Интерконтинентальный мост
Шрифт:
Вертостат показался с северо-восточной стороны, на глиссаде снижения. Это была малая машина: Хью Дуглас летел один, без сопровождения. Это обрадовало Метелицу: значит, будет возможность подробно обо всем побеседовать. И то, что американец летел к исходу дня, говорило о том, что он намеревался заночевать.
Вертостат медленно опускался на площадку, примериваясь на отмеченные специальными знаками автоматические захваты. В большой прозрачный колпак кабины, похожий на выпученный рыбий глаз, хорошо была видна сосредоточенная фигура. Через мгновение, посадив машину и убедившись, что она прочно закреплена, Хью Дуглас отпустил рычаги и, повернувшись к встречающим, широко улыбнулся.
— Очень рад вас видеть, мистер Теин! Здравствуйте, Сергей Иванович!
Иногда Хью Дуглас пытался разговаривать по-русски: он знал несколько выражений, которые, однако, произносил так безукоризненно и точно, что часто этим вводил в заблуждение мало знакомых, полагавших, что американец отлично знает русский.
— Погода прекрасная! — с подъемом уже по-английски произнес Хью Дуглас. — Я не мог отказаться от искушения и пролетел над всей трассой моста. Стыковку можно производить уже через неделю. А что касается надводных опор — они просто прекрасны!
Метелица отметил про себя, что на этот раз Хью Дуглас, который вообще-то не отличался сдержанным характером, казался возбужденным более обычного, и это показалось хорошим признаком. Должно быть, поездка в Вашингтон была полезной и плодотворной.
— А как же строганина и мороженая морошка? — весело и громко спросил американец, усаживаясь вслед за Метелицей в большой крытый снегоход.
— Мы сегодня будем ужинать в президентской столовой, — с загадочным и важным видом произнес Иван Теин.
— Что это значит? — заинтересовался Хью Дуглас.
— Увидите…
Снегоход промчался над снежной лагуной, направляясь к уэленской гостинице.
Президентская столовая, по предложению Ивана Теина и в соответствии с пожеланиями специальной группы по обеспечению визита высоких гостей, была устроена на том же этаже, где располагались президентские апартаменты. Не очень большая комната с громадным окном на лагуну и старый Уэлен. Панели, декорированные молодыми оленьими шкурами, доходили до половины высоты стен, а дальше — белая ткань. Этот контраст придавал удивительный уют помещению, и в то же время белый потолок, белые наполовину стены как бы дополняли простор столовой.
Ивану Теину и Метелице пришлось подождать, прежде чем Хью Дуглас появился в столовой.
Повар, в белом одеянии, в белом высоченном колпаке, внес дымящееся морозом продолговатое блюдо, заполненное белыми и чуть розоватыми, напоминающими деревянные, стружками рыбы. Здесь же были разложены вилки, ножи и тарелки. Рядом с деревянным блюдом стояла глубокая глиняная миска с так называемой «маканиной», специальным соусом для строганины. Каждый повар и любитель этого северного блюда имел свой особый рецепт приготовления «маканины» и часто сохранял секрет его приготовления.
— Ну что же, приступим, — Иван Теин сделал приглашающий жест. — Здесь строганина трех сортов: чира, муксуна и гольца. Попробуйте все три сорта и потом можете остановиться на чем-нибудь одном. Советую брать стружки руками. Вот так.
Иван Теин взял длинную полупрозрачную стружку, основательно помочил в «маканине» и положил себе в рот, зажмурившись от удовольствия.
За ним последовал Метелица, и уже потом Хью Дуглас включился в трапезу.
Проглотив несколько кусков, Хью Дуглас воскликнул:
— Жаль, что я раньше не знал, что президента будут так угощать, я бы ему сказал!
— Так вы встречались с президентом? — вежливо осведомился Иван Теин.
Хью Дуглас явно был смущен невольно вырвавшимся признанием и без особого воодушевления сказал:
— У нас состоялась короткая беседа по поводу строительства Интерконтинентального моста…
Однако поняв, что встреча с президентом, о которой, кстати, в газетах и в других органах информации ничего не говорилось, стала известна Ивану Теину и Метелице, Хью Дуглас добавил:
— Кстати, президент спрашивал, что собой представляют Уэлен и его жители. Я ему рассказал о вас, мистер Теин. Он очень заинтересовался и попросил, чтобы в библиотеке Конгресса ему подобрали несколько ваших книг. Так что готовьтесь, мистер Теин, к литературным беседам с нашим президентом.
— Думаю, что у него найдется здесь много других, более важных тем для бесед, — скромно заметил Иван Теин.
— Не скажите! — неожиданно возразил Хью Дуглас. — Раз уж вы знаете о моей встрече, то, полагаясь на вашу скромность, должен вам откровенно сказать, что наш президент возлагает большие надежды на встречу именно на том месте, которое не только символически, но и фактически соединит советскую территорию с американской… Вы, наверное, уже заметили, что во всех американских газетах тема будущей встречи не сходит с первых страниц.
— Честно говоря, — заметил Метелица, — мне не очень нравится вся эта политическая шумиха вокруг моста. И вы знаете, почему, мистер Дуглас. Мост из чисто технического сооружения становится кое у кого политическим козырем. А это опасно для самого строительства.
— Дорогой мистер Метелица, — сказал Хью Дуглас, — мост с самого начала приобрел большое политическое значение, и от этого, увы, ни мне, ни вам никуда не деться.
Повар то и дело менял деревянное блюдо со строганиной, не давая стружкам размягчаться и таять. Кристаллики льда сверкали при ярком электрическом освещении, словно рыба была начинена осколками драгоценных камней.
— Так что и представить себе не можете, что тут будет, когда начнется встреча двух президентов! — заключил Хью Дуглас.
— Ну что же, нам не привыкать к наплыву журналистов, — храбро заметил Иван Теин.
— Журналисты — что! — махнул рукой Хью Дуглас. — Главное — служба безопасности. Охрана обоих президентов! Чтобы, не дай бог, не случилось чего-нибудь такого…
— Покушения на государственных деятелей давно уже стали достоянием истории, — заметил Метелица.
— История такая коварная штука, что она имеет свойство время от времени повторяться в самый неподходящий и неожиданный момент, — глубокомысленно произнес Хью Дуглас и добавил: