Интернированные китайцы в Сибири (1930-е годы)
Шрифт:
6. Расходы по содержанию интернированных лиц возлагаются на нейтральное государство c последующей их компенсацией державой, к гражданам которой они принадлежат.
7. Режим интернирования действует только в период вооруженного конфликта. После его окончания интернированные лица освобождаются и передаются государству, гражданами которого они являются.
8. В отношении интернированных должен соблюдаться принцип гуманности – «человеколюбия».
К 1930-м годам Советский Союз признал ряд заключенных Российской империей международных договоров, декларировавших необходимость гуманного отношения к участникам военных конфликтов. В июне 1918 года Совет Народных Комиссаров Российской Советской Федеративной Социалистической Республики довел до сведения «Международного Комитета Красного Креста в Женеве и правительств всех государств, признавших Женевскую Конвенцию, что эта Конвенция, как в ее первоначальной, так и во всех ее позднейших редакциях, а также и все другие международные конвенции и соглашения, касающиеся Красного Креста, признанные Россией до октября 1917 года, признаются и будут соблюдаемы Российским Советским Правительством, которое сохраняет все права и прерогативы, основанные на этих конвенциях и соглашениях» 127 .
127
Постановление СНК РСФСР от 4.06.1918 г. // Известия. 1918. 4 июня. № 112 (376).
В целом комплекс Гаагского права был признан Советским Союзом только в 1955 году. СССР в ответ на просьбу Правительства Нидерландов, являющегося депозитарием Гаагских конвенций 1899 и 1907 годов, сообщил, что «Правительство Союза Советских Социалистических Республик признает ратифицированные Россией Гаагские конвенции 1899 и 1907 гг., … в той мере, в какой эти Конвенции и Декларации не противоречат Уставу ООН…» 128 .
В 1930-е годы практическая деятельность Правительства Советского Союза в отношении интернированных иностранцев в основном соответствовала международно-правовым нормам, закрепленным в соответствующих Гаагских конвенциях. СССР разоружал воинские и партизанские формирования, отдельных военнослужащих и партизан, переходивших на его территорию. Принимал меры к размещению интернированных лиц вдали от театра войны, нес расходы на их содержание.
128
Нота МИД СССР относительно Гаагских конвенций и деклараций 1899 и 1907 гг. от 7 марта 1955 г. / URL: http://worldlaws.narod.ru/konvenc/pril/00386_01.html.
В то же время СССР обладал определенной степенью свободы в отношении лиц, принадлежащих к конфликтующим сторонам, переходившим на его территорию. И основанием для этого было отсутствие объявленного состояния войны между Японией и Китаем, наличие которого влечет за собой правовые последствия, регулируемые Гаагскими конвенциями, в том числе и в отношении интернированных лиц. Согласно букве Конвенций, интернирование ограничено во времени, и крайним пределом его действия является период окончания вооруженного конфликта 129 . Соответственно, и статус интернированных лиц сохраняется на период вооруженного конфликта, и до его окончания нейтральная держава обязана не допустить возобновления участия в нем интернированных, т.е. должна содержать их на своей территории. Советский Союз репатриировал часть интернированных китайских формирований после сравнительно недолгого их пребывания на территории СССР. В ответ на выраженную делегатом Японии в Лиге Наций Ё. Мацуока 130 озабоченность возможным разрешением генералу Су выехать из Советского Союза, что, несомненно, «создаст плохое впечатление в Японии», нарком иностранных дел М.М. Литвинов спросил, «требуют ли они [японцы] интернирования по праву войны и тем самым признают статус войны», после чего японский дипломат отшутился и затем к этой теме больше не возвращался 131 .
129
Алешин В.В. Интернирование и вооруженный конфликт // Международное публичное и частное право. 2006. № 3. С. 48–52.
130
Мацуока Ёсуке (3.3.1880–27.6.1946), японский государственный деятель, дипломат. В 1932–1933 годах делегат Японии в Лиге Наций; добился признания рядом государств марионеточного правительства Маньчжоу-Го. В 1933 году объявил о выходе Японии из Лиги.
131
Документы внешней политики СССР. М., 1969. Т. 15. С. 682.
Небезынтересным будет упоминание о том, что в конце тридцатых годов британский суд признал конфликт в Маньчжурии войной. В начале 1930-х годов британская судоходная компания отдала японской фирме Кавасаки судно при условии, что в случае возникновения войны с участием Японии контракт прекращает действие. После вторжения Японии в Маньчжурию британская компания заявила о расторжении контракта. Японская сторона обжаловала эти действия в британском суде, ссылаясь на то, что Япония не находится в состоянии войны с Китаем. В 1937 году Британский суд Королевской скамьи решил, что реальные действия зачастую свидетельствуют более верно, чем слова, и поэтому суд свободен на основе фактов установить, что началась война 132 .
132
Алешин В.В. Международное гуманитарное право: понятие, содержание и основные институты // Черные дыры в российском законодательстве. 2002. № 2. С. 255.
1.3.2. Обстоятельства интернирования китайцев в СССР
Вопрос об обстоятельствах интернирования китайских вооруженных формирований, впоследствии размещенных в Сибири, в исследованиях, за редким исключением, не рассматривался 133 . В архивных документах сведения по этой тематике представлены достаточно скупо. Тем не менее имеющаяся информация (в первую очередь архивные данные) о выходе в СССР армий гоминьдановских генералов Су Бинвэня, Ма Чжаншаня, Ли Ду и Ван Дэлиня, а также более мелких воинских подразделений и партизанских отрядов позволяет реконструировать обстоятельства перехода и непосредственно процесс интернирования, в результате которого в 1932– 1934 годы на территории Сибири с остановками на различные сроки – от двух месяцев до нескольких лет – оказались более 10 000 иностранцев.
