Искатель приключений. Книга 2
Шрифт:
— Вы пришли поговорить со мною, кузен?.. — повторила Бланш.
— Да… Я желаю этого более всего на свете.
— Это, кажется, очень легко…
— Как? Вы соглашаетесь?..
— Охотно…
Филипп уже хотел было броситься перед девушкой на колени; но она не дала ему времени и поспешно сказала:
— Погода прекрасная, хотя немного и холодна… Пойдемте в сад, там нам будет удобнее разговаривать.
— Почему же не остаться здесь, кузина? — спросил Филипп.
— Когда вы постучались ко
— Как? — вскричал Филипп, — вы хотели прервать эту чудную арию, которую ваши очаровательные пальчики перебирали на струнах арфы?..
Застигнутая в своей невинной лжи, Бланш слегка покраснела. Филипп продолжал:
— Сделайте милость, кузина…
— Какую милость?..
— Выслушайте в этой комнате то, что я хочу вам сказать…
— Зачем непременно в этой комнате, а не в саду?
— Потому что это мое желание… потому что так надо!
— Так надо? — повторила Бланш с удивлением.
— Да, кузина, так надо!
Филипп сделал ударение на последних словах; но Бланш, несмотря на свою кротость, имела в жилах горячую кровь дочерей благородного рода. Она с гордостью подняла голову.
— А если моя воля не такова? — сказала она.
Во второй раз Филипп колебался; но и на этот раз также демон восторжествовал в его мыслях.
— Так надо, кузина, — отвечал он, — и если не хотите этого вы, то так хочу я…
И подойдя к двери, Филипп задвинул засов.
XXXVIII. Опасность
Бланш заметила это движение и поняла, что ей угрожает опасность. Девушка сильно побледнела и прошептала голосом, который старалась сделать твердым, но который был едва внятен:
— Если вы меня принуждаете насильно остаться здесь… выслушать вас в этой комнате… я уступаю… я готова… говорите: чего вы от меня хотите?..
Филипп, на которого собственный низкий поступок навеял нечто вроде опьянения, как подмешанное вино, отвечал смело:
— Уже давно, кузина, вы отказываетесь выслушать меня, или если и слушаете, то не хотите понять… Сегодня вы должны выслушать меня со вниманием… так надо… То, что я хочу вам сказать, очень серьезно, и я настоял, чтобы вы остались в вашей комнате, я даже осмелился запереть двери только затем, чтобы никто не помешал нам… Конечно, это преступление; но, Боже мой! я и не отпираюсь!.. Ослушаться этих нежных глаз, этого очаровательного ротика значит совершить преступление против красоты! Хуже, это — тиранство! Я, однако, надеюсь скоро доказать вам, что мое преступление не так велико, как кажется, и что я не могу быть тираном той, рабом которой я считаю себя…
Бланш сначала не поняла двусмысленности этого любовного объяснения. Филипп это заметил и решился объясниться прямее. Он продолжал:
— С той минуты, как
— Конечно, вы меня любите как брат, — с живостью перебила Бланш, — и хотя в эту минуту я недовольна вами, кузен, но все-таки разделяю эту привязанность и благодарю вас за нее…
— Я люблю вас не как брат, — отвечал Филипп, качая головой.
— Как же вы меня любите, Боже мой? — пролепетала молодая девушка.
— Я вас люблю как любовник, — отвечал Филипп.
И в то же время, желая сопровождать эти слова пантомимой, приличной обстоятельствам, которая всегда ему удавалась, он встал перед молодой девушкой на колени. Бледное лицо Бланш вспыхнуло.
— Кузен, — сказала она с гордостью, — разве вы не знаете, что я невеста вашего старшего брата?..
— Напротив, знаю как нельзя лучше.
— Вы это знаете… и осмеливаетесь говорить со мной таким образом?
— Тем более я могу…
— Это новое оскорбление?
— Это не оскорбление, кузина, это правда. Альберик недостоин вас; это тяжелый провинциал, без ума, без блеска, без живости; он не может научить вас тому, что значит любовь, между тем как я знаток в этой сладостной науке… Что может предложить вам Альберик большее, чем я?.. Титул и богатство, которых у меня нет, это правда… Ну, пожалуй, если вы дорожите этим титулом и деньгами, возьмите их… я согласен от всего сердца… пусть Альберик будет вашим мужем, лишь бы только я был вашим любовником… Ну, кузина, согласны ли вы?
Побледнев от негодования и ужаса, Бланш вскрикнула и бросилась к дверям. Филипп без труда удержал ее.
— Куда вы бежите, милая Бланш? — спросил он.
— Вы видите, я бегу от ваших оскорблений!..
— От моих оскорблений?.. О! кузина, что за выражение!.. Можно ли называть так искреннее безыскусное признание в самой чистой любви!.. Полноте!.. Я предлагаю вам счастье… если же будет необходимо, я заставлю вас насильно принять его…
И произнося эти слова, Филипп обнял Бланш.
— Помогите! — закричала девушка.
Филипп расхохотался.
— Помогите! — повторяла Бланш.
— Кузина, никто не придет сюда… отец и брат отсутствуют, и я принял все меры предосторожности… Прекратите же напрасное сопротивление, прекратите бесполезный зов… полноте, очаровательная кузина… поцелуй не запятнает ваших розовых губок… Вы знаете, что я вас люблю… или я должен еще раз сказать вам это… повторить мою клятву на коленях?..
И Филипп постарался приблизить свое лицо к лицу молодой девушки, Бланш резким движением и с неожиданной энергией вырвалась и отскочила назад. Филипп сделал шаг к ней.