Инклюз
Шрифт:
– И все же, я против… – продолжила мама после минуты раздумий. – Тем более, школа напоминает ей об отце. Утрата оказалась слишком болезненной для нее. Если понадобится, мы поменяем школу, но я не стану давить на ребенка.
Вся группа взрослых стояла в безмолвии. Они переглядывались, но не смотрели на вдову. По выпрямленным плечам, широко поставленным ступням и уверенной речи можно было понять: мама настроена решительно. Женщина с тонким голосом протянула руку, а затем быстрым движением погладила маму по плечу.
– Мы искренне вам соболезнуем.
Остальные тоже добавили по фразе сочувствия, и группа молча села в авто. Женщина еще долго смотрела
Ноги хозяйки дома грузно шагали по тропинке к дому. Остановившись у камня, женщина заметила довольно большого паука, который затягивал сонную муху в паутину. Видимо, он жил за камнями. Неосторожная жертва была обречена, но отчаянно пыталась выбраться из плена. “А ведь теплые дни только начались. Все лето еще впереди”, – с горечью подумала женщина о судьбе мухи.
Траву на газоне давно не стригли, и она раскинулась свежим шелком. Еще не было видно больших сорняков, но, учитывая буйную растительность северной Калифорнии, можно было ожидать скорого рекомендательного письма от городского совета. Как правило, они письменно извещали о необходимости стричь траву и предлагали за дополнительную плату поручить это отдельным компаниям. Но никогда заросший участок не оставался без внимания служб.
Рядом с камнем, где паук занимался своей добычей, лежала брошенная ручная лопатка. Ею муж разрыхлял под кустами землю. Вдова подняла ее. Она никогда не присматривалась к инструментам, которыми пользовался супруг для работы в саду. Как он подрезал и чем удобрял растения – она не знала. Попытавшись разрыхлить землю у куста крыжовника, она больно укололась острым шипом. Лопатка застряла в твердом стебле, и женщина с силой выдернула ее оттуда.
Выращивать крыжовник и черную смородину в Америке было запрещено законом до 60-х годов 20 века. Считалось, что с них на хвойные деревья перекидываются болезни, и это разрушает древесину, отчего страдает огромный отраслевой рынок. “Ржавчина на сосне” – запомнилась ей фраза мужа, когда он объяснял ей причины. Супругу пришлось получать специальные лицензии на выращивание чуть ли не каждого куста. Том бережно о них заботился. В Калистоге урожай можно было собирать по три раза в год. Женщина не помнила, чем полезны эти ягоды, но тоже очень их любила. В небольшом саду росли, кажется, все виды крыжовника. Жёлтые, красные, розовые, зелёные и фиолетовые ягоды украшали домашний стол все сезоны. Гости всегда были в восторге от этих сладких плодов, и тогда муж принимался долго рассказывать об этом дивном растении.
– Ничего не получилось, – выпустив из рук лопатку, медленно сама себе проговорила вдова.
Дочь внимательно наблюдала за тем, что делает мать. Та выпрямилась во весь рост и опустила голову.
Не отрывая от куста ягоду, она положила плод крыжовника на ладонь и о чем-то задумалась. Прямые лучи палящего солнца согревали ее через халат. Почувствовав легкое головокружение, женщина пошла по направлению к дому.
Все время после гибели мужа она через силу выполняла домашние дела. Времени ни на что не хватало. Не просто было разобраться со всеми чеками, коммунальными платежами, отчислениями, кредитами. Оказывалось, что полная кастрюля еды — это слишком много для уменьшившейся семьи, и поначалу часть приходилось выбрасывать. Вся жизнь в доме раньше представляла собой живой, отлаженный механизм, маховик которого вращался с набором оборотов. Теперь же конструкция заскрипела, и надо было смазывать ее, где только придется.
Женщина медленно шла в дом, словно плыла. Ей хотелось просто подняться в спальню и заставить себя поспать.
16. Каждый по своему одинок
___
Рядом с большим залом, напоминающим оранжерею, проходил коридор госпиталя. Вдоль одной из стен разместилась большая лестница, ведущая к подобным коридорам на других этажах. Таким образом, зал соединял все уровни, представляя собой огромную импровизированную концертную площадку. Верхние коридоры в этом случае играли роль балконов. Улицу было видно сквозь стеклянные стены. Вдоль них стояло множество вазонов с цветами. На всех ярусах коридоров были люди: медработники и пациенты. Все они, по той или иной причине оказавшись тут, останавливались послушать живую музыку. Кто-то приходил на обед, другие проходили мимо и останавливались посмотреть, что это за концерт. Некоторые пациенты попали в госпиталь ненадолго, но были и те, кто находились там уже давно. Новоприбывшие осматривались вокруг, порой задерживая взгляд на исхудавшем случайном больном, точно доискиваясь до поставленного диагноза.
Внизу, напротив импровизированной сцены, были расставлены рядами переносные кресла. Они были наполовину заполнены публикой, по большей части, состоящей из пациентов в светло-синих халатах. Были тут и люди стоящие со штативами капельниц, от которых тянулись трубки под длинные рукава. Были тут и зрители на инвалидных колясках. С краю от переносных кресел присел старенький мужчина в докторском халате с седой головой и добродушным взглядом. Он грустно, не отрываясь, смотрел в сторону музыкантов. Рядом с доктором сидел пожилой человек с тёмными кругами под глазами. Лицо его исхудало, тонкая кожа обтянула впалые щеки. На темно-вишневых губах проступили бледно-зеленые пятна. Эта разная публика на время нашла себе успокоение в классической музыке. Каждый был по-своему одинок. Всякий оставался наедине со своими мыслями, навеянными игрой.
Тихим небольшой зал назвать было нельзя: госпиталь жил своей жизнью. В стеклянной стене находилась большая автоматическая дверь наружу, через которую рабочие провозили поддоны с напитками для местного кафетерия. Издалека доносился непрерывный звон металлических ложек и керамических тарелок. Некоторые зрители вставали и уходили посреди композиции, другие сразу занимали их места.
В перерывах аудитория оживала, зрители оглядывались друг на друга, вздыхали. Молодая девушка прошла мимо сидящих и заняла место в самом первом, почти пустом ряду.
Музыка плавно полилась, скрипка и виолончель играли “Страсти по Матфею” Иоганна Себастьяна Баха.
Девушка задумалась. Ей была прекрасно знакома эта музыка, способная погрузить человека в свои размышления или воспоминания.
У кого-то из сидящих на задних рядах что-то с шумом упало. Девушка машинально оглянулась, человек в инвалидной коляске уронил с колен поднос с пустой посудой. За ним сидел ее лечащий врач. Он сочувственно смотрел на девушку, погрузившись в свои думы. Когда их взгляды встретились, он смутился и неловко улыбнулся.
17. Потрясение
___
Ночь была тихой. Издали донесся протяжный гудок товарного поезда. Этот одинокий и показавшийся бесконечным звук только подчеркнул ночной покой.
Широкий круговой подъезд к дому молодой девушки был весь залит ярким лунным светом. Единственная пальма отбрасывала на землю густую фиолетово-синюю тень, напоминающую неподвижный взрыв фейерверка. Ее редкий шелест скорее был вызван шевелением птиц, устроившихся на ночлег, чем дуновением ветра. Стоял полный штиль.