"Империя Здоровья"
Шрифт:
– Вчера?
– с хрипом выдавил из себя воздух аспирант. Сев совсем близко к начальству, он как бы оказался в его тени, и потому завотделом скорее всего не заметил, что весь подозрительный загар с аспиранта слез в один миг.
– Вчера, - кивнул завотделом.
– Ну, мы, конечно, взяли пару часов на размышление... Я всю ответственность принял на себя... Что получается? Ты - аспирант Владимира Павловича, так? А где наш Палыч?.. Логику чувствуешь?
Аспирант еще не чувствовал логики, кроме того, он вообще больше не дышал.
– У них против этих мусульман
– Верно, - кивнул аспирант, ощутив в себе некий реанимационный толчок, достигший его тела и души из темной глубины обстоятельств.
Получив ответ, начальник стал перебежками приближаться к существу дела:
– Короче говоря, мы провели рекогносцировку па местности и подали им список научного коллектива, который, так сказать, в целом работал над проблемой... Поставили в руководство пару наших профессоров. Нечаева... Курилко... Они начинали эти исследования раньше американцев, еще тридцать лет назад. Справедливо?.. Справедливо... Взяли кое-кого из наших - младших, там, лаборантов... Фирмачи посмотрели... удивились, конечно, слегка... Понятное дело, им же не делегация нужна, им - откачка мозгов из России... А кто, спрашивают, непосредственно проводил работы. Мы говорим: коллектив... Понимаешь, логику мыслей?
Сам завотделом, похоже, никак не понимал логику чувств, смутно тлевших в глазах аспиранта, а сам аспирант... в общем, он был еще ни жив ни мертв, но воля к жизни уже вернулась к нему...
– Как я понимаю, в списках и отчетах меня нет, - донесся до аспиранта голос его собственной воли к жизни.
– Правильно понимаешь, - основательно подтвердил завотделом, ткнув острием карандаша сверху вниз, словно хотел приколоть какую-то визитную карточку, лежавшую перед ним, к стеклу на столе.
Мефистофельский хохот зрел, как землетрясение, в глубинах сознания восставшего из небытия аспиранта Дроздова.
– Правильно понимаешь, - уже не командирским, а отеческим тоном повторил завотделом, поскольку подождал и примерно за тридцать секунд не дождался от аспиранта никакой разумной оценки событий.
Что делал в эти тридцать секунд аспирант? Похоже, все свои силы он потратил на то, чтобы сдержать мефистофельскую улыбку, уже прямо-таки выламывавшую ему губы.
– Конспирацию понимаешь?
– добавил завотделом еще один, осторожный, вопрос.
Аспирант только механически кивнул.
– В общем, так, - вновь с военной твердостью сказал завотделом и еще раз ткнул своим маленьким копьем чью-то визитную карточку с аккуратными латинскими буковками.
– Считай, что грех я беру на себя. Другого выхода у нас не было. Я обещаю тебе полную компенсацию. Первое: предзащиту не позднее сентября. Второе: защиту к Новому году. Самое позднее - в феврале. Третье: две ближайших поездки по линии Космического агентства ООН - твои. Это - Австрия и Индия. Четвертое... в общем, я еще оставил тебе возможность хорошо заработать. Это - отдельный разговор. Твое
Аспирант давным-давно расстался со страшной маской и соломенным нарядом, но теперь чувствовал себя самым натуральным подземным духом нуго, великим, зловещим и могучим.
– Я согласен, - так же твердо, по-военному ответил он, замечая, что смотрит на начальника через зловещие прорези.
– Все правильно.
– Ну вот, мужской разговор, - сытно сказал начальник и весь добродушно раздался за своим столом.
Все-таки он продолжал глядеть на аспиранта внимательно, поскольку тоже обладал интуицией, ее особой, начальской, разновидностью, и та подсказывала ему, что аспирант им еще вовсе не понят, что этот аспирант решительно соглашается с начальством, потому что имеет какие-то свои, загадочные мысли.
– Главное, чтобы меня теперь никто не выдал, - сказал аспирант, явно входя во вкус заговора.
Завотделом снова переместил свое мощное тело к столу, даже навалившись им на крышку.
– Вот как!
– удивился он тому, что тайный союз сразу оказался таким неожиданно крепким, и заговорил даже с некоторым смущением: - Ну, Гена... я уже говорил со всеми... и с каждым по отдельности... Могу поговорить еще раз... А у тебя что, есть какие-то свои соображения?
– Есть, - взрывоопасно подтвердил аспирант.
– Ну...
– Они проверяли источники поступления образцов?
Начальник вперил взгляд в аспиранта и заставил себя понимающе ухмыльнуться:
– Интересный вопрос задаешь, Гена. Они хотят уточнить кое-какие адреса по некоторым образцам... Мы взяли отсрочку. Соображаешь причину?
– Соображаю... почти.
– Правильно соображаешь, Гена. У нас тут без тебя получилась небольшая путаница... Твои коды в протоколах пришлось перебрасывать на сотрудника и двух лаборантов, которых у нас и в помине не было... Будто бы работали, но как раз недавно уволились - и с концами. Ход дела ясен?
– Еще бы, - с искренним сочувствием ответил аспирант.
– Значит, вы мои дискеты с кодами им еще не отдавали?
– Если я скажу "нет", то ты уж договаривай до конца, идет?
– Идет, товарищ полковник!
– отчеканил аспирант, окончательно убедившись, что сидит в шапке-невидимке бывшего советского, но и до сих пор самого секретного производства, и что шапка-невидимка исправно действует на полную мощность.
– По пятидесяти образцам источники отсутствуют, товарищ полковник!
– Ну, ты потише давай...
– в меру нахмурился завотделом.
– Как то есть "отсутствуют"?
– Велика Россия... Часто в ней что-нибудь теряется... Признаюсь, грешен. Хотел тряхнуть этих пиндосов. Деньги нужны были до зарезу. Ну, я и загнал им партию образцов из своей собственной вены.
– И он закатал на левой руке рукав до локтя.
– Вот, пожалуйста, до сих пор пятно не прошло... Брак. Квалификации нет... Ну, а "источником" я закодировал... извините, маленькая шутка: Психиатрическую больницу номер шесть города Скотопрогоньевска... Долго они ее искать будут... а она совсем рядом.