Интернированные китайцы в Сибири (1930-е годы)
Шрифт:
Как видно, на современном этапе изучение истории интернированных китайцев находится в начале пути. До настоящего времени комплексной разработки проблемы пребывания указанной категории иностранных граждан в нашей стране не проводилось. Данная работа поможет частично устранить этот пробел.
Целью предлагаемого исследования является изучение истории интернирования китайских войсковых и партизанских соединений, их пребывания в Сибири, репатриации в Китай, судьбы интернированных китайцев в условиях репрессий в СССР в конце 1930-х годов. Такая постановка цели определяет решение следующих конкретных задач:
1. Проанализировать международное законодательство, регулирующее вопросы интернирования.
2. Выявить основные причины и определить хронологию появления интернированных китайцев на территории Сибири.
3. Установить численность и социально-демографические характеристики интернированных китайцев, размещенных в Сибири.
4. Реконструировать на основании источников повседневный быт интернированных китайцев.
5. Определить
6. Выявить судьбу интернированных лиц, оставшихся в Советском Союзе.
Источниковую базу исследования составили как опубликованные, так и неопубликованные документы, выявленные в 13 федеральных, региональных и ведомственных архивах 41 . Использованные в работе источники тематически можно разделить на несколько групп.
К законодательным документам относятся Гаагские конвенции (далее – Конвенции) 42 – международные нормативные акты, определяющие правовое положение участников вооруженных конфликтов в случае перехода их на территорию нейтрального государства. В эту же группу источников включаются акты уголовного законодательства СССР 43 . На протяжении всего периода пребывания в Советском Союзе интернированные китайцы являлись объектами правоприменительной практики. Наибольшего масштаба этот процесс достиг в 1937– 1938 годах.
41
Документы по истории интернированных иностранцев находятся в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ), Государственном архиве Новосибирской области (ГАНО), Государственном архиве новейшей истории Иркутской области (ГАНИИО), Государственном архиве Кемеровской области (ГАКО), Государственном архиве Красноярского края (ГАКК), Национальном архиве Республики Хакасия (НАРХ), ОГУ «Центр документации новейшей истории Томской области» (ОГУ «ЦДНИ ТО»), Архивном отделе администрации г. Черногорска (АОАЧ), Центральном архиве ФСБ России (ЦА ФСБ России), архивах Управлений Федеральной службы безопасности Российской Федерации (архивы УФСБ РФ) по Красноярскому краю, Новосибирской, Кемеровской, Томской областям.
42
V Конвенция о правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны, XIII Конвенция о правах и обязанностях нейтральных держав в случае морской войны (Гаага, 18 октября 1907 г.) / URL:cgi?req=doc;base=INT;n=15811.
43
Уголовный кодекс РСФСР 1926 года / URL:site?tid=0&nd= 901757374.
Наиболее обширная группа источников – делопроизводственная документация. В работе использовались как опубликованные, так и неопубликованные документы Советского правительства (директивы, заявления, ноты), переписки руководителей СССР, докладные записки должностных лиц дипломатического и военного ведомств, ОГПУ-НКВД, местных органов государственной и партийной власти по вопросам интернирования китайских военнослужащих, размещения их в Сибири, регулирования жизнедеятельности в местах расселения, репатриации на родину.
Специфика интернированных лиц как объекта международных отношений предопределила, что первыми с ними столкнулись представители дипломатического и военного ведомств Советского Союза. Анализ дипломатических документов и донесений по линии Наркомата обороны, ОГПУ-НКВД, как опубликованных 44 , так и неопубликованных 45 , свидетельствует о том, что переходы китайцев создали существенную проблему для Советского Союза, стали причиной активизации дипломатических отношений в треугольнике СССР – Китай – Япония, обострения обстановки на советско-китайской границе и советскому правительству понадобились значительные усилия для локализации потенциальных негативных последствий. СССР, проводивший модернизацию экономики, всеми силами стремился избежать вовлечения в какие-либо вооруженные конфликты, а интернированные китайцы вполне могли стать поводом для их возникновения в Дальневосточном регионе.
44
Документы внешней политики СССР. М., 1968–1970. Т. XIV. 872 с., Т. XV. 867 с., Т. XVI. 920 с.; Русско-китайские отношения в ХХ веке. Т. 3: Советско-китайские отношения (сентябрь 1931–сентябрь 1937 гг.). М., 2010. 861 с.
45
ГАНИИО. Ф.123. «Восточно-Сибирский крайком ВКП(б)», Ф. 300. «Истпартотдел при Иркутском областном комитете ВКП(б)».
