Ирландский обет
Шрифт:
— Такая взбалмошная, — шипит она. — Такая капризная. Ее чувства только что изменились. Вот почему ты не можешь привязываться к домашним животным, Александр. Их эмоции настолько повсюду. Я рада, что ты позвонил мне, чтобы я помогла помочь тебе прийти в себя. Мы вместе отвезем ее обратно в Париж, а потом…
У меня пересыхает во рту. Значит, это вина Иветт. Александр, должно быть, позвонил ей прошлой ночью, после того как я убежала… выговориться, может быть, даже спросить совета. Очевидно, что она пришла бы сразу, увидев свой шанс еще глубже вцепиться в него. Но, конечно, он так не считает.
— Я собираюсь позвонить Лиаму, — спокойно говорит Александр. — Он приедет сюда, и мы собираемся обсудить, что с этим делать. Ты уйдешь отсюда со мной, Ана, — добавляет он холодным голосом, вытаскивая телефон из кармана и направляясь к двери, чтобы выйти в коридор и позвонить.
Меньше всего на свете я хочу остаться наедине с Иветт, но именно это и происходит.
— Жалкая маленькая сучка, — шипит она. — Мне следовало пристрелить тебя.
— Я надеялась, что ты мертва, — огрызаюсь я в ответ, мой страх на мгновение превращается в гнев и бурлит. — Я хотела, чтобы Лиам убил тебя. Ты яд для Александра, ты…
Я не вижу, что за этим следует пощечина. Рука Иветт резко ударяет меня по щеке, обжигая, когда моя голова откидывается набок.
— Он никогда не полюбит тебя, — выплевываю я, стискивая зубы от прилива боли и заставляя себя смотреть прямо на нее. — Никогда…
На этот раз пощечина раздается с другой стороны, выворачивая мою шею влево, и теперь от моего лица не остается ничего, кроме жгучего жара.
— Крошка, — шипит Иветт. — Ты…
— Остановись! Нет, Иветт. — Голос Александра резкий и повелительный, когда он возвращается в комнату, и даже Иветт отступает назад, ее рука опускается. — Я же говорил тебе, что ей нельзя причинять вреда.
Иветт хмурится, но отступает назад.
— Ты звонил Лиаму? — Тихо шепчу я, и Александр кивает.
— Он уже в пути. Когда он прибудет, мы разберемся со всем этим.
Страх змеями пробегает по моему позвоночнику, холодный и оледенелый.
— Не причиняй ему вреда, Александр, пожалуйста! Чего бы ты ни хотел от меня, я это сделаю. Только не причиняй вреда Лиаму…
Александр ничего не говорит, только отворачивается от меня, глядя на дверь, скрестив руки на груди и стиснув зубы. На другом конце комнаты Иветт торжествующе улыбается, и я чувствую, как мое сердце уходит в пятки.
Я почти уверена, что Лиам попадет в ловушку. И я ничего не могу поделать.
14
ЛИАМ
Анна у Александра….
Страх, который я почувствовал, услышав его голос, был резким и мгновенным, пробрав меня до костей. В его голосе не было злости, но почему-то это казалось еще более пугающим, как будто спокойный, холодный тон означал что-то гораздо более зловещее. С гневом и страстью я мог бы справиться, но если он перестал заботиться об Ане, если все, чего он хочет, это отомстить нам обоим, это гораздо более опасная ситуация.
Я выходил из аптеки, когда он позвонил. Теперь, сжимая в одной руке телефон, а в другой сумку с тестами на беременность, я стою на тротуаре в теплом воздухе раннего лета, чувствуя, как нарастает мрачное чувство страха, пока оно почти не захлестывает меня. Я в таком оцепенении, что мне требуется секунда, чтобы понять, что мой водитель подъехал к обочине. Он выходит, его лоб сморщен, когда он смотрит на меня поверх крыши машины.
— Мистер Макгрегор, все в порядке?
Я моргаю, выныривая из состояния фуги, в которое меня погрузил звонок Александра.
— Да. Просто небольшое изменение в планах, Ральф. Мне нужно сделать еще одну остановку.
— Конечно, сэр.
Я называю ему название отеля Александра, откидываюсь на прохладную кожу своего сиденья и закрываю глаза, когда Ральф выезжает на проезжую часть. Мое сердце бешено колотится в груди. Каждая проходящая секунда напоминает мне о часах, днях и неделях, когда я беспокоился об Ане, пытаясь найти ее, задаваясь вопросом, что с ней происходило, пока я искал. Теперь она снова у Александра, и мое воображение рисует все худшие места, когда машина останавливается в пробках Бостона в обеденный перерыв, снова и снова, паника комом подступает к моему горлу.
— Мы можем ехать быстрее, Ральф? — Я наклоняюсь вперед, глядя на пробку впереди нас, и Ральф поднимает голову, глядя на меня в зеркало заднего вида.
— Работаю так быстро, как только могу, сэр.
Блядь. Я стискиваю зубы, заставляя себя сохранять спокойствие, насколько это возможно, всю дорогу, пока мы не оказываемся в двух кварталах от отеля. Когда трафик снова замедляется до полной остановки, я больше не могу этого выносить.
— Оставайся поблизости, Ральф. Я позову тебя, если ты мне понадобишься.
Прежде чем он успевает задать ненужные вопросы или возразить, я выхожу из машины, все еще сжимая пакет, и начинаю пробегать два квартала до отеля трусцой, уворачиваясь от прохожих. На улице пока не слишком жарко, но к тому времени, как я добираюсь до дверей в вестибюль, мои пуговицы уже липнут к телу от пота, и я слегка запыхался. Очевидно, что мне нужно заменить некоторые занятия тяжелой атлетикой на кардио-тренировки.
Я открываю дверь, игнорируя вопрос консьержа, не нужна ли мне помощь, и направляюсь прямо к лифту. Александр дал мне номер комнаты по телефону. Ничто в мире не может замедлить или остановить меня, когда я поднимаюсь, хватаясь за поручни лифта, как будто я могу каким-то образом заставить его двигаться быстрее одним усилием воли.
Если он причинил ей боль, я убью его.
Когда двери открылись, я выскочил из лифта и направился прямо к 546 номеру, который дал мне Александр. У меня возникает краткий, мимолетный страх, что он, возможно, дал мне неверную информацию и отправил меня в погоню за несбыточным, в то время как сам уводит Ану туда, куда ему, возможно, захочется ее увезти, но логика подсказывает мне, что это неправда. Приезжай сюда немедленно, сказал Александр. Здесь мы решим вопрос о том, кому принадлежит Ана. Хватит этой чепухи.