Ирландский трон
Шрифт:
Я знаю, что вымещал это и на ней тоже. Но я даже не хотел быть здесь, и я чувствую, что барахтаюсь. Чем скорее я это сделаю, тем лучше, чтобы мы могли двигаться дальше. Чтобы я мог перестать чувствовать эту неудобную, расстраивающую необходимость, которую вызывает во мне Сирша. Чтобы я мог затащить другую женщину в свою постель и облегчить другое незнакомое чувство, которое она пробудила во мне… ревность.
Я никогда не был ревнивым мужчиной. Меня никогда не волновало, что девушки, с которыми я спал, чем-то занимались на стороне. Но мысль о том, что другой мужчина заставляет Сиршу кричать так, как она это делает для меня, заставляет ее так реагировать, так кончать, заставляет меня чувствовать себя убийцей. Особенно, если это гребаный ублюдок Найл.
Прохладный душ приятен после изнуряющей жары онсэна. Сирша идет со мной в душ со стеклянными стенами, ее пальцы касаются краев моих синяков, и она смотрит на меня с беспокойством.
— Они все еще болят? — спрашивает она тихим голосом, и я криво смотрю на нее.
— Да, — говорю я наконец. — Прошло чуть больше недели. Все еще чертовски больно.
— А что насчет того, когда мы... — она замолкает и смотрит на меня, в ее зеленых глазах мелькает что-то почти уязвимое. Когда она так смотрит на меня, мне трудно сохранять решимость. Трудно не дать ей все, что она, блядь, когда-либо захочет.
— Это, наверное, единственный гребаный раз, когда мне не больно, — грубо говорю я ей и тянусь к ней, притягивая для поцелуя.
Я боролся с этим, но мне приятно отпустить это. Я был туго натянут с момента возвращения в Бостон, еще туже после пожара, когда чудом избежал смерти. Я знаю, что в итоге это ничего не изменит. Это не меняет заключенной нами сделки. Но мне действительно чертовски приятно позволить себе забыть обо всем этом, хотя бы ненадолго, и просто чувствовать.
Я растворяюсь в поцелуе, говоря себе, что заслуживаю этого. Я заслуживаю удовольствия, побега, хотя бы ненадолго.
***
После ужина, состоящего из суши, таких свежих, что я почти уверен, что они были приготовлены сегодня, говядины вагю и слишком большого количества саке, мы с Сиршей падаем в постель. Мы оба вырубаемся, прежде чем сможем снова потрахаться, но, если честно, я не уверен, что смог бы выдержать еще один раунд в любом случае. Даже после употребления алкоголя мое тело все еще болит, как будто я попал в давку. Однако, когда я просыпаюсь, я не могу устоять перед ней. Прошлой ночью я заключил договор с самим собой, что буду наслаждаться этим. Итак, в то время как я раньше нашел бы какой-нибудь способ заставить Сиршу чувствовать себя неловко из-за того, что я хочу ее, я предпочитаю вместо этого разбудить ее своим языком, проскальзывая под одеяло, чтобы медленно разбудить ее, пока я лижу ее клитор, трогая ее пальцами, чтобы она полностью проснулась, только когда оргазм заставит ее задыхаться и стонать, и она будет неуверенная, спит она или нет. От ее вкуса на моем языке я становлюсь твердым, как скала. Я скольжу вверх по ее телу, пока она все еще сжимается и трепещет от удовольствия, целую ее в шею, когда я вхожу в нее своим членом и наслаждаюсь ощущением, как она сжимается вокруг меня.
— Доброе утро, — бормочу я, покусывая мочку ее уха, прежде чем перейти к губам. Сирша удовлетворенно стонет, обхватывая ногами мои бедра и выгибаясь навстречу моим толчкам.
— Доброе утро.
Она ничего не говорит о том, насколько это необычно. Это далеко не первый раз, когда мы занимаемся утренним сексом. Тем не менее, я постарался убедиться, что она знала, что те времена были не о романтике, а о том, чтобы получить удовольствие и убедиться, что моя сперма попала в самое полезное место, какое только может быть. Тот факт, что она всегда приходит, несмотря ни на что, был для нее бонусом.
Она подыгрывает мне, точно так же, как и я. Теряется в фантазиях, что для нас это нормально, что я с любовью бужу ее оргазмами и сладким, медленным сексом. Мне следовало бы возмущаться всем этим разыгрыванием, но факт в том, что я наслаждаюсь этим так же сильно, как и она. Согласие временно отложить в сторону свое негодование и подозрительность и просто наслаждаться своей женой показало мне, даже за это короткое время, как много в ней действительно есть такого, что стоит ценить и наслаждаться этим.
Не слишком отвлекайся, напоминаю я себе, даже когда чувствую, как она вздрагивает и трепещет вокруг меня во время своего второго оргазма, мои пальцы скользят по ее клитору именно так, как, я знаю, ей нравится. Я очень хорошо изучил ее тело со времени нашей свадьбы. Больше, чем я планировал, но Сирша такая нетерпеливая, такая отзывчивая, что для меня невозможно бороться с желанием научиться использовать это, каждый раз сводить ее к самой низменной потребности в удовольствии. Возможно, мы и согласились ослабить нашу защиту ради этой поездки, но цель по-прежнему состоит в том, чтобы она забеременела и вернуться к статус-кво, как только мы снова окажемся дома.
Я вонзаюсь в нее, постанывая от влажного, горячего ощущения, когда ее киска сжимает меня, и жестко кончаю. Сирша стонет, когда чувствует, как я наполняю ее, и я медлю, покачиваясь рядом с ней, пока не иссякнет каждый последний импульс моего члена.
— Я полагаю, у тебя запланирован для нас день? — Криво спрашиваю я, откатываясь от нее, простыни собираются вокруг наших бедер. Сирша не делает ни малейшего движения, чтобы прикрыться, солнечный свет падает через окно на ее идеальную грудь, и у меня возникает желание прикоснуться к ней. Но если я это сделаю, она застонет, и тогда я не смогу удержаться, чтобы не покусать и не пососать ее соски, и вскоре я снова буду твердым и внутри нее. Мы никогда не встанем с постели.
Разве это было бы так плохо? Мой член дергается при этой мысли, но я игнорирую это. Когда Сирша уговорила меня согласиться на ее маленькую игру, она особо подчеркнула, что хочет заниматься чем-то другим, а не просто трахаться, пока мы здесь. Я намерен позволить ей осуществить этот план хотя бы для того, чтобы она увидела, что наши отношения основаны на сексе и ничего больше, на том, что со временем проходит. Она увидит, что романтическая идея ходить на свидания и проводить время со мной, которая у нее в голове, не основана на реальности.
Мы очень хорошо подходим друг другу.
Я жалею, что сказал это прошлой ночью. Я был соблазнен красотой нашего окружения и пьянящим удовольствием от Сирши, и я позволил себе сказать то, чего не должен был. Жаль, что я не могу взять свои слова обратно. Но все, что я могу сделать, это позволить ей разыграть это и убедиться, что это неправильно. Затем мы можем вернуться к обычному способу работы.
— Да, — говорит Сирша мягким от удовольствия голосом. Она выглядит такой расслабленной, раскрасневшейся и счастливой, ее голос звучит музыкально с акцентом, а не резко и сердито. Когда вся ее защита ослабевает, Сирша становится совершенно другой женщиной. Это заставляет меня хотеть от нее большего, несмотря на меня самого.