Империя отходит от края
Шрифт:
А тут и чай подоспел, с восхищением разглядывал мельхиоровые подстаканники с эмблемой МПС и Кремлем, да и сахар в бумажных упаковочках по две штучки навевал ностальгические воспоминания… уточнил насчет вокзала, да, Ярославский, да архитектор Шехтель, петушки, курочки и псевдорусский стиль, да, трехвокзальная площадь со сталинской гостиницей «Ленинградская» во главе (полгода ведь там прожил на рубеже 90-х и нулевых). Ну встречай, Москва, гостей столицы…
Из города Горький,
Где горечи столько,
Что песню про зорьки
Поет
Мы едем в столицу,
Ансамбль, две певицы,
Чтоб синенькой птицы
Схватиться за хвост.
Дорогая моя столица
Москва встретила нас нудным октябрьским дождичком, неприятный сюрпризец однако, зонтиками никто из нас не озаботился. Перебежками добрались до здания Ярославского вокзала, слава богу вход в залы ожидания пока что ограниченным не сделали. Так, на часах 7 с копейками, у нас еще добрых 3 часа до рандеву с молодежной редакцией, чем бы их занять-то? Ничего, кроме Красной площади, не придумал, решил спросить народ прямо — чо делать-то будем до 11? Народ помялся и сказал, что подождет конца дождика, а там уж на Красную наверно…
Ну сели на лавочку, нашлось место — Ярославский не самый посещаемый вокзал в городе, Арканя расчехлил гитару, начал что-то там наигрывать. Тут неожиданно к нам подрулил милицейский патруль, два строгих сержанта, кто такие, почему на музыкальных инструментах в общественном месте играете? Я как мог рассказал, чего мы и как, сержант, который за главного у них был, похоже не поверил и собрался тащить нас в свой закуток разбираться более тщательно.
— Подождите, товарищ сержант, — неожиданно сказал ему я, — послушайте вот лучше песню про себя, только что вот написал, в поезде.
И я взял аркашину гитару и попытался напеть (голос у меня козлиный, помню, но в ноты иногда попадаю) следующее (группа Кафе):
Снова субботний концерт,
Снова опоздал на метро,
Снова отправляюсь пешком домой.
Опять незнакомый район,
Опять в кармане паспорта нет,
Опять милицейский патруль за спиной
Товарищ сержант, два часа до рассвета,
Ну что ж ты, зараза, мне светишь в лицо.
Товарищ сержант, скоро кончится лето,
И ночь хороша словно сказочный сон.
В карманах голяк, я опять на мели,
И рад бы домой, да мосты развели.
Товарищ сержант, ты забудь обо всем и со мной покури
— Посвящается… как вас зовут, товарищи сержанты?… Алексею и Ивану посвящается в общем.
Для моих товарищей все это было такой же неожиданностью, как и для милиции, но виду они вроде бы не показали, мол все давно просчитано. В отличие от сержантов, те были сильно ошарашены — какой-то хрен с горы песню про них на ходу сочинил.
— Из Ленинграда что ли? — только и нашелся что спросить один из сержантов.
— Вообще-то из Горького, но летом в Ленинграде долго жил, — ответил я.
— Ну ладно, песня хорошая, душевная, живите пока… как там говоришь ваша группа называется?
— Политехники (черт, надо бы поменять это дурацкое название).
— Удачи, политехники, — и патруль пошел своей дорогой.
Далее я вызвонил Инну по номеру, который мне ее родители дали, она обрадовалась так сильно, что наверно метра на три от телефонной трубки было слышно, условились встретиться в 11 у входа в телецентр Останкино.
— А где это?
— До ВДНХ доезжаешь, потом по направлению к телебашне минут 20 пешком мимо прудика, не ошибешься. Да, купальник с колготками не забудь. Миша-то приедет?
— Не, тренировка у него с утра до трех часов, потом может.
— Как устроились?
— А когда все закончится, можете заехать и посмотреть.
— Договорились, целую, — и я повесил трубку.
А тут и дождик закончился и мы всей компанией сели в лучшее в мире московское метро и покатили до станции «Проспект Маркса», как уж он сейчас-то называется? Охотный ряд вроде… Вышли мимо Исторического музея к мавзолею.
— Ну вот, друзья, — сказал я, — перед вами символ нашего государства Красная площадь. Ограничена с одной стороны кремлевской стеной, воон там Спасская башня со знаменитыми часами, а воот тут Арсенальная с Угловой. С другой стороны ГУМ, и с этих двух — Исторический музей, мимо которого мы только что прошли, а напротив Покровский собор, который почему-то все называют Василием Блаженным. Рядом с собором Лобное место, где цари головы рубили своим оппонентам, а чуть правее наши земляки — Минин это который стоит и горячо убеждает Пожарского, а Пожарский сидит с мечом в руке и внимательно слушает Минина. Эти два товарища 350 лет назад спасли Москву, а и всю страну заодно… а теперь мы ее спасем еще раз, есть возражения?
Возражений не последовало.
— У кремлевской стены похоронены знаменитые люди, Сталин например Иосиф Виссарионыч и Гагарин Юрий Алексеич. В мавзолее лежит основатель СССР Владимир Ильич, а в Кремле живет другой Ильич, нынешний руководитель страны товарищ Брежнев. Вопросы?
— А на Ильича, который в мавзолее, можно будет посмотреть? — это Нина поинтересовалась.
— Наверно можно, но не 8 часов утра… и вообще похоже закрыто оно, табличка какая-то там висит. Можешь пока посмотреть на караул из кремлевских курсантов. Щас должен развод быть, — сказал я, посмотрев на часы. — А на другого Ильича посмотреть значит не хочешь?
— А что, можно? — неуверенно ответила Нина.
— А почему нет, Нина? — уверенно сказал я и мысленно добавил «Для АО МММ ничего невозможного нет». — Не сейчас, но попозже вполне может быть…
— Слушай, — вступил в разговор Аркаша, — а что это за песенка про сержантов? Ты нам вроде ничего про нее не говорил.
— Да ночью в поезде не спалось, представил вот себе в лицах диалог один… я же месяц в Ленинграде этим летом был, вот и попал под развод мостов, — сгладил углы я, как смог. — Да что мы все про меня, да про меня, пойдемте поедим что-нибудь… на Тверской… эээ, на улице Горького… эээ рядом с Горького есть одно заведение, там неплохо кормят.