Искатель: Проклятие Древней крови
Шрифт:
Игни кивнул. Господин Данно провел рукой по виску, приглаживая пряди.
– Хорошо если так, – серьезно сказал он. – Значит, шеф хочет дать Бродэку шанс. Но поручить его защиту тебе, чужак… – он смерил Игни скептическим взглядом, – я бы не поставил и полриена на беднягу, уж прости.
Игни устало потёр переносицу двумя пальцами.
– Ничего не понимаю. Мастер Фарелл ведет себя так, будто господин Бродэк ни много ни мало продал
– А что ты знаешь? – с насмешливой интонацией уточнил господин Данно. Несмотря на то, что фраза была построена как вопрос, прозвучала она как утверждение: «ты ничего не знаешь».
– Господин Бродэк отправился во дворец, чтобы поговорить с принцессой о последствиях разбирательства в Магистериуме. Да, не самое разумное решение, я точно знаю, что шеф был в ярости еще тогда. Может, дело вовсе не в том, что он связался с бандитами? Может, дело в магистрах? – Игни начал делать собственные предположения еще до того, как рассказал все, что собирался и сам не заметил, как замолчал, погрузившись в размышления.
Господин Данно не стал никак корректировать информацию, которую озвучил Игни, а вместо этого перевёл разговор на другую тему.
– А что за страшилка, которую ты упоминал в кабинете Бродэка? Мэфелар-предатель у нас воскрес или что?
– Малефикар. «Владеющий кровью». Это старая и очень опасная магия. Кто-то из местных магистров… или не магистров… угрожает господину Бродэку.
Господин Данно молча взял со стола блокнот и стал заполнять линованные строчки летящими убористыми предложениями. Игни глянул на него вопросительно.
– Смотри-и, стажер. Магистры тебе точно не по зубам. Старый Лис – тем более. Станешь работать на Ночную гильдию – Алпин тебя перекусит. Будь осторожен.
Игни поблагодарил за совет. На этом их беседа с выпускающим куратором завершилась. Игни вышел в общий рабочий зал, сопровождаемый взглядами присутствующих, дошел до своего стола и отгородился ото всех высокой стопкой неразобранных документов.
Разогнул спину Игни только тогда, когда за окном уже стемнело. Тиро положил на столешницу круглую подставку со знаком «Королевского вестника» и поставил чашку с горячим чаем.
– Газету сверстали, отпечатали и подготовили к продаже, – сообщил он. – А ты тут так и сидишь, даже не подошёл. Глаза у тебя еще страшнее становятся от усталости, чем обычно, ты знал?
Игни поверил и насторожился. Достал из кармана зеркальце и заглянул в него. В уголках глаз проступили сетки капилляров от напряжения – только и всего. Он потер лицо открытой ладонью, прогоняя сонливость, бросил взгляд на большие часы. И впрямь уже поздно, а он ни разу даже не встал с места. Но зато разобрал все, что накопилось. Чистый стол без бумажных башен радовал Игни: ощущение хорошо проделанной работы было сродни тому, как если бы он наполовину уже избавился от малефикара. Конечно, это не так, и с завтрашнего дня он непременно приступит к расследованию, а пока вот разобрался с долгами,
– Твоя правда, – зевнул Игни. Прикрыл рот ладонью. Отложил вечное перо и всласть потянулся, разгоняя застоявшуюся кровь.
– За что тебя мастер Данно вытряхивал у себя в кабинете? За то, что сбежал посреди дня?
– И за это тоже, – не стал спорить Игни. – Ты видел, кто заходил в кабинет Бродэка после того, как он ушёл?
Тиро задумался, держа чашку с чаем обеими руками перед лицом. На родине у Игни так делали только девушки. Рыжий фыркнул, мысленно перенеся Тиро в дом своей тетушки, у которой было трое дочерей на выданье. Синеглазый брюнет с трогательной манерой держать сложенные ручки перед собой вызвал бы нездоровый ажиотаж среди девиц.
– Уборщик заходил, из новеньких. Ни разу его не видел. В клетчатой кепке, брюнет. Двигался как-то расхлябанно и смотрел нагло, языком сломанную щепку перекатывал, – собравшись с мыслями выдал Тиро. – А почему ты о нём спросил? Непростой уборщик то был, да?
Игни пришлось признать, что непростой.
– Оставил за собой беспорядок, – уклончиво протянул стажёр и взял свою чашку с чаем. Хвала Предвечному Огню, что на втором этаже Чайного домика никто ни разу не выставил счет за угощение.
Тиро как-то сразу сумел ухватить суть и бурно восхитился.
– Перевернули кабинет Бродэка? Серьезно? Пошли глянем!
Игни потер уставшие глаза.
– Хочешь, чтобы ещё и твоё имя называли в числе тех, кто туда заходил? – ворчливо спросил он.
Тиро оглянулся на коллег, неспешно допивающих чай. Несколько человек надевали плащи, прощались. Однако остальные вели себя так, будто намерены сидеть в штабе до рассвета. Рядом с расписанием дежурств двое мужчин спокойно обсуждали распределение часов, один из них раскуривал трубку. Корректор, почесывая затылок, подошёл к ним с парой листов, задал вопрос, ответом на который стал взрыв хохота.
– А ты тут сидишь и ждешь, пока все разойдутся по домам? – Тиро поднял правую бровь. Его севший голос не скрывал насмешку. – Ну вот, как Создатель вернется, так сразу же, а до той поры всегда для кого-то будет светить лампа в Чайном домике.
Игни уважительно присвистнул.
– Да ты поэт! – рыжий не удержался и хлопнул Тиро по плечу.
Тиро неожиданно смутился, опустил глаза. Настал черед Игни изумляться.
– Правда? Ты поэт?
– Все мы тут поэты, искатели историй, – Тиро нырнул носом в чашку с чаем, пряча за ней собственную неловкость. – Ты не замечал, что любой, кто знает, с какой стороны браться за перо, однажды начинает сочинять?
Игни покачал головой.
– Мне сегодня столько наговорили об искателях и хоть бы кто разок повторился. Я три декады ходил на службу, а сегодня выяснил, что маловато знаю о том, чем занимаются Серые.
Тиро с понимающим видом покивал.
– Это у всех так. Я тебе больше скажу. Каждый искатель до самой отставки уверен, что только он один правильно понимает, в чем смысл его службы, а остальные заблуждаются в меру своей испорченности.
Игни расхохотался так, что на него стали оглядываться коллеги.