Исчезнувшая клятва

Янтарный Дмитрий

— Ну, справедливости ради — и ты тогда бился не в полную силу, — кивнул в ответ Сареф, прикусив язык по поводу всего, что он об этом думает, — у меня… была возможность убедиться, что ты намного сильнее, чем может показаться не первый взгляд.

— Спасибо, — кивнул Фарвиго, явно удивляясь тому, как спокойно Сареф воспринял эту информацию, — в общем, для нас — процедура стандартная. Так что, уверяю тебя, с Махиасом всё будет в порядке, никто не станет его за это калечить, не он первый, не он последний. Твоя очередь. Что именно так вывело его из себя?

— Ты, конечно же, знаешь, кто такие Севрогандские Дьяволицы? — спросил его Сареф.

— Разумеется, — кивнул Фарвиго, лицо которого мгновенно приняло холодный и надменный тон, — и даже тебе, максимально далёкому от нас все эти годы, должно быть известно, насколько неразумно вспоминать при нас об этих… женщинах.

— Ну, извини, — Сареф сочувственно улыбнулся, — из песни слов не выкинешь. Если тебе нужна вся правда — изволь.

Несколько минут Сарефу потребовалось, чтобы описать то, что произошло на кладбище Дьяволиц 4 дня назад. И по итогам этого рассказа Фарвиго смотрел на Сарефа так, словно не верил своим глазам.

— Сареф… это точно? — упавшим голосом спросил дракон, — ты… ты мне сейчас не врёшь?

— С какой стати мне врать тебе сейчас? — пожал плечами Сареф, — я, наоборот, удивлён тому, что ты этого не знал. Если Дьяволицы, действительно, доставили столько проблем вашему клану, ну… странно, что никому не было известно, что один из их сыновей учится в клане Айон.

— Дьяволицы не так много существовали, — ответил Фарвиго, который мыслями явно летал где-то далеко, — лет пять, шесть… может, чуть дольше. И они не нашему клану доставляли проблемы, они всю Систему чуть не… ладно, неважно!

Он замолчал, погрузившись в свои мысли. Спустя минуту Сареф осторожно помахал рукой перед его лицом.

— Ну? Чего ты молчишь? Или после услышанного ты уже не так уверен, что Махиас будет в безопасности в поместье Айон?

— Сареф, пожалуйста, подожди, — попросил Фарвиго, чуть наклонившись и взявшись за виски, — я думаю.

— О чём ты думаешь? — с нажимом спросил Сареф, — о том, что, с учётом этой информации, Махиас останется в подземельях зверем без человеческого разума навсегда? Да, представь себе, я тоже об этом думаю! Вопрос в том и состоит, можно ли как-то это прекратить?!

— Сареф, — Фарвиго посмотрел на него, и впервые за всю встречу в глазах дракона были растерянность и непонимание, — я… мне, правда, очень жаль. Я, правда, понимаю Махиаса, мне жаль, что его жизнь сложилась вот так. Но… здесь всё зависит только от него самого. Если он примет это и справиться с этим… то разум к нему вернётся.

— А если нет? — Сареф, не в силах больше сдерживаться, вскочил на ноги, — а если он решит не возвращаться — что тогда? Он останется зверем навсегда? Что вы делаете с теми, кто остаётся зверьми навсегда? Используете их в качестве ездовых животных, как отбракованных? И вы ещё будете обвинять Зинтерру в том, что они используют хилереми, называя их паразитами?

— Хватит! — разозлённый Фарвиго тоже поднялся и, уперев ладони в стол, наклонился в сторону Сарефа, — этот порядок существует уже сотни лет, Сареф, и не тебе его критиковать! Получение большой силы, представь себе, связано и с большими рисками, и всегда есть вероятность, что ты не потянешь, и это нормально! И уж, надеюсь, ты не веришь, что каждый зинтерровец получает своего хилереми легко и беззаботно, без негативных последствий? Спроси об этом как-нибудь своего драгоценного Адральвеза — и увидишь, что он тебе скажет!

Несколько секунд они в злости смотрели друг на друга. После чего Сареф, проявляя чудеса выдержки, спокойно кивнул и сел обратно.

— Ладно, — он примиряюще поднял руки, — ладно. Хорошо. Ты прав. Это, действительно, не моё дело. Я не знаю ситуации в вашем клане, я не знаю, кто из драконов вредил своему клану, и кто подвергался подобному наказанию до конца жизни. Возможно, они это заслужили. И, возможно, это даже более милосердно, чем смерть или ежедневные пытки и унижения. Но, Фарвиго, — он посмотрел дракону в глаза, — ты же понимаешь, что поступать так с Махиасом только потому, что он до сих пор горюет о своей матери — это несправедливо! Нельзя это так оставлять!

— Да, — Фарвиго тоже сел, возвращая самообладание, — да, Сареф, ты прав. Мы погорячились. Но… я здесь, правда, ничем не могу помочь. Если ты думаешь, что в моей власти прийти к Ильмарриону и попросить его смягчить наказание или проявить к Махиасу понимание — то ошибаешься. Это имело бы смысл, если бы Махиас был ребёнком или подростком. Но он уже взрослый, и какие бы вещи ни происходили с тобой в детстве — в таком возрасте пора бы уже принять это и держать себя в руках.

— Ты отлично знаешь, что бывают раны, которые никогда не перестают кровоточить, — парировал Сареф, — представь, что ты был бы на его месте. Представь, что это ты так узнал бы о своей матери после того, как тебе лгали о ней 26 лет. Что бы ты тогда чувствовал?

Фарвиго ничего не ответил, лишь опустил голову. Несколько секунд спустя он снова посмотрел на Сарефа и печально улыбнулся.

— Всё-таки ты вырос, Сареф. Уже умеешь убеждать, стоять на своём, давить на больные точки. Если бы Ильмаррион до сих пор желал тебя захватить — он бы сам был не рад, если бы это у него получилось.

— Это не ответ, — холодно ответил Сареф.

— Проклятье, да не знаю я, — покачал головой Фарвиго, — ты же понимаешь, что после того, как я узнал эту информацию — то я имею все шансы оказаться рядом с Махиасом в облике дракона до конца жизни? Я сожалею о том, что с Махиасом так случилось, но если я в самоубийственном порыве пойду к Ильмарриону высказывать всё, что об этом думаю — то сделаю только хуже себе и своей семье.

— Никто от тебя этого и не требует, — заметил Сареф, — но, Фарвиго, ты же один из дипломатов клана. Уж ты-то должен знать, как проворачивать штуки тихо и по-умному.

— Не на территории поместья, — покачал головой дракон, хотя и улыбнулся, услышав из уст Сарефа очередную похвалу в свой адрес. — Если идиоты вроде Адейро или Уайтхолла и могут допустить какие-то проколы на своей территории, то уровень репутации клана Айон всегда достаточен для того, чтобы Ильмаррион держал под контролем всё, что там происходит. Даже если я банально вернусь после встречи с тобой и пойду утешать Махиаса — уже это вызовет слишком много вопросов.