Иномирянка для министра
Шрифт:
Наконец разговор перешёл в привычное деловое русло, я отпустил подлокотники, от стискивания которых у меня ломило пальцы. Как же приятно говорить о вещах, никак не связанных с моей личной жизнью…
Глава 21
Остановившись, я уставилась на своё отражение в полу коридора. Рассказанное Сарандой разрывало сердце.
Снова я представила мальчика,
Мальчика, надеющегося на защиту матери, равнодушной к его страданиям.
Обхватив себя руками, я закрыла глаза. Слёзы вырывались из-под ресниц.
Невозможно думать о жизни Раввера спокойно, так и хочется его обнять, приласкать. Исправить ситуацию. Хотя бы ненадолго.
Только как предложить помощь? Не обидится ли Раввер? Упрётся ещё, что жалость ему не нужна и оскорбительна…
Я развернулась и, вытирая слёзы, побрела назад в спальню.
Что же мне с моими новыми знаниями делать?
***
В скрипе кареты и шуме улицы я, казалось, улавливал голос императора: «Мы длоры, Раввер, мы обязаны хранить священную кровь. Некоторые этого не понимают и в погоне за богатством растворяют в браках с простолюдинами то, что даровано нам самим Великим. Но ты-то должен понимать, как важно сохранять силу магии, как нужна она империи. Просто представь последствия твоего примера — а ты не Лавентин, на тебя ориентируются многие. Если главы рода будут жениться, на ком вздумается, через несколько десятилетий сильных магов в Алверии не останется, и нас завоюют».
Напутственные слова императора не давали покоя, заставляли вспомнить о гордости и великом предназначении длоров, о долге перед родиной.
С малых лет мне внушали почтение перед восемнадцатью поколениями предков, неразрывной нитью связавших меня с основателем рода, чья кровь была освящена и награждена магическим источником.
Разбавлять эту кровь обычной — о таком кощунстве не могло быть и речи. Такой вариант не рассматривался даже в младших ветвях… Зачем я себе об этом напоминаю? Я ведь не собирался навлекать на Лену проклятие, а значит, вопрос смешения крови не стоял.
Но сама эта мысль не свидетельство ли того, что в глубине души о близости с Леной я задумывался? Да и можно ли было не задуматься?
Хотел откинуть голову на спинку сидения, но страх уснуть пробрал до мурашек, я даже ущипнул себя. Усталость наваливалась постепенно, намекая, что планы по изучению отчёта об организациях столицы и изучению законодательной основы для предложения короля Охтандии по торговле могут оказаться несостоятельными.
Но и отдых мне не грозил: последние ночи я пользовался зельем глубокого сна, надо сделать перерыв. И пить нельзя — рискую потерять контроль. Придётся самому бороться с кошмарами… Мороз крался по коже, охватывая грудь, плечи, всё тело. Но я должен справиться.
Закинув руку за голову, я стал массировать ноющий затылок.
Слишком много дел и проблем, но я обязан справиться, я же длор.
Карета притормозила на повороте, снова набрала ход.
Я перестал мять шею и посмотрел на свою руку. Рука как рука, никаких видимых отличий от простой человеческой, только в крови кипит магия, пронизывает меня всего, подчиняется.
«Ты длор, тебе многое дано, но и спросится с тебя многое», — объяснял отец, выгоняя меня на утренние тренировки.
«Мы получили великую силу, чтобы управлять этим миром», — говорил император.
«Лучшим из лучших даровали магию и право передавать её по наследству. И не было правителей и владельцев земель мудрее избранных», — сообщали хроники.
«Ты мой наследник, ты продолжишь возвеличивать род, ты отвечаешь за него, станешь первым из первых».
«Нет ничего мимолётнее любви и скорби. Мне почти восемьдесят, поверь, я знаю, о чём говорю: много лет спустя ты поймаешь себя на том, что не помнишь лиц своих жён, а мысль об их смерти больше не вбивает в сердце ледяной кол. Жена нужна для продолжения рода, чувства необязательны, куда важнее сила её крови», — уверял император, но облегчение всё не наступало.
«Наслышан, что вы решили жениться. Думаю, вам больше подойдёт Эваланда, — как бы невзначай сказал длор Какики, подошедший ко мне в саду, где я отдыхал от шума бала в честь дня рождения его жены. — Она здоровая крепкая девушка с широкими бёдрами. У её старшей сестры могут возникнуть проблемы с зачатием, а у младшей малокровие».
Разумный подход — вот чем надо руководствоваться в выборе жены, потому что сохранение магической силы жизненно важно для империи. Потому что нам дарованы источники и наш долг быть сильными, иначе можно потерять контроль над магией.
«Магия — это дар, право на который должен подтверждать каждый глава рода», — предупреждали хроники.
«Я хочу видеть тебя на этом посту, потому что уверен в твоих способностях. Я знаю, ты будешь лучшим министром внутренних дел из всех ныне живущих кандидатов, поэтому прошу тебя не терять статус главы рода. Ты нужен мне. Нужен империи», — просил император.
«Долг длора перед обществом прописан в мирских законах. Священный долг длора — беречь магию, хранить чистоту основной линии наследования, служить тому, кто даровал великую силу», — эта часть религиозного трактата в моей семье всегда интерпретировалась как приказ безоговорочно служить императору, предок которого вымолил для нашего рода источник волшебства.
Я закрыл глаза. Память полна свидетельств величия длоров, заветов о сохранении крови, ведь для мужчин только по ней возможно получение магии. Нет причин сомневаться, что наша кровь священна, ведь простолюдины не могут пользоваться магией божественных источников…
«Простолюдины могут пользоваться иной, более сильной магией», — мелькнула резкая, мрачная мысль, ведь магии длоров я в старике-шамане не ощутил, для меня он был обычным человеком. Простолюдином.