Ирландский трон
Шрифт:
— Ничто не может сравниться с тем, что у нас есть вместе. То, кто мы вместе. Я боялась, что это закончится. И если это не обязательно…
Она замолкает на полуслове, и я притягиваю ее в свои объятия, страстно целуя.
— Это все, что мне нужно, — шепчу я ей в губы, поднимая ее на руки, намереваясь нести всю дорогу вверх по лестнице к нашей кровати. — Я потрачу остаток наших жизней на то, чтобы наверстать упущенное.
***
Когда я просыпаюсь на следующее утро, я чувствую себя обновленным. Другим. Утренний секс с Сиршей для нас не в новинку, но когда я приникаю к ней, мои губы касаются ее шеи сзади, когда я прижимаю ее теплое, мягкое тело к изгибу своего, я испытываю чувство покоя, которого никогда не ожидал. Это единственная женщина, с которой я собираюсь быть до конца своей жизни, думаю я, прижимаясь к ней еще глубже, и жду, когда меня охватит паника, ощущение того, что я в ловушке.
Это не приходит. Если уж на то пошло, я чувствую облегчение. Мне кажется, что я провел целую жизнь в погоне за удовольствиями, беготне и попытках найти себя. Сейчас, здесь, с Сиршей на руках, я чувствую себя так, словно вернулся домой.
Выражение ее лица смягчается, когда я целую ее на прощание после того, как мы закончили, оставляя ее в тепле нашей постели, а сам отправляюсь разбираться с дневными делами. Я могу сказать, что она тоже старается. Как она сказала вчера вечером, нам предстоит пройти долгий путь.
Но это только начало.
Мы все еще встречаемся в подвале дома О'Салливанов, и я с нетерпением жду того момента, когда нам больше не придется прятаться здесь, внизу. Виктор, Левин, Джейкоб и остальные мои люди ждут, а также Лука, который вчера вернулся из Чикаго. Я знаю, что Джейкоб и Лука будут довольны новыми разработками…что касается остальных, у меня есть сомнения.
Я знаю, Грэм будет сердиться, но он все еще восстанавливается после пожара, и, насколько я понимаю, это к лучшему. Он сможет узнать об этом вместе с остальными Королями, когда я и, надеюсь, Лиам представлю им новый способ ведения дел.
Как и ожидалось, Лука и Джейкоб за. Лука выглядит почти обрадованным, когда я говорю, что хочу поговорить с Лиамом о мире, и Джейкоб одобрительно кивает, выражение его лица тоже расслабляется.
— Такого раньше никогда не было, — предупреждает Виктор. — Ни в Королях, ни в какой другой организации, о которой я знаю. Разделение руководства, верный путь к неприятностям и конфликтам.
— У нас уже есть конфликт, — резко говорю я. — Я всегда намеревался изменить способ правления королями. Это просто другой путь, чем я предполагал. И большое спасибо за голоса, если я смогу убедить Лиама в моем образе мышления, все недовольные будут отстранены от стола.
Мой голос звучит резче, чем обычно, повелительно, и даже Виктор отступает, кивая.
— Мы решили заключить союз с тобой, — просто говорит он. — Так что я буду придерживаться этого. Если вы с Лиамом сможете прийти к соглашению, тогда мы вступим в эту новую эру лидерства вместе с тобой. У тебя есть наша поддержка.
— И наша, — вторит Лука. — Мы с тобой, Коннор. И Лиамом, если удастся заключить перемирие.
— Ты знаешь, что я прикрою твою спину, каким бы ни был твой выбор, — вторит Джейкоб, и я чувствую тепло внутри себя, устойчивость. Я совершал ошибки, и все же мужчины, которые решили стать моим союзником, даже Сирша, решили поддержать меня. Идти со мной в неизвестность, что бы ни случилось.
Когда остальные уходят, я достаю из кармана телефон, горя желанием позвонить Лиаму. Я знаю, что он что-то заподозрит, но я хочу поговорить с ним, как только он вернется в поместье. Я больше не хочу, чтобы это тлело между нами.
Остальные уже рассеиваются, когда я поднимаюсь по ступенькам, выхожу из парадной двери на яркий солнечный свет. Я нажимаю кнопку вызова, поднося телефон к уху, чтобы позвонить брату.
Жар разливается по моей груди прежде, чем я слышу звук выстрела, боль расцветает под кожей, когда мои пальцы становятся безвольными, а тело дергается в сторону. Я едва успеваю дослушать эту фразу, как мое плечо пронзает новая боль, моя кожа, кровь и кости горят, когда я падаю на землю.
Прежде чем я ударяюсь о бетон, мир погружается во тьму.
20
СИРША
— Извинился?
— Ты не должна казаться такой шокированной, — сердито говорю я, протягивая руку за чипсами. Мы с Мэгги обедаем в нашем любимом мексиканском ресторане, спасаясь от надвигающейся летней жары в кондиционированном воздухе острой сальсой и ледяной маргаритой, и от отчаянной потребности рассказать ей обо всем, что произошло прошлой ночью.
— Сирша, он был ужасен. Ты не можешь ожидать, что я не буду шокирована. — Мэгги прищуривается, глядя на меня. — Ты ему веришь? Вот так просто? Ты ему доверяешь?
Я делаю глоток своей маргариты, кладу еще кусочек в миску с кесо.
— Верю ему, да. Верю ему… мы работаем над этим.
— Объясни. — Мэгги машет мне. — Поподробнее.
— Это сложно. — Я откидываюсь на спинку стула с винилом, вздыхая. — Я знаю его, Мэгги. Я знаю, что в это трудно поверить с твоей точки зрения, и я полностью это понимаю. Мне действительно все в нем нравится, я видела его в самых разных настроениях, в самых разных ситуациях. И я верю ему. Доверие… это то, над чем мы должны работать. Но я верю, что он имел в виду именно это. Весь наш разговор после секса отличался от любого разговора, который у нас был раньше. Совершенно другой. И секс этим утром…
— Он же не стал таким мягким, правда? Перестал быть горячим и развратным? — Мэгги ухмыляется. — Я знаю, как тебе это нравится, ты, грязная маленькая шлюшка.
Я бросаю в нее кусочек салфетки, заливаясь ярко-красным.
— Прекрати! Или я пожалею, что вообще рассказала тебе все это.
— Ну? — Она шевелит бровями, и я сопротивляюсь желанию закрыть лицо руками.
— Нет, — признаю я. — Он ничего из этого не остановил. Но это ощущается по-другому.
— Чем отличается?
— Как будто он не хочет причинить мне боль. Он не хочет меня расстраивать. Он просто хочет… — Я не знаю, как выразить это словами, которые я могу произнести вслух. Говорить, что он хочет владеть мной, для меня средь бела дня звучит слишком непристойно. — Похоже, теперь он обращается со мной как с равной.
— Так, как и всегда должно было быть — фыркает Мэгги. — А как же твоя договоренность? — Она заключает пальцы в кавычки, поджимая губы. — Он все еще собирается уходить и трахать других женщин?
Я качаю головой.
— Нет. Он определенно не собирается. Я тоже порвала с Найлом. Со всем этим покончено, Мэгги. Теперь мы, это просто мы. И он пытается проложить новый путь вперед с Королям. Мы начинаем все сначала. Мы и его брат…
— Он помирился с Лиамом? — Мэгги смотрит на меня с любопытством. Конечно, она не знает многих подробностей вражды, это было бы невозможно, не рассказав ей о вещах, которые могли бы подвергнуть ее опасности. Но она знает, что Лиам и Коннор были в ссоре.