133
Дацышен В.Г. Интернирование армии Су Бинвэня. Из истории советско-китайских отношений // Мир Евразии. 2010. № 4. С. 23–27; Сладковский М.И. Знакомство с Китаем и китайцами. М., 2006. 376 с.
Первые сведения об интернировании китайцев, впоследствии размещенных в Сибири, относятся к весне – лету 1932 года. Около 80 новобранцев, мобилизованных в армию генерала Ли Ду, пробыв в войсках немногим больше месяца, не желая воевать, в мае перешли в СССР в районе ст. Иман 134 (через д. Тян-мы-сы с китайской стороны) 135 . В июле 1932 года на территорию Советского Союза в районе Абагайтуя вышло около 70 военнослужащих одной из частей генерала Ма Чжаншаня во главе с командиром роты Чжен-Ля-Чином 136 .
134
Современный г. Дальнереченск.
135
НАРХ. Ф. Р-674. Оп. 1а. Д. П-9627. Л. 134.
136
Там же. 140.
В это же время вооруженный отряд из 70 человек под командованием Ли-тау перешел на советскую сторону и был интернирован в районе Имана. Информация о том, что явилось побудительным мотивом для ухода в СССР подразделения Ли-тау, в архивных материалах не сохранилась. Согласно показаниям одного из членов отряда Ван-чжи-цая обстоятельства перехода были следующими: «В июле 1932 г. наш начальник Ли-тау отобрал 70 человек вооруженных винтовками солдат, в том числе и меня, [мы] погрузились на паром и поехали на советскую сторону. С какой целью, я не знаю, т.к. он нам не сказал, но приказал соблюдать тишину и оружие применять по команде. Лишь только наш паром проследовал пограничную зону, из закругления вышел советский пограничный катер… и командир предложил нам пристать к советскому берегу. Нас обезоружили …» 137 .
137
Архив УФСБ России по Кемеровской области. Ф. 8. Д. П-12508. Л. 78.
Все три группы китайцев после проведения фильтрационных мероприятий были направлены в Западно-Сибирский край. Таким образом, первыми интернированными, размещенными в Сибири, явились дезертиры из антияпонских армий гоминьдановских генералов, перешедшие на территорию СССР на Дальнем Востоке и в районе Забайкалья. Сведения об иных случаях размещения интернированных в Сибири до декабря 1932 года в архивных материалах отсутствуют.
Очередное появление китайцев в Сибири связано с интернированием армий гоминьдановских генералов Су Бинвэня, Ма Чжаншаня, Ли Ду и Ван Дэлиня, отступивших в пределы СССР в декабре 1932 – январе 1933 годов.
В конце ноября – начале декабря 1932 года для восставшей Армии спасения под командованием генерала Су Бинвэня создалась реальная угроза уничтожения. Японские войска, наступавшие вдоль линии КВЖД, последовательно занимали населенные пункты и железнодорожные станции, оттесняя китайцев и прижимая их к китайско-советской границе. 28 ноября японские воздушные и сухопутные силы «начали наступление на Су Бин-вэневские войска в районе Чжу-цзя-каня, Нянь-цзы-шаня и Чжаланьтуня» и к 16 часам 30 ноября овладели ими. 2 декабря советское консульство в г. Маньчжурия посетил заместитель дипломатического комиссара Чжао, который от имени генерала Су заявил секретарю представительства, что «ввиду понесенного китвойсками поражения в районе Чжалантуна Су вынужден будет, если обстановка окончательно заставит к тому, отступить [с] войсками на советскую территорию, сдать добровольно оружие, просить разрешения Советского правительства проехать [в] Китай. Первого декабря Су телеграфировал нанкинскому правительству [с] просьбой снестись [с] Москвой по этому вопросу и оплате всех расходов проезда за счет Нанкина» 138 . Одновременно Чжао заявил, что как бы Советское правительство не отнеслось к просьбе о разрешении отступления через границу СССР, «у нас нет выхода и мы перейдем на совтерриторию» 139 .
138
ЦА ФСБ России. Ф. 2. Оп. 10. Д. 205. Л. 29–30.
139
Там же.
4 декабря в советское консульство в г. Маньчжурия прибыл генерал Су в сопровождении Чжао. В беседе с секретарем дипломатического представительства Су сообщил, что его позиция с начала событий в Маньчжурии в отношении японцев самая непримиримая, заявил, что «он хорошо понимает советскую позицию нейтралитета и невмешательства, и хотя возбуждал вопрос о помощи, но наши отрицательные ответы ему были понятны и в своих шагах он стремился не создавать положения, при котором иностранные государства могли бы ложно приписать Советскому Союзу оказание ему помощи. Сознавая свою слабость в отношении японцев, он выступил, чтобы показать миру, что Манчжуго создано исключительно японскими силами и участия в его создании народ не принимал. Ему предлагали японцы полтора миллионов даянов за отказ от борьбы, но он на эту сделку не пошел» 140 . Су обратился к представителям консульства с просьбой «довести до сведения Советского Правительства, что вынужден отступить на советскую территорию, разоружиться добровольно и просит у Советского Правительства разрешения всем эвакуироваться через СССР в Китай» 141 . Он также поинтересовался, какова будет реакция советского правительства в данном случае, на что получил ответ об отсутствии в консульстве указаний по этому поводу. В конце беседы Су резюмировал: «… мое положение такое, что мне остается только один выход – со своими войсками интернироваться на сов. территорию» 142 . Одновременно Су заявил, что предполагает всех японских резидентов, «манчжуговцев», захватить с собой и сдать советским властям.
140
ГАНИИО. Ф. 123. Оп. 1. Д. 198. Л. 56.
141
Там же.
142
Там же.