? Автор одной очень продвинутой методики обучения, называется «обучение с увлечением». Надеюсь за месяц закончим, сдам вам работу с рук на руки, подпишем акт выполненных работ и так далее…
А тут и следователь подоспел, смурной и озабоченный, так что дальше некуда.
— Заходите, — сказал, — отпирая кабинет.
Зашли, расселись. Синицын вытащил чистый лист, накорябал на нем что-то, потом сказал:
— Следствие рассмотрело все доказательства и исследовало все обстоятельства случившегося, установлено, что пожар произошел вследствие неисправности электропроводки в комнате 214 первого корпуса политехнического института имени Жданова…
— Имени А.А.Жданова, — зачем-то высунулся я.
— Да, имени А.А.Жданова. Так что вы можете быть свободны, следствие приносит вам глубокие извинения за необоснованные подозрения…
Во ведь как, — подумал я, — быстро Комитет работает.
— А с подпиской о невыезде что? — на всякий случай уточнил я.
— Отменяется, — лаконично ответил следователь, — подпишите вот последний протокол.
— А что там насчет наградить Вячеслав Васильича например, за проявленные героизм и мужество при тушении? — вконец обнаглел я.
— Слушай, Сорокалет, ты не борзей так сильно-то — то, что за тебя твои друзья оттуда, — и он ткнул пальцем в направлении Воробьевки, — заступились, еще не означает, что о нас теперь ноги можно вытирать. Идите давайте по-хорошему, а то я могу и передумать.
Пошли, чо… по дороге декан начал меня пытать, что это за заступившиеся друзья и откуда они взялись и зачем им заступаться за нас? Сходу смог придумать только многозначительное выражение лица и взгляд в облака — там, сказал, за облаками, есть люди, неравнодушные к творческим людям. Васильич надолго погрузился в раздумья…
— Да, и еще одно, — наконец сформулировал он свою мысль, вчера, говорят тебя на камеру снимали после концерта (- и не только меня, а и Свету тоже! — да? ну неважно), короче разведка донесла мне, что какую-то часть снятого покажут сегодня в программе Время, так что смотри.