Инстинкт хищника
Шрифт:
– Как тебе удалось получить все это? – спросил я по дороге к мотоциклу Курта.
Курт улыбнулся:
– Это ОНЗ, приятель.
– Что-что?
– Очень Нужно Знать. А все, что тебе стоит запомнить, – это то, что ты должен всегда быть информирован лучше своего противника.
Поскольку для Курта это был первый рабочий день в офисе, я пригласил его на ланч, чтобы отпраздновать событие, но он был занят оформлением бумаг, знакомством с делами и прочими вещами. Когда Тревор Аллард вернулся обратно в офис после презентации в Fidelity – это было около двенадцати – раньше, чем я
– Ну и как все прошло?
Мы не слишком любили друг друга, но понимали без лишних слов – как два волка, которые оценивают друг друга за несколько секунд. В моем вопросе не было и намека на соперничество, но он прекрасно понял, что именно я хотел спросить: «Тебе удалось заключить сделку? Теперь ты станешь моим начальником?»
Он безучастно посмотрел на меня.
– Презентация, – напомнил я ему, – сегодня утром. В Fidelity.
– Да, – ответил он.
– Ты показывал шестидесятидвухдюймовую панель, верно?
Он кивнул, внимательно глядя мне прямо в глаза. Его ноздри раздувались от напряжения:
– Демонстрация провалилась.
– Это как?
– Вот так. Панель даже не включилась. Стояла, как мертвый кусок пластика.
– Ты шутишь.
– Да нет, Джейсон, я не шучу. – Его голос стал жестким и холодным. – Я совсем не шучу.
– Я понял. Боже мой, мне очень жаль. И что в итоге – ты потерял контракт с Fidelity?
Он снова кивнул, внимательно глядя на меня:
– Естественно. Никто не захочет купить партию плазменных панелей по десять тысяч долларов за штуку, если они могут ни с того ни с сего просто перестать работать. Так что да, я потерял этого клиента.
– Вот черт! Ты же уже поставил Fidelity в «ожидаемые поступления», да?
Поставить сделку в ожидаемые поступления означало, что до подписания контракта остались лишь мелкие формальности.
Он плотно сжал губы.
– Видишь ли, Джейсон, какая получается штука. В последнее время на нас с Бретом просто градом сыплются какие-то несчастья. У меня спускает колесо, потом вдруг ломается генератор. У Брета вдруг умирает компьютер. Теперь, каким-то поистине непостижимым образом, я привожу на презентацию мертвую панель, которая была в добром здравии во время всех тестов. В результате мы оба одновременно теряем крупных клиентов.
– Да, и что?
– А давай подумаем, что общего у нас с Бретом? Мы оба сражаемся за то, чтобы получить должность Кроуфорда. Сражаемся с тобой. А вот с тобой как раз ничего не случается. Так что не могу не удивляться, как же так все странно выходит.
– Ты пытаешься найти причину неудач? Логическое объяснение? Я хотел сказать, мне очень жаль, что так получилось, – вам действительно не везет в последнее время. Вот и все.
На самом деле это еще вопрос, было ли все происходящее капризом фортуны. Тревор и Глейсон, мои соперники в гонке за работой, которая значительно лучше оплачивается и открывает дверь в большую карьеру, очень амбициозны. Могло ли так случиться, что они вредили друг другу? Эти двое – вполне. Даже будучи приятелями. Скорпионы в банке. Может, это было чем-то вроде испытаний, принятых в студенческих братствах? И куда более странные вещи происходили в таких же полных стрессов компаниях, как наша. Я отметил про себя, что надо бы периодически архивировать все свои данные
– Нам не везет, – повторил Тревор. Его ноздри снова начали раздуваться от гнева. – Но, видишь ли, я всегда был везунчиком.
– А, кажется, я начинаю понимать. Ты теряешь клиентов направо и налево, но виноват в этом я. Печально. Послушай меня, Тревор: твоя удача – только в твоих руках.
Я уже собрался уходить – с меня было достаточно, – когда вокруг откуда-то из глубины коридора раздался пронзительный вопль. Мы в замешательстве взглянули друг на друга.
Еще один вопль, теперь женский, чьи-то крики… Мы с Тревором бросились разузнать, в чем дело.
У дверей «Лаборатории плазмы» уже собралась небольшая толпа. Женщина, чей крик мы услышали издалека, молодой системный администратор, закричала еще громче. Она схватилась за дверной косяк, словно для того, чтобы не рухнуть на пол.
– Что такое? – спросил я. – Что случилось?
– Мерил стучала в дверь снова и снова, а Фил не отвечал, и тогда она открыла дверь, чтобы проверить, там ли он, – объяснил Кевин Таминек, менеджер по внутренним продажам. Ведь Фил всегда торчит здесь, а сейчас самый разгар рабочего дня. И… О Боже!
Запыхавшись, подбежал Горди и тут же закричал:
– Что, черт возьми, здесь происходит?
– Кто-нибудь, позовите охрану, – сказал другой менеджер по внутренним продажам, коллега Таминека. – Или полицию. Или и тех, и других.
– Боже милостивый! – воскликнул Горди – его голос дрожал.
Я сделал несколько шагов вперед, заглянул в комнату… и у меня остановилось сердце.
Тело Фила Рифкина болталось в воздухе, свисая с потолка.
Его глаза застыли навыкате широко раскрытыми. Очки куда-то пропали. Рот был приоткрыт, и из него торчал кончик языка. Лицо было темным с синевой. Черный шнур глубоко врезался в шею и был завязан узлом у него за спиной. Я узнал компонентный кабель, который он хранил в больших бобинах. Опрокинутый стул лежал в нескольких метрах в стороне. Было видно, что он вынул несколько потолочных панелей и привязал другой конец кабеля к стальной перекладине.
– Боже мой! – воскликнул Тревор, отворачиваясь и прикрывая рот рукой.
– Господи, он повесился, – прошептал я.
– Позовите охрану! – приказал Горди. Он схватился за дверную ручку и захлопнул дверь. – И убирайтесь отсюда, все. Идите работать.
18
У меня болели все мышцы, но Курт не давал передохнуть. Я бегал вверх и вниз по ступенькам Гарвардского стадиона, которые он с изрядной долей иронии называл «лестницей к небесам».
– Пора отдохнуть, – взмолился я.
– Нет. Продолжай. Расслабься. Делай замах руками назад, от самого плеча.
– Я умираю. Мышцы болят так, словно я весь в огне. А ты даже не запыхался…
Когда мы наконец остановились, Курт заставил меня пройтись быстрым шагом по берегу реки Чарльз, чтобы немного остыть. Про себя я подумал, что фруктовый капуччино из Starbucks был бы ничуть не хуже.
– Тебе это дается так же тяжело, как мне? – спросил я, хватая ртом воздух.
– Боль – это признак того, что из твоего тела уходит слабость, – изрек Курт, ткнув меня по-дружески кулаком в плечо. – Я слышал, у вас вчера произошло несчастье? Кто-то повесился, да?