Имяхранитель
Шрифт:
– Откуда вы знаете?
– Чтобы иметь возможность греть косточки на этом плато и мокнуть в бассейне, нужен очень толстый кошелек. Карман вашего папы оттопырен весьма пространно, причем оттопырился он в благословенные времена, когда равенством и не пахло. Следовательно, вашего папеньку все в современном положении дел устраивает. В том числе кастовое неравенство. Я и не сомневалась в его лояльности. Нужно быть идиотом, чтобы рубить сук, на котором сидишь.
– При чем здесь мой папа? Что за намеки, Цапля? Речь идет не о нем!
– Успокойтесь, барышня, я не знаю вашего папеньку, но
– Да, Иван! Вы ему не подходите совершенно и смотритесь, как глыба льда рядом с костром. Он горячий, очень горячий, я знаю!
– Я это тоже знаю. – Иван не видел, но Аглая, должно быть, улыбнулась. Ну, бестия! – Полагаете, вы рядом с ним будете смотреться куда более органично?
– Да, полагаю!
– Вы просто взалкали романтики, приключений. У вас ведь еще не было обломка? Тем более такого обломка?
«Когда начнут торговаться, дождусь пика цен, выскочу из-за двери и крикну “продавай!”», – про себя усмехнулся Иван.
– Не было! Ну и что? Я опытная! Уж получше вас!
– А Иван такой огромный, – продолжала издеваться Аглая. – Считаете, размер имеет значение?
– Вы просто дура! Старая дура!
– Я старше вас всего на пять лет. И мне хватит пяти минут, чтобы поменяться с вами местами.
– Я стану четвертьвековой клячей?
– Нет, двадцатилетней дурой. Часы на стене, засекайте.
Иван отогнул рукав сорочки, бросил взгляд на «Лонжин», кивнул. По-видимому, то же сделала претендентка.
– Для начала задам всего два вопроса. Вы знаете, кто я и почему Иван ходит с бородой?
– Нет, не знаю! – с вызовом бросила дьяволица.
– Не напрягайте голос, он еще пригодится. Слушайте меня очень внимательно. Синяя Борода, кто он?
– Что? – претендентка на мгновение потерялась. Призвала на помощь память. – Ну-у-у, старая сказка. Герцог или граф. Он убивал своих жен.
– Мне жаль вас. Лучше бы это было сказкой. Вы знаете все, за исключением самого главного: за что и как он убивал несчастных.
– За что и как? – напора в голосе юной дьяволицы несколько убавилось.
– Они ему просто надоедали. Очень быстро. Хватало нескольких дней, и Синяя Борода, словно паук, выпивал свою жертву. Гораздо интереснее способ, каким он это делал. Вы как раз всей душой стремитесь возлечь на плаху.
– Что?
– Возляжете и одним прекрасным утром не встанете с постели. Ведь вы согласились, что размер имеет значение. А сейчас поймете, почему только храмовая Цапля может безбоязненно делить ложе с Синей Бородой. Для всех остальных оно зовется плахой. Может быть, сами догадаетесь, почему только храмовой Цапле не страшен Синяя Борода?
– Цапли обладают умением. – Голос дьяволицы окончательно сорвался, и она подпустила петуха.
– Недоступным обычным женщинам, – улыбнулась Аглая.
– Но… но борода Ивана вовсе не синяя! – ошарашено пробормотала претендентка.
– Деточка, синей борода бывает только в сумерках. И лишь когда начинает отрастать. Вы замечали, что нижняя часть лица мужчин через день после бритья становится синей?
– Д-да. Фанес всеблагой!!!
– Деточка, Синяя Борода
«Бестия, настоящая бестия!», – Ивану пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы не рассмеяться. Стоило ему хлопнуть входной дверью и шумно войти в гостиную, мимо стремглав промчалось нечто молодое и донельзя перепуганное.
«Кажется, меня больше не покупают».
Аглая холодно улыбнулась ему, развела руками и пожала плечами.
– Надо было продавать на пике цены, – уже не пряча ухмылки, он опустился в кресло.
– Я не простила бы себе ее гибели. Кроме того, эта пигалица сорвала бы тебе всю охоту. Да и самоварчик из нее – так себе. Прости за каламбур, скорее чайник.
На двенадцатый день, когда нервы Ивана закрутились в спираль и гудели, точно гитарные струны, с Кастором заговорил на улице ничем не примечательный человек, каких на сотню двести. После нескольких фраз имяхранитель номер три отослал куда-то Янгу, и собеседники присели на скамейку в тени розовой акации.
Иван сделал стойку, как охотничий пес, но подойти ближе, не вызывая подозрений, не мог. Он беззвучно, одними губами, выругался.
– Присядем. – Освежающе-морозный голос Аглаи унял рокот в горле обломка и остудил, точно северный ветерок в знойный день. – Я смогу тебе помочь.
– Обратишь меня маленькой птахой? – Иван с усилием растянул губы в подобие улыбки. – Мне очень нужно знать, о чем они говорят.
– Ты будешь знать. – Аглая присела на скамейку, стоявшую напротив, через парковую дорожку. – Садись же. Я читаю по губам.
Иван подчинился.
– «…надеюсь на ваше понимание. Это как раз тот случай, когда нужно крепко подумать, прежде чем сказать „нет“. Я высокого мнения об умственных способностях господ Стоика и Урсуса, но, право же, следует думать обстоятельнее. Тем более, когда речь заходит о столь значимых вещах». Говорит Кастор: «Не понимаю. Чего вы от меня хотите?» Тот, второй: «Я говорю о неудачах, которые случаются со всеми. Мы лишь предлагаем взять неудачи под контроль». Кастор: «Не понимаю». Второй: «Раз уж от неудач никто не застрахован, давайте сами станем хозяевами своих провалов. Пусть они случаются не тогда, когда укажет слепая судьба, а когда захотим мы». Кастор: «Как такое возможно?» Второй: «Обманем судьбу. Вы проиграете схватку с горгом в тот день, когда захотите сами». Кастор: «А причем здесь вы?» Второй: «А мы поможем определить день проигрыша».
– Дальше можешь не продолжать, – буркнул Иван, наблюдая за скамейкой напротив. – Все и так понятно.
Кастор вспылил, схватил своего собеседника за шиворот и крепко встряхнул, что-то при этом выговаривая. Лицо его перекосилось от злости. Имяхранитель номер три кривил губы, а глаза разве что молнии не испускали. Наконец он вскочил, оставил неприметного человека сидеть на скамейке и, широко вышагивая, удалился.
– А еще второй сказал: «Два раза мы предлагать не станем. Стоик и Урсус могли бы подтвердить».