Заявления ТАСС по поводу японской оккупации Северо-Восточного Китая, опубликованные в советских средствах массовой информации, сконцентрированы в изданном впервые сборнике документов по советско-китайским отношениям 46 . Только один документ, но достаточно информативный, так как содержит подробные сведения о численности интернированных лиц, перешедших в СССР в декабре 1932 года, опубликован в сборнике документов по истории пограничных войск СССР 47 .
46
Советско-китайские отношения 1917–1957. Сборник документов. М., 1959. С. 481.
47
Пограничные войска СССР. 1929–1938. Сборник документов и материалов. М., 1972. 775 с.
Опубликованные в начале 2000-х годов документы Коминтерна содержат сведения о состоянии и расстановке сил в антияпонском сопротивлении в Маньчжурии, процессе обсуждения и формирования позиции международной коммунистической организации по отношению к национально-освободительному движению в Китае 48 . Существенным дополнением источниковой базы по исследуемому периоду является издание переписки И.В. Сталина и Л.М. Кагановича, в ходе которой советские руководители обсуждали маньчжурскую проблему, в том числе и вопросы оказания помощи силам антияпонского сопротивления, формировали позицию и модели реагирования на угрозы, возникающие для СССР 49 .
48
ВКП(б), Коминтерн и Китай: Документы. Т.4. ВКП(б), Коминтерн и советское движение в Китае. 1931–1937: В 2 ч. М., 2003 – 2004.
49
Сталин и Каганович. Переписка. 1931–1936 гг. М., 2001. 800 с.
Специфика статуса интернированных иностранцев предопределяла обязательное взаимодействие их с местными органами власти и управления, постоянное внимание к ним со стороны правоохранительных структур. В этой связи основной комплекс материалов, отражающих пребывание интернированных китайцев в СССР, представляет собой делопроизводственную документацию партийно-советских органов и ОГПУ-НКВД. Отличительной особенностью делопроизводства указанных структур была особая секретность, что и стало причиной ограничения доступа к архивным материалам и, как следствие, отсутствия на протяжении длительного времени специальных комплексных работ по истории интернированных иностранцев. Рассекречивание архивных документов позволило привлечь к написанию предлагаемого исследования обширный корпус источников, часть из которых впервые выявлена и введена в научный оборот.
Делопроизводственные документы комитетов ВКП(б) различного уровня (крайкомов, обкомов, райкомов, горкомов), местных органов советской власти, ОГПУ-НКВД позволяют исследовать специфику присутствия интернированных китайцев в Сибири, изучить различные стороны их жизнедеятельности, проанализировать основные направления работы партийно-советских органов по регулированию производственно-бытовых вопросов пребывания иностранцев в Советском Союзе 50 . Необходимо отметить, что ряд документов был исполнен в нескольких экземплярах, часть из которых оставалась в органах, их подготовивших, а часть направлялась в вышестоящие инстанции (райком – крайком – ЦК ВКП(б)). Таким образом, копии одного и того же документа в настоящий момент можно встретить, например, в АОАЧ, ГАНО, РГАСПИ.
50
ГАКК. Ф. П-26 «Красноярский крайком КПСС»; АОАЧ. Ф. Р-1 «Объединенный архивный фонд представительного и исполнительного органов г. Черногорска»; ГАКО. Ф. П-26. «Прокопьевский городской комитет РКП(б) – ВКП(б) – КПСС»; ОГУ «ЦДНИ ТО». Ф. 206. «Нарымский окружной комитет ВКП(б)», Ф. 80. «Томский городской комитет КПСС»; ГАНО Ф. 47 «Исполнительный комитет Западно-Сибирского краевого Совета депутатов трудящихся», Ф. П-3 «Западно-Сибирский краевой комитет ВКП(б)».
Уникальные для анализа данные о численном и возрастном составе интернированных, месте рождения, семейном положении в Китае, уровне грамотности, времени выхода на территорию СССР, принадлежности к тому или иному антияпонскому формированию, чине и должности в армии, месте работы и должности во время пребывания в Советском Союзе содержатся в списках, составленных в процессе подготовки эвакуации китайцев, размещенных в Хакасии. В них представлена информация о различных категориях иностранцев – командирах, рядовых солдатах, членах семей, а также лицах, бежавших с места размещения, осужденных за общеуголовные преступления, отказывающихся возвращаться на родину 51 . Необходимо отметить, что практически у всех китайцев отсутствовали документы, удостоверяющие личность. Персональные данные фиксировались со слов самих опрашиваемых, китайские имена при этом воспринимались на слух. Поэтому часто существовало несколько вариантов употребления фамилий иностранцев.
51
Архив УФСБ по Красноярскому краю. Ф. 9. Д. 688. «Списки интернированных китайцев (подлежащих эвакуации) 1936 год».