Имя ветра
Шрифт:
— Ты не очень похож на подобного типа, — объяснила она. — Кроме того, ты едва ходишь. Если ты попытаешься что-нибудь сделать, я просто спихну тебя с крыши.
— Не надо щадить мои чувства, — хмыкнул я. — Даже если бы я не был полукалекой, ты спокойно могла бы скинуть меня с этой крыши.
Я споткнулся на одном из гребней и чуть не упал — израненное тело реагировало медленно. Присев на приподнятый участок крыши, я подождал, пока пройдет головокружение.
— Ты в порядке? —
— Наверное, нет, — Я с трудом встал на ноги. — Это как раз за следующей крышей, — сказал я. — Тебе лучше пока постоять в сторонке. На всякий случай.
Я дошел до края крыши и осмотрел кусты и яблоню внизу. Окна были темны.
— Аури, — тихонько позвал я. — Ты там? — Я подождал, тревожась еще больше. — Аури, ты ранена?
Никакого ответа. Я начал тихонько ругаться.
Мола скрестила руки на груди.
— Ладно, думаю, я уже достаточно натерпелась. Будь любезен, расскажи, что происходит.
— Иди за мной, и я объясню.
Я направился к яблоне и начал осторожно спускаться. Обойдя кусты, я наклонился над железной решеткой, из-под которой поднимался аммиачный запах костедегтя — слабый, но настойчивый. Я подергал решетку и приподнял ее на несколько сантиметров, но потом она застряла.
— Я тут подружился кое с кем несколько месяцев назад, — сказал я, нервно шаря между прутьями. — Она живет там, внизу. Я беспокоюсь, что ей могло достаться после вчерашнего. Много реактива утекло через решетки в артной.
Мола помолчала немного.
— Ты говоришь серьезно.
Я ощупывал темноту под решеткой, пытаясь понять, как Аури запирает ее.
— Но что за человек будет жить там?
— Запуганный человек, — ответил я. — Человек, который боится громкого шума, людей и открытого неба. Я около месяца выманивал ее из туннелей, не говоря уж о том, чтобы подойти поближе и поговорить.
Мола вздохнула.
— Если не возражаешь, я присяду. — Она пошла к скамейке. — Я целый день на ногах.
Я продолжал щупать под решеткой, но, как ни пытался, не мог нигде найти защелки. Схватившись за решетку, я стал дергать ее снова и снова. Она издала несколько металлических стуков, но не открылась.
— Квоут?
Я посмотрел на край крыши и видел, что там стоит Аури — силуэт на фоне ночного неба, с облачком серебристых волос вокруг головы.
— Аури! — Напряжение резко покинуло меня, оставив тело слабым и вялым. — Где ты была?
— Облака были, — просто сказала она, идя по краю крыши к яблоне. — И я пошла тебя искать на верх всего. Но теперь луна выходит, и я вернулась.
Аури спустилась по дереву и отпрянула, увидев на скамейке силуэт Молы, закутанной в плащ.
— Я привел друга в гости, Аури, — сказал
Длинная пауза.
— А он хороший?
— Это она. Да, она хорошая.
Аури немного расслабилась и подошла на несколько шагов ближе ко мне.
— Я принесла тебе перышко с весенним ветром в нем, но, поскольку ты опоздал… — Она сурово посмотрела на меня. — Вместо этого ты получишь монетку. — Аури вытянула вперед руку с монеткой, зажатой между большим и указательным пальцами. — Она будет охранять тебя по ночам. Лучше всего другого, так-то.
Монетка имела форму атуранской покаянной монетки, но светилась в лунном свете серебром. Я никогда такой не видел.
Опустившись на колени, я открыл футляр лютни и достал маленький сверток.
— У меня тут немного помидоров, фасоли и кое-что особенное. — Я протянул Аури маленький мешочек, на который два дня назад, еще до начала моих злоключений, потратил большую часть денег. — Морская соль.
Аури взяла мешочек и заглянула внутрь.
— Вот это здорово, Квоут. А что живет в соли?
«Микроэлементы, — подумал я. — Хром, бассал, малий, йод — все, в чем нуждается твое тело, но, вероятно, не может извлечь из яблок, хлеба и того, что ты еще умудряешься добыть, когда я не могу найти тебя».
— Рыбьи сны, — сказал я. — И песни моряков.
Аури довольно кивнула и села, расправляя крошечную салфетку и раскладывая еду с той же аккуратностью, что и всегда. Я смотрел, как она обмакивает фасолины в соль и изящно откусывает. Она не выглядела пораненной, но при бледном лунном свете было трудно понять. Мне требовалось удостовериться.
— С тобой все хорошо, Аури?
Она склонила голову, с любопытством глядя на меня.
— Был большой пожар, много пролилось через решетки. Ты это видела?
— Святый боже, да, — воскликнула она, округляя глаза. — Это было везде, и все землеройки и еноты бегали туда-сюда, пытаясь выбраться.
— А на тебя оно не попало? — спросил я. — Ты не обожглась?
Аури покачала головой, лучась озорной детской улыбкой:
— Ах, нет. Оно не смогло поймать меня.
— Ты была близко к огню? — спросил я. — Ты не вдыхала дым?
— Зачем бы мне вдыхать дым? — Аури посмотрела на меня как на дурачка. — Все Подовсё теперь пахнет как кошачья моча. — Она сморщила нос. — Кроме низов и подвала.
Я немного успокоился, но тут заметил, как заерзала Мола, сидящая на скамейке.
— Аури, а мой друг может подойти?
Аури застыла, не донеся фасоль до рта, потом расслабилась и один раз кивнула, отчего ее тонкие волосы взвихрились вокруг лица.