Исчезнувшая
Шрифт:
— Значит, в сцене есть люк? — шепнула Бернадетта.
Но я не ответила. В проходе за спиной у Джейси кое-кто стоял.
Осень приехала.
— Я как бросила курить, так и растолстела.
Осень сидела на полу в общей комнате, обдирая пластиковую упаковку с кекса. Она заехала на бензоколонку и накупила всякого фастфуда, который разложила на полу, будто на пикнике.
Я не люблю сладкое, но Бернадетта взяла шоколадное пирожное с орехами и штучку под названием «твинки».
— Ты
По сравнению с нашей последней встречей Осень поправилась максимум фунтов на десять. У нее чуть округлились лицо и бедра. Я почувствовала укол совести, словно я была в ответе за ее полноту. Но разве отказ от курения не стоит нескольких лишних фунтов?
Дабы не отрываться от коллектива, я потянулась за пакетиком чипсов.
Мы оставили Уолкера в окружении толпы поклонников, и теперь я гадала, с кем он сейчас разговаривает.
— Мечтательный взгляд, — заметила Бернадетта, глянув на меня. — Кто-то втюрился.
Неужели это настолько очевидно?
— Откуда ты знаешь? — Отрицать не имело смысла — Бернадетта была слишком наблюдательна.
— Каждый раз, когда ты смотришь на Уолкера, у тебя глаза делаются масленые. — Бернадетта откусила кусочек «твинки» и помахала у меня перед носом его сливочной серединкой. — Вроде этого.
— Уолкер — это фокусник? — Осень стряхнула глазурь с коленей джинсов. — Значит, мой брат тебе больше не нравится?
Мне этот разговор был совершенно ни к чему.
— Как поживает Чип? — спросила я.
— Мы разбежались. — Осень потянулась за шоколадно-ореховым пирожным в пластиковой упаковке. — Он мне изменял, — пояснила она непринужденным тоном. — Я понимаю, чем тебе так нравится этот Уолкер. Он такой душка. — В слове «душка» она ухитрилась выделить три слога.
Тут они с Бернадеттой рассмеялись, и я не могла взять в толк почему, пока Бернадетта не успокоилась настолько, чтобы сказать:
— Ари, ты бы видела свое лицо, когда она это сказала!
— По-моему, она еще девственница, — сказала Осень Бернадетте, а та ответила:
— Исключено, — и обернулась ко мне: — Что, правда?
Я зачерпнула горсть чипсов.
— Не ваше дело.
Но сознание того, что они-то нет, заставило меня почувствовать себя юной и наивной, в очередной раз чужой в их мире.
Осень с Бернадеттой проболтали допоздна. Я в основном слушала, удивляясь, как быстро у них нашлись общие темы. В комнате горела только моя фарфоровая лампа, освещая птичек, но оставляя наши лица в тени.
Бернадетта говорила о завтрашнем выезде.
— Жалко, ты не можешь поехать с нами, — сказала она Осени, которая устроилась спать на полу. — Мест в каноэ хватит только на десятерых. Можешь пожить в нашей комнате, пока нас не будет.
— Наверное, прогуляюсь по кампусу, — отозвалась Осень. — Все равно бы я на болото не поехала.
— Но ведь там будет по-настоящему здорово.
Бернадетта вкратце пересказала несколько лекций по окружающей среде, причем у нее получилось лучше, чем у профессора Райли.
— Это самое большое болото в Северной Америке, — говорила она. — Некогда оно было частью океанского дна, но теперь покрыто торфяными отложениями и дождевой водой. В начале девятнадцатого века люди селились на болоте, и лесорубы снесли тысячи деревьев. Затем его превратили в заказник для дикой фауны.
— Угу, — откликнулась Осень.
— Имя ему дали индейцы. На их языке «Окифиноки» означает «страна колышущейся земли», ибо торф настолько неустойчив, что, если топнуть по земле, деревья закачаются. — Бернадетта явно предвкушала, как заставит деревья трястись.
Осень зевнула.
— Биоразнообразие там просто поразительное, — попыталась я поддержать Бернадетту. — Более сотни видов птиц, и аллигаторы, и пять видов ядовитых змей.
— Змей, да? — сонно переспросила Осень.
— В болоте нет дорог, только тропинки и гати, — продолжала Бернадетта. — Мы поплывем на каноэ, одну ночь проведем в избушке, а другую на помосте.
— А вы не боитесь? Все эти крокодилы и змеи…
Я не боялась, но не хотела отвечать за Бернадетту.
— Я больше боюсь других вещей, — сказала моя соседка. — Мы читали кое-какие сказки о странных огнях и болотных тварях…
— Болотных тварях? — Осень впервые оживилась.
— Обезьянолюдях, великанах и призраках. — Тон Бернадетты сделал бы честь и вампиру, подумалось мне. Она знала, как превратить простые фразы в историю. — Создания тьмы, что бесшумно перемещаются от дерева к дереву. В избушке, где нам предстоит ночевать, по слухам, водятся привидения.
— Правда? — спросила я.
— Джейси делала на эту тему устный доклад в первую неделю занятий, — сказала Бернадетта. — Ты пропустила. Она утверждает, что там убили женщину и ее призрак бродит по ночам. Профессор Райли сказал, что это просто легенда, но я верю. К тому же есть сведения об НЛО и похищениях людей пришельцами.
— Ну, про это я все знаю, — сказала Осень. — Правительство хочет, чтобы мы думали, будто их не существует, но по радио почти каждый вечер идут ток-шоу об НЛО. Иногда я думаю, что, может, так случилось и с Мисти.
— Мисти — это девочка, которая пропала у нас в городе, — пояснила я, и Бернадетта кивнула.
— Она отправилась полюбоваться звездами, — сказала Осень. — Может, что-то спустилось и забрало ее. Кто знает? Все равно, вы только за этим и собираетесь туда — посмотреть на НЛО?
— Нет, мы едем изучать природу. — Бернадетта зевнула. — Одно дело — читать об этом, другое — увидеть вблизи.
— Не думаю, что когда-нибудь пойду в колледж. — В голосе Осени прозвучала неожиданная решимость.