Инклюз
Шрифт:
Смычок Тома резко притих, ноты будто перетекали одна в другую. Так, пожалуй, крадется кот, который ищет задними лапами надежную опору для прыжка, ни на секунду не сводя глаз с обреченной добычи. Результат охоты не важен, но впереди самая громкая часть – бросок на жертву. Впереди крещендо.
Длинная вереница воспоминаний утихла в голове Брайана вместе с музыкой. Действительность была ничуть не менее счастливой, чем самые яркие воспоминания. Он привстал на локти и увидел, что девочка гладила собравшихся вместе котят. Она успела скормить им всю колбасу с бутербродов.
Время
Брайан заметил, как ветер небрежно швырнул на лицо девочки локон волос. Он успел подумать, что будет, если осмелиться заправить его за ее ухо. Вдруг оказалось, это совсем непросто. Все геройство сдуло куда-то ветром и унесло безвозвратно. Руки словно онемели, он не мог даже приподняться с места, оказался будто приклеенным к земле. Он был смельчаком, когда поднимал непомерно тяжелые гири и в фантазиях выкручивал без ключа свечи из горячего мотора мопеда. Но так и не решался прикоснуться к девушке, которая так ему нравилась. К вожделенному локону он так и не дотронулся, хотя всегда об этом мечтал.
Неожиданный шквальный порыв ветра готов был валить с ног. Краем глаза Брайан заметил, что в небе один дельтаплан сильно отклонился от маршрута. За все время его наблюдения еще никто из пилотов не летел в сторону высоких хвойных деревьев у отдаленной дороги. Мальчик еще чуть приподнялся и напряг зрение. Чтобы разглядеть планер, приходилось смотреть против солнца. Что-то тревожное уже тогда витало в воздухе. Глаз непроизвольно задергался. Девочка тоже заволновалась. Брайан быстро посмотрел на нее. Ветер трепал волосы, она щурилась.
К этому моменту мелодия из воспоминаний была совсем забыта Брайаном и, казалось, вовсе закончилась, но это было не так: начиналась часть крещендо.
События развивались стремительно. На холме, где толпились пилоты и инструкторы, тоже началось какое-то взволнованное движение. Люди сбились в одну кучу, словно от этого можно было лучше разглядеть происходящее в небе.
Видимо пилот пытался совершить маневр и начал плавный разворот, но у него не получилось. Планер показал верхнюю плоскость крыла и резко ушел в пике. Оба ребенка с ужасом узнали раскраску родительского дельтаплана.
Финальную часть музыкального произведения отцу тогда так и не удалось сыграть без помарок. Его пальцы запнулись, но он попробовал подхватить мелодию. Ритм оставался ровным, но секундные диссонансы резали слух. Чем дальше он продвигался, тем большее ошибок наваливались одна за другой. Ритм стал путаться, и виртуозное поначалу исполнение к концу обернулось какофонией. Он остановился и еще некоторое время сидел, обнявшись с виолончелью.
Казалось, что дельтаплан падает не по-настоящему. Всего секунд за пять легкий летательный аппарат, как игрушечный, прочесал сквозь деревья и уже лежал на земле. Очередной порыв ветра пытался протянуть его по траве, но что-то грузное, как якорь, удерживало его в точке падения. Крылья, как постельное белье на прищепках, трепетали, но оставались в месте жесткой посадки.
– Это была мама? – выйдя из состояния оцепенения, спросил Брайан. – Мне кажется, я разглядел ее красный шлем.
– Я думаю, это был папа, – побелевшими губами ответила девочка.
Оба ребенка сорвались с места и побежали по полю в сторону аварии. Туда же уже мчались взрослые. Дежурная группа от авиашколы на крытом пикап-траке первой оказалась возле упавшего дельтаплана.
Брайан прибежал на место происшествия гораздо раньше девочки. Всюду валялись обломки планера. Трубки были согнуты, тряпичные части разорваны ветками деревьев.
Взрослые обступили лежащее не земле тело. Брайан пытался прорваться к потерпевшему крушение пилоту, но его не пускали. Он не понимал, почему нельзя подойти, и настойчиво рвался вперед. Один из мужчин сильно его схватил, взял на руки. Но Брайан яростно сопротивлялся. Силы, конечно, были неравны. Кто-то из толпы подливал масла в огонь и все время повторял: “Держи его крепче! Ребенок не должен это видеть”.
Девочка вела себя более сдержано и сквозь толпу увидела того бородатого инструктора, который всегда строго смотрел на родителей на холме. В его руке был нож, и он интенсивно срезал с лежащего ремни и одежду. Кто-то из взрослых взял девочку на руки и попытался отойти с ней в сторону. Вцепившись похолодевшими пальцами в воротник взрослого, она, как и Брайан, стала вырываться и неистово кричать.
Звука сирены не было слышно, служба словно по щелчку оказалась на месте происшествия. Лишь когда носилки уже аккуратно размещали в скорой помощи, девочка увидела неестественно бледное лицо отца и испуганно затихла. С него успели снять верхнюю часть одежды, на теле виднелось множество глубоких царапин и ран.
Скорая помощь, немного пробуксовывая в поле, начала удаляться.
Наконец неизвестный мужчина отпустил Брайана, и тот побежал за удаляющимся автомобилем медицинской службы.
– Папа! – задыхаясь, кричал Брайан на бегу. Люди сочувственно смотрели ему вслед, иногда переглядываясь. Даже родная дочь, еще не до конца осознавшая, что произошло, смотрела на бегущего Брайана в легком недоумении.
Подъехавший полицейский записывал показания. Незнакомец, который держал девочку, подошел к нему.
– Это дочь пострадавшего.
– Я искренне соболезную, – обойдя сбоку, чтоб лучше видеть ее лицо, промолвил полицейский. – Прошу прощения, как ваше имя?
Девочка смотрела на полицейского с ужасом в глазах. За его спиной все также бежал Брайан, но машина скорой помощи уже выехала на асфальт и скрылась за горизонтом.
– Это был ваш папа? – решил начать с другого полицейский.
– Да, – ответила девочка. Она только сейчас окончательно осознала, что произошло.
Она заплакала навзрыд, громко, горько, без остановок и передышек. Ее вспотевшее тело судорожно вздрагивало. И никого из знакомых не было вокруг.
– Мы ждем социальные службы, – сказал полицейский, оправдываясь.
Крупный бородатый инструктор вдруг вышел из кольца пилотов и подошел к девочке. Она машинально протянула к нему руки, потому что никого другого не знала в этой толпе. Он взял ее на руки и стал нашептывать: