Инструктор. Глубина падения
Шрифт:
Грановская подошла к Забродову, не скрывая волнения, ухватила его за руку и проговорила:
– Вы должны мне помочь. Я, то есть мы, сейчас постараемся вам все объяснить. Но самое главное – Митя. Нам нужно его найти.
– Конечно. Не волнуйтесь, – как можно спокойнее сказал Забродов, – я сделаю все, что от меня зависит.
– Папка, вижу, у вас, – кивнула Ева удовлетворенно. – Но сначала мы должны найти Митю.
– Митя говорил вам, что их держат в доме Паршина, и просил туда приехать, – напомнил Забродов, стараясь выстроить логическую цепочку.
– Да, – кивнула Ева, – я уже собиралась ехать туда, но потом раздался еще один звонок… Лика сказала, что они находятся у офиса «Серебряных крыльев». А это в центре города, что довольно странно. Я посоветовалась с моими новыми друзьями и решила за город не ехать. Тем более у меня все равно нет нужной Паршину папки. Но к загородному дому Паршина и к офису поехали парни. Они все узнают и должны вот-вот позвонить.
– Парни все такие? – спросил Забродов, кивнув в сторону своего бородатого конвоира, который, судя по доносящейся с экрана стрельбе, был поглощен просмотром боевика.
Грановская, вздохнув, пожала плечами и кивнула.
– Но, может, нам лучше поговорить наедине? – понизив голос, спросил Забродов.
– В данный момент у меня от моих новых друзей не должно быть секретов, – заметила Грановская тоже тихо, но с особым ударением.
– Хорошо. Как знаете, – пожал плечами Забродов, которому эта ситуация не очень нравилась.
Будучи инструктором ГРУ, он не раз имел дело с людьми с Кавказа и Ближнего Востока. И отлично знал, что и в жизни, и в работе, не говоря уже о боевых действиях, они умеют вести двойную игру. Даже когда тебе улыбаются и оказывают всяческие знаки внимания, жди подвоха. А уж женщину ласковыми словами и взглядами им одурачить и заставить плясать под свою дудку – раз плюнуть.
– Когда вы все узнаете, – поспешила добавить Грановская, уловив в реакции Забродова недоверие, – вы меня поймете и поддержите. Я ведь журналистка и в людях, поверьте, разбираюсь. И потом, есть обстоятельства… Но я одна вам все рассказать не могу. Мы сейчас поднимемся наверх, и вы все узнаете.
Грановская взяла мобильный, набрала номер и сказала:
– Лена, он уже приехал, мы сейчас к тебе поднимемся.
Получив, очевидно, согласие неизвестной Лены, Грановская обратилась к Забродову:
– Пойдем, она нас ждет.
И только они повернулись в сторону лестницы, как бородатый парень, который, казалось, был поглощен просмотром кинобоевика, щелкнул пультом и, поднявшись с дивана, первым начал подниматься по лестнице. На втором этаже было несколько дверей. Бородач остановился возле той, что левее, дав возможность Грановской самой постучать.
– Можно? – спросила она, заглядывая в дверь, и улыбнулась.
– Да, заходите, – послышался приятный женский голос.
– Идемте, – кивнула Грановская Забродову.
Небольшая, ослепительно белая комната была обставлена как гостиная. Удобный, обтянутый вишневым велюром диван, журнальный столик со стеклянной столешницей, на котором стояла ваза с фруктами – яблоками, грушами, апельсинами, виноградом – и лежала папка с бумагами. Напротив на стене – плазменный экран. Спинками к нему у журнального столика стояли два мягких, тоже вишневого цвета кресла. Окно было зашторено такими же белыми, как стены, жалюзи.
На диване сидела молодая кареглазая девушка в светлом, явно восточном шелковом одеянии. Ее укутанное шелковым платком лицо было открыто, и поэтому сразу бросались в глаза аккуратно очерченные черным брови и подведенные вишневой помадой упругие губы. Но румяные щеки и слегка курносый нос выдавали в ней не восточную женщину, а славянку. При этом живой, можно сказать, цепкий взгляд указывал на ее ум и сообразительность.
– Проходите, – проговорила она, слегка приподнявшись, и, указывая на кресла, добавила: – Присаживайтесь.
Потом она взглянула на бородатого парня, который вошел вместе с Грановской и Забродовым, и попросила:
– Ахмет, выйди. Подожди нас внизу.
Ахмет недовольно повел плечами, но тут же вышел и прикрыл дверь.
Когда гости сели, женщина, окинув гостей оценивающим взглядом, вздохнула и, будто сбросив маску, мягко и чисто по-женски, как показалось Забродову, вполне искренне сказала:
– Простите, я не знаю, как мне к вам обращаться, но Ева убедила меня, что без вашей помощи нам не обойтись.
– Илларион Забродов, – чуть привстав, представился Забродов, стараясь тоже говорить просто и искренне.
– Очень приятно, – кивнула хозяйка и представилась: – Елена, в девичестве Митина. Если эта фамилия вам что-нибудь говорит.
– Это родная сестра одного из летчиков, которые в двухтысячном сопровождали груз, отправленный Паршиным в Сирию, – поспешила напомнить Грановская.
– Да, – подтвердила женщина. – Я сестра одного из брошенных в беде парней – Александра Митина. И чтобы сразу снять все вопросы, я приехала сюда не одна, с нашей старшей сестрой Оксаной. Но она погибла.
– Вы знаете, где и при каких обстоятельствах? – посчитал уместным поинтересоваться Забродов.
– Да. Теперь знаю, – кивнула Елена и сухо добавила: – Она, представьте себе, закрыла собой этого подонка Паршина.
– Паршина? – удивился Забродов.
– Ему просто везет! Кто-то стрелял в него. А сестра, как мне рассказали, как раз выходила из офиса, и пуля попала в нее, – сухо заметила Елена, стараясь сдержать эмоции. – Но это теперь дело прошлое. Это всего лишь еще одна капля, которая добавила нам решительности в осуществлении плана мести.