Инкубья дочь
Шрифт:
– В Ланью Тишь, – осторожно произнес епископ. Подумав, он решил, что пропащая деревенька и впрямь самое подходящее место для этого непослушного, хамовато, непредсказуемого товарища. Может, сгинет там? Меньше будет проблем!
Из-за того, что Чет являлся сыном погибшего генерала королевских войск – орденоносца и героя, в Ордене его терпели. Только поэтому держали среди Святых Ныряльщиков до сих пор. В самом последнем по престижу отряде. О, каких неимоверных моральных усилий стоило епископу Грэю это терпение. При большинстве личных встреч он был готов своими руками придавить
– Куда-куда? В Ланью Тишь? – Чет криво прищурился, поинтересовался. – А что, ребята из Би и Ди не справились? Даже великий Либерти Эй не смог, говорят? – он с довольным видом усмехнулся, вытянул из мятой пачки обломок сигареты и звонко щелкнул щегольской кремниевой зажигалкой. – Облажались, значит, блондинки-куколки?
Епископ и падре сдержались от комментариев. Каждый из них в тот момент думал о своем. Падре Оливер скрестил пальцы, боясь, как бы хитрый, подозрительный Чет не почуял подвох и не попробовал благоразумно слиться. Епископ Грэй просто пытался сдержаться. В тот миг ему очень хотелось послать наглеца Зетту ко всем чертям, пинком выкинуть из кабинета, желательно прямо из окна Башни Порядка. Вообще из Ордена. Но, что поделать, – падре ведь прав. Чет Зетта лучший кандидат для отправки на роковое задание.
– Так, – епископ свел брови и сурово скрестил на груди руки, – слушай сюда, Чет Зетта, Святой Ныряльщик последнего ранга. Твое задание – отправиться в деревню Ланья Тишь, нырнуть в главный колодец и уничтожить проросшее там Сердце Тьмы. И без фокусов, понял?
– Понял, сиятельство. Чую задницей, будет не до фокусов.
– Зетта! Ты в обители чистоты и благочестия, за выражениями следи! – яростно сверкнул глазами епископ, с трудом сдержавшись, чтобы не отвесить подчиненному оплеуху.
– Понял, буду вести себя прилично, как блондинки-куколки.
– Зетта, прилично – это значит прилично. Не так, как в Захолмье, когда ты после погружения нажрался в ближайшем трактире и у тебя увели тигра. И не так, как в Вестене, когда сердобольные жители собрали тебе денег в благодарность за работу, а ты взял их и спустил в ближайшем борделе. Ты понял, Зетта? – тут, вспомнив все проступки нерадивого Чета, Грэй не выдержал и принялся читать Ныряльщику долгую и нудную нотацию. – Ты должен раз и навсегда запомнить, что Святой Ныряльщик – существо возвышенное, просветленное, отрешенное от сует грешного мира. Святой ныряльщик не пьет, не курит и не думает о телесных удовольствиях. Святой Ныряльщик не позорит свой Орден глупыми выходками…
– Ну, я типа понял, – Чет демонстративно вынул изо рта недокуренную сигарету, размял ее и бросил остатки на пол.
– Да ничего ты не понял, – безнадежно отмахнулся Грэй, моментально осознав всю тщету своих поучений. – Бери тигра и скачи в Ланью Тишь. Сегодня же. Сейчас. Сию минуту.
– А… – замялся вдруг Чет и многозначительно поднял вверх палец, – тут проблемка…
– Что еще?
– Моя тигрица вчера окотилась…
– Почему ты не следил за ней? Как допустил, что ездовое животное Ордена на службе умудрилось нагулять котят?
– Ну, тогда, когда я отдыхал с девочками в борделе, я подумал, что ей тоже не мешает оторваться и отправил ее погулять в лес, а там цыгане были с зоопарком… и с тем самым тигром, которого увели у меня год назад…
– Тогда пойдешь пешком, – сквозь зубы шикнул на парня епископ. – Ничем помочь не могу.
– Как это пешком? – возмущенно приподнял брови Чет. – Что про меня подумают люди? Святой Ныряльщик – и пешком?
Епископ покраснел, потом побелел от злости. Нужно было сдержаться, но где взять силы? Пресветлый! Где взять силы и терпение?
Почувствовав, что главный вот-вот взорвется, падре Оливер схватил Чета за шкирку и силой вытянул из кабинета. Уже за дверью, настоятельно подталкивая Зетту в спину, пояснил.
– Иди в дальние клети и попроси у смотрителя старую тигрицу, что у Ордена на пенсионном содержании. Ее зовут Вафля.
– Вафля? – лицо Чета недоумевающее перекосилось, но падре был настойчив.
– Все. Иди. В противном случае нам обоим попадет от главного.
***
Чет смотрел на тигра. Тигр смотрел на Чета. Вернее не тигр, а тигрица, древняя, как мир, с подслеповатыми глазами и шкурой вытертой, будто старый коврик. Вафля сидела в проходе между загонами и терпеливо ждала своего Ныряльщика.
Она давно забыла о героических походах, о бешеных скачках по лесам и долам. Увидев, а вернее кое-как разглядев пришельца, старушка благодушно поприветствовала его ласковым: «мур-мур-мур».
– Ты это, давай, собирайся – выходим! – недовольно проворчал Чет. – И без «мурмуров».
Он огляделся, бросил на перегородку седло, решив отыскать кого-нибудь из слуг, чтобы снарядили животное в путь. Никого не нашлось, даже уборщиков. В дальних клетях вообще убирались редко, там стоял аммиачный запах кошачьих лотков, перемешанный с вонью подтухшего мяса.
– Ладно, сам тебя оседлаю, – буркнул Чет, – поднимайся.
– Мур-мур, – отозвалась тигрица и легла.
– Ладненько, – злобно прищурившись, Зетта нахлобучил ей на загривок седло, застегнул под горлом наголовник с поводьями, – а теперь вставай. Вставай, говорю!
Вафля не встала, наоборот, повалилась на бок и принялась благодушно массировать лапами стенку. Чет скрипнул зубами от злости, смачно выругался под чьи-то сдавленные смешки, раздавшиеся за спиной. Обернувшись, Ныряльщик встретился взглядом с мальчишкой-уборщиком.
– Ты, господин, за щачло ее бери и ори прямо в ейную морду – она ж глухая, но по губам читает.
– За щачло – это как? – на всякий случай уточнил Чет.
– Это так, – мальчишка шмыгнул носом, прислонил к стене метелку, подошел к Вафле, схватив ее обеими руками за пушистые щеки, развернул к себе и крикнул громко. – Ва-фля! А ну, вста-вай!
Странное дело, но Вафля поднялась. Чет благосклонно кивнул мальчишке, взялся за седло, надеясь вскочить зверю на спину, а уборщик тут же предупредил его: