Искатель: Проклятие Древней крови
Шрифт:
Игни вздохнул. До чего тяжело разговаривать с Младшими на такие темы! Любое неосторожное слово – и готов новый ненавистник Древней крови. Игни полагал, что это напрямую проистекает из зависти к возможностям, которые дает кровь Предтечь. Хотя здесь, в Белом городе, все же жили люди более прогрессивные, чем где-либо ещё. Может, обойдется.
– Да, это потому что я Древний. Ну и что? Этот город был основан Древними! Ваши правители – чистокровные Дети Небес. Вот уж чего я не ожидал – так это преследования по расовому признаку. И где? В Акато-Риору! В этом мире вообще не осталось безопасного места для Древних, так что ли?
Алпин Фарелл
– Хочешь быть хорошим искателем, парень? Заткни фонтан эмоций, – он сделал паузу, с насмешливой ухмылкой наблюдая за тем, как с красноречивой физиономии Игни сползает маска самообладания. Кивнул. – Да-да, у нас тут ускоренный курс молодого бойца, а ты как хотел? Привыкай. Нет времени на раскачку и тренировки. А теперь по теме: да, ты прав. Мир изменился. И тебе придется с этим жить… Если ты, конечно, хочешь. Вернёмся к Бродэку с его «проломленной головой», хе-хе, границами. Ты можешь доказать, что он марионетка Старого лиса? Я понял, что у тебя чуйка, у меня она тоже есть, но судейские такие задницы, что им нужны только неопровержимые факты.
– Марионетка Вет… Старого Лиса? – переспросил Игни, едва не оговорившись. Поправился и продолжил, как ни в чем ни бывало, – Он южанин, я правильно помню? А глаза у него?..
– Откуда мне знать? У Бродэка спроси, какие у него глаза и все остальное. Короче, парень… Игни. Поздравляю с повышением. Твое первое задание: расследовать это дело с Бродэком и предоставить мне неопровержимые доказательства. Меня интересуют факты. Кто? Каким образом? С какой целью? – Алпин Фарелл выделял каждый вопрос ударом ножа по деревянной столешнице. Игни не мог сдержать рефлекторное моргание на каждый удар. – Управляет нашим куратором. Можешь рассчитывать на мою помощь, но не затягивай. Меня раздражает, что какая-то лиса имеет наглость воровать моих кур.
Последние слова были сказаны с любезной улыбкой. Дело в том, что к их столику принесли чайничек с чаем и две тарелки с теплым сладким пирогом. Игни поперхнулся от неожиданного сравнения, закашлялся. Подождал, пока улыбчивый подавальщик, с положенным в таких случаях пожеланием насладиться угощением, откланялся, и осторожно предположил:
– Насчет господина куратора… Думаю, в Белом городе скрывается, как минимум, один малефикарум… если я не наврал в произношении. В вашем языке нет достаточно емкого слова для обозначения людей, получивших власть над чужой кровью…
Игни говорил с опаской, тщательно подбирая слова. Напрасно старался! Шеф нашёл, к чему придраться.
– Ц-ц-ц, искатель не говорит лишних слов, Игни, – поморщился он. – Если только это не уловка. Но против меня уловки не работают, я их сам все придумал. Хочешь сказать, что у тебя есть версия, и ты будешь её разрабатывать, – так и скажи. – наставник покровительственно улыбнулся в ответ на кивок младшего сотрудника. – Молодец! Так и думал, что из тебя выйдет толк. Иди работай.
Игни грустным взглядом попрощался с нетронутым пирогом, подхватил шляпу и плащ, вежливо поклонился мастеру Фареллу и вышел из ресторана. Уже на улице сообразил, что забыл оставить деньги за обед. Поколебался, раздумывая, не вернуться ли, чтобы выложить на стол ещё несколько сиреневых билетов из скромного жалования стажёра. А потом решил, что его, во-первых, пригласили, а значит
Ядовитый шип тревоги вонзился в сердце, отравленная кровь несла огонь по венам, от которого подрагивали руки и сами собой сжимались кулаки. Казалось бы, нужно радоваться – вот оно, первое настоящее дело, да еще по заданию самого шефа! Если Игни справится – это станет доказательством того, что он не ошибся с выбором карьеры.
Но Игни ничуть не радовался первому заданию. Он злился, что перед новичком поставили задачу расследовать возможную измену опытного искателя – да ещё не по доброй воле, а под воздействием запретной магии… Еще никогда серая шляпа искателя не ощущалась на голове такой тяжелой, как сейчас.
Небо над Белым городом роняло крупные, но редкие капли дождя. Игни поднял воротник повыше, поежился. Его постоянно знобило здесь, в сыром приморском климате. Долины Резервации были куда как добрее, чем открытое всем ветрам Восточное побережье, хотя дома сейчас намного холоднее. Местные-то, небось, и не догадывались, что снег ложится не только в горах. Здесь считают, что Разлив – это самое страшное, что мог придумать Создатель. Там, где вырос Игни, подобные Разливы происходили дважды в год – перед тем, как снег укроет мёрзлую землю, и после того, как растает. И ни для кого не сокращали рабочее время по этому поводу.
Оно, конечно, полдня прошло, и по закону искатели могли расходиться по домам. Однако – и об этом Игни предупредили в первый же день – работать над выпуском столичной газеты – это не то же самое, что протирать штаны в королевской канцелярии. У искателей все не как у людей. Свобода передвижений в течение дня оплачивалась необходимостью торчать допоздна в Чайном домике – до тех пор, пока не будет готов утренний выпуск. Не для всех, а только для дежурной группы. Ну и стажёру желательно не спешить домой, чтобы быть на подхвате и учиться.
Игни кружным путем обошёл Управление порядка, заглянул на рынок, купил для матушки мешочек муки, а для себя – несколько медовых яблок. Немного поторговался с зеленщиком, который отлично запомнил красноглазого искателя и не упускал случая подразнить его упоминанием о Священном огне. Усатый толстяк притворно сердился, когда рыжий заводил разговор о скидках, но Игни знал, что на самом деле зеленщику нравится торговаться, поэтому никогда не отходил от лавки, пока не собьет хоть монету от первой цены. В нагрузку к яблокам торговец снабдил Игни парой луковиц с зелеными перьями за полриена и пожеланием доброго здоровья – бесплатно.
– Чай, несладко под дождем-то нашим, огненный? – добродушно усмехнулся зеленщик, щуря темно-синие глаза из-под рабочей клетчатой кепки.
Игни воспользовался тем, что стоит под навесом, снял шляпу и стряхнул капли, собравшиеся на полях.
– Не сладко, господин, – сверкнул белозубой улыбкой рыжий. – Но говорят, лето здесь жаркое и длинное, а зимы и вовсе нет. Если это правда, то Разлив не кажется таким уж невыносимым временем!
– Зимой у нас шторма, весной ветра, летом жара, а осенью – красота. Доживешь у нас до осени и поймешь, почему лучше города, чем Акато-Риору, на свете не сыскать. Вот я сам здесь родился, все предки мои отсюда, с этой улицы – и никогда не отправлюсь другой судьбы под чужим небом искать!