Империя
Шрифт:
– Ладно, ладно, уяснил, – отмахнулся Никифор. – Что ж навестим Октавиана с Агапитом. Пусть и дальше остаются вассалами Оттона и запугивают им Беренгара. Кстати, говорят, что бароны Оттона так боятся смерти, что покрывают железом не только себя, но и своих коней, – заметил Никифор.
– Не думаю, что боятся, – таким же ровным голосом возразил Василий. – И нельзя недооценивать фронтальный удар тяжелой рыцарской конницы. Покрытые тяжелыми доспехами рыцари-норманны составляют конкуренцию легковооруженным берберским наемникам из Африки. В Риме сейчас много этого сброда. Иногда там проходят состязания. Если тебе там станет совсем невмоготу, сможешь облегчить душу в хорошей схватке на ристалище. И сам составишь представление о западных рыцарях, если по пути туда не произойдет нечего непредвиденного. Ведь берберские пираты кишат в Средиземном море.
– Что может произойти в пути? И чем же это так опасны берберы? – Презрительно скривил губы Никифор. – Обычные пираты и грабители. В лучшем случае наемники.
– Я знаю! – Встрял в разговор Роман. – Мы проходили это на факультете, в разделе о мусульманских сектантах, которые в Персии зовутся шиитами. У нас это павликиане, в Багдаде – карматы исмаилиты, а в Африке – фатимиды. И те и другие грабят и убивают, своих же собратьев по вере, но инакомыслящих. В отместку сектантов травят, как бешеных собак.
– А твой отец говорит, что ты ничего не знаешь и учишься плохо, – удивился Никифор. Роман засмущался от похвалы своего кумира.
– Юный цезарь прав, – поддержал Романа и паракимомен Василий. – Воинственных берберов и туарегов нанимают в свои отряды князья Лангобардии с Аппенинского полуострова. Вместе с наемниками на полуостров попадают и имамы фатимидов. Они сеют смуту и вражду. С берегов Африки ползет карматская зараза. Мы когда-то потеряли Сицилию и Крит. Если ничего не предпринимать, то на очереди наши южные провинции на полуострове.
– Но зато морской путь безопасен, – гнул свою линию Никифор. – С халифом африканского Магриба подписан, хоть и худой, но мир. Эмиры Крита, Сицилии и прочие пираты тоже сдерживают своих морских псов, остерегаясь имперского флота. Скучно.
– Мир миром, но именно в таком же безобидном путешествии, пять лет назад от рук берберских пиратов погибла юная Берта, дочь Гуго, графа Арля и жена цезаря Романа. Помнишь ее, Роман? – Василий с некоторым любопытством посмотрел на наследника. – Ты был мальчиком, когда тебе ее сосватал басилевс Лакапин. Если бы не тот несчастный случай, быть бы тебе Роман законным цезарем Италии. И не маячил бы теперь Оттон «спаситель вдовиц» у ворот Рима.
– Что я могу помнить? Мне едва тогда минуло 10 лет, а она была уже взрослой девушкой. Иногда мы играли, но больше времени она проводила со своим братом епископом, – проворчал Роман.
– Что поделать Роман. Не зря ведь говорят, что любовь и скипетр дружбы не водят, – вздохнул Василий. – Но после той выходки пиратов басилевс Константин действительно вышел из себя. Он снарядил большое число огненосных триер, добавил к ним вспомогательный флот федератов и отправил к Криту. В то время твой Багрянородный отец надеялся одним ударом овладеть всем островом. Но…
– И получилось бы, – в сердцах воскликнул Никифор и ударил кулаком по перилам ограждения. – Если бы не трусость жалкого бездельника Константина Гонгилы. Любимца твоей бабки Зои, матери Константина Багрянородного. Престарелый евнух – командующий военным флотом. Благодаря этой бездарности, все собранное войско было разбито и уничтожено пиратами, – возмущался Никифор. – Запомни, Роман, если бы командование флотом доверяли военным, а не дворцовым бюрократам и лизоблюдам, давно от пиратов не осталось бы и следа.
– А ты, Никифор, справился бы с пиратами на море? – Спросил Роман.
– Несомненно, – не колеблясь, ответил Никифор.
– Позволь усомниться, – возразил Василий. – Ты, Никифор, великий стратег на земле, и неоднократно это доказывал. Но пираты, между прочим, искуснейшие моряки. И для сражения с ними надо знать кораблевождение и много чего еще.
– Ха! – ответил Никифор. – Для кораблевождения есть капитаны навархи. Умелые и отважные, как наш наварх Никита. А пиратов надо бить не только в море, но и на суше. И самое главное, если речь идет о Крите, отсечь пиратов от Ливийского, Египетского и Сирийского берегов, от баз снабжения, а затем…
– Эк тебя занесло, – проворчал Василий. – Тут удержаться бы на азиатском берегу Босфора, а он про Магриб и Сирию.
– На горизонте дым! – Послышался крик впередсмотрящего с мачты.
– Накаркали, – поникшим голосом заметил Василий.
–Что тут у нас впереди, Никита? – Спросил Никифор у наварха.
–Портовый город Гитио в Лаконии, – незамедлительно ответил тот. – Похоже на нападение пиратов.
– Что думаешь предпринять, наварх? – Снова полюбопытствовал Никифор.
Наварх Никита в жизни был добродушным и упитанным евнухом. Но в случае необходимости он мог придавать своему голосу твердость металла:
– Передать сигнал на корабли сопровождения: «построение в линию». Приготовить огнеметные орудия, – отдал он приказ. Потом обернулся к Никифору:
– Похоже, пираты еще в городе. Горизонт чист.
– Возможно.
– Тогда я выйду из-за мыса и перекрою пиратским кораблям выход в море, ну, а всю славу наземного сражения предоставлю тебе, – предложил Никита.– Как ты и хотел.
– Приемлемо, – согласился Никифор и мгновенно собрался, как волкодав, почуявший волка.
– Бодливые бараны! Вам бы только подраться. Вы, верно, забыли, что на корабле находится наследник престола? – возмутился Василий.
– Верно, заметил, паракимомен. – Никифор добродушно пропустил нелестный выпад в свою сторону и повернулся к юноше. – Роман, смотри на представление, но не высовывайся с корабля наварха Никиты, а то басилевс мне голову снесет. А ты, Василий, будь добр, присмотри за наследником…
– Ах, ладно, – махнул рукой Василий, который звону мечей предпочитал скрип стила по доске и подсчет прибыли. – Играйте в свою войну, детишки переростки…
Город понемногу оживал. Голоса радости от встречи потерянных родных перемежались со стонами скорби по павшим горожанам. По улицам ходили вооруженные отряды императорской гвардии и военных моряков, выискивая затаившихся пиратов. Внезапное появление боевых галер, высадивших десант и перекрывших путь в море, было для пиратов столь же обескураживающим, как для города появление самих пиратов.