"Империя Здоровья"
Шрифт:
– Вперед!
Луч заскакал по траве, заискрился метеорным дождем...
Они бежали.
Они бежали что было сил.
И бежавшее вместе с ними от огня стадо настигло их, поглотило легионом стремительных тел, грохотом копыт.
Гибкий поток мышц словно подхватил их и понес их со скоростью мчавшихся антилоп.
Распугивать их стрельбой в небеса вовсе не пришлось. Стадо растекалось вокруг луча света, обтекало свет напряженной массой и впереди снова сливалось воедино.
– Мы растопчем этих гадов!
– радостно заорал на бегу аспирант,
Единым, живым и грозно дышащим потоком они пронеслись мимо всех детекторов или по всем чертовым детекторам.
И стадо наконец выплеснуло их в черную пустоту, и огни всех кордонов остались далеко позади.
И оба повалились в мокрую, но все такую же хрусткую траву, а, переведя дух, снова поднялись на ноги, и Аннабель своим карфагенским чутьем привела на самую вершину холма, откуда Джеримайя наблюдал, как мог, за всем происходившим в заповеднике.
– Джи!
– крикнула Аннабель, осветив сначала его ноги и выставленную наперевес винтовку.
– Ани! Ты!
– пробился сквозь шум воды голос Джеримайи, винтовка дрогнула и поплыла сквозь дождь в сторону.
Аннабель так, с разбегу, шлепнулась ему в грудь.
– Это мы, Джи! Мы говорили с Гулу!
– Ты - кошка! Ты - настоящая кошка!
– восклицал Джи, смешно размахивая и загребая руками, будто хотел куда-то всплыть вместе со всеми.
– Я думал, вам - конец!.. И уйти не мог! Не знал! Вы видели, что там делается?! Это ваша работа, коммандос?!
– Гулу!
– крикнули оба хором.
– Он зажег базу?!
– Базу?!
– поразились оба.
– Так вы ничего не видели!
– даже подпрыгнул Джи, - Смотрите быстрее!
Он выудил с переднего сиденья бинокль и протянул его Аннабель.
Ганнибал теперь и невооруженным глазом видел далеко внизу, в глубинах дождевой завесы, огненный язык, протянувшийся по заповеднику не меньше, чем на милю, а в бинокль он различил какие-то геометрические фигуры явно искусственного происхождения, охваченные пламенем.
– Гараж и склад горят, - сказал у него за спиной Джи.
– Если дождь не усилится, наверно, огонь доберется и до бунгало...
Среди прочих огней вдруг ярко полыхнуло поочередно два оранжевых шара, и что-то мерцая, посыпалось там в разные стороны.
– О! Газовые баллоны!
– определил Джи.
– Я не завидую этим ребятам!.. Мне сон не нравился... Я за вас боялся... А теперь не знаю. Может, хороший сон...
– Хороший сон, Джи!
– наконец-то веселый голосок подала Аннабель, но голосок ее тут же стал грустным: - Эти негодяи убили тегулу!
– Там теперь много черепов, - бесстрастно заметил аспирант, возвращая ему бинокль.
– Много хороших черепов белых людей.
Джи замер, а, отмерев, умыл лицо дождем и пробормотал:
– Нам пора. Еще четверть часа - и мы застрянем тут на неделю...
"На неделю я не могу..." - невольно испугался аспирант, вспомнив наконец о своем институте и о своем начальнике.
Джип лихо съехал, а, вернее, соскользнул с холма,
Джеремайя остановил машину только один раз: на мосту. Он выскочил наружу, прихватив с собой браконьерский карабин и, внимательно поглядев вниз, бросил оружие.
– Все в порядке!
– сообщил он, ввалившись обратно с ручьями и брызгами.
– Вода поднялась! К утру унесет знаете куда? На самое дно Виктории!
– Минуту!
– попросил аспирант и, выскочив в потоки вод небесных, швырнул вслед за оружием и пробирку с кровью.
Когда джип снова помчался во тьму, Ганнибалу стало казаться - так всю ночь и казалось, - что он продолжает бежать с тысячеголовым стадом антилоп, движется и дышит вместе с ним, став частью огромной живой силы.
Так он и пробежал вместе с антилопами на север, через Африку, перемахнул через Средиземное море и через кусок Европы и даже промахнулся мимо родного дома, угодив сразу в свою лабораторию, прямо к начальнику. Он не сразу успокоился, досадуя, что стадо уходит вперед, оставляет его позади, утекает, уже забыв про него, в бесконечное пространство вселенной.
Остановившись, аспирант вздохнул и со смутной злостью подумал: "Между прочим, я еще вчера был в Африке!"
Мысль была очень мощной, и завотделом посмотрел на аспиранта с быстрым прищуром, будто она, эта мысль, огненными буквами вспыхнула в серых аспирантских глазах.
– Что-то ты какой-то обгоревший, - с усилием приподняв брови, проговорил завотделом.
– И волосы как будто выгорели...
Аспирант ничуть не смутился, ведь его резкому, даже пятнистому загару, а тем более сильно поскандинавившим волосам успела от всей души удивиться мама.
– Да... что-то пекло там...
– поморщившись, признался он.
– Черт его знает... Говорят, над Уралом озоновая дыра...
– Дыра не дыра...
– по-своему проницательно заметил завотделом и, сцепив замком свои увесистые пальцы, а потом с усилием расцепив их, собрался сказать что-то важное.
Аспирант как бы спокойно напрягся, поскольку приготовился к чему угодно, к самому худшему.
– В общем, Гена...
– увесисто улыбнулся начальник, - дело такое... По нашему раскладу получается так... С одной стороны, плохо, что тебя не было... кто тут еще мог толком работать, да?.. а с другой стороны, вроде и кстати, что тебя не было. В общем, иуду откровенен... сейчас все решим, как есть... по-мужски... Ты присаживайся.
Аспирант сел, как и намекал завотделом, - поближе, почти вплотную к начальству, и сразу почувствовал близость чего-то в высшей степени "неординарного"...
– Вчера, ровно в девять ноль-ноль, - понизив голос, проговорил завотделом, - заявляются сюда эти фирмачи и говорят... знаешь что?.. мол, вы тут получили прямо какие-то сногсшибательные результаты, и они их хотят опубликовать, а того, кто проводил исследования - пригласить на конгресс в Люксембург, а потом - к себе на работу... Что нам было делать, как скажешь?