Искатель. 1985. Выпуск №4
Шрифт:
Белый «лендровер» влетел в провинциальный городок.
— Соунси, — объявил Гарри.
— Совершенно непонятно, почему его построили здесь, а не где-нибудь в другом месте? — Роберт рассматривал окрестности — Ни речки, ни гор, за которыми можно хотя бы от ветра укрыться…
Гарри свернул с главной улицы, и вскоре машина покатила по Голдсмит-стрит, которая выглядела так, словно ее отрезали у еще более захолустного городишка и приткнули к Соунси на всякий случай. Промелькнул магазин «Подержанная мебель», «Сапожная мастерская» с тусклыми стеклами окон, лавчонка антиквара «Мастера древности», харчевня с архаическим названием
Гарри сбавил скорость, давая Роберту оглядеться. Ведь в этом захолустье ему предстояло прожить не день и не два.
За церковью тянулся участок земли, обнесенный зеленым штакетником. На нем пестрел палаточный городок. Каждую из палаток хозяева, видимо, выбирали по странному принципу: ни по цвету, ни по форме и размерам их палатка ни в коем случае не должна была походить на соседствующие с ней.
За палатками возвышались величественные корпуса зданий, поблескивающие стеклом и сталью. В этом захолустье они казались либо миражем, либо кинодекорацией.
— Фирма «Прат-Утмей» по соглашению с американской IBM выпускает компьютеры для крылатых ракет, — процедил сквозь зубы Гарри, поймав вопросительный взгляд Роберта. Прибавил: — Погляди на лагерь, да пойдем перекусим: посидим на прощанье в «Седле барашка».
Он развернул «лендровер». Улица была пустынной, лишь у проходной фирмы стояло несколько машин.
Вдоль глухой стены харчевни тянулась коновязь, сохраняемая, очевидно, как память о временах королевы Елизаветы. Гарри приткнул к ней «лендровер». Они вышли из машины, поднялись на крыльцо. Мраморные ступени словно осели посередине, стертые за многие годы ботинками и туфлями посетителей. Роберт осторожно тронул массивную медную ручку в зеленой паутине окиси, глубоко въевшейся в начищенный заботливым хозяином старый металл.
Двое перешептывающихся влюбленных и еще какой-то одинокий гость, тянувший пиво у обшитой оранжевым пластиком стойки, не обращали на Роберта и Гарри никакого внимания. Зато хозяин — невысокий толстяк со склеротическими жилками на носу — сразу выбежал навстречу.
— Что будем есть и пить? — как давнему другу, улыбнулся он Гарри.
Заказали телятину с сухим вином
— А готовят здесь недурно, — прищелкнув языком, заметил Гарри. — Советую забегать сюда почаще. Денег не жалей, для дела мы их не считаем. — Затем рассказал Роберту кое-что из истории молодежных трудовых лагерей.
Они появились сразу же после первой мировой войны; задача, которую ставили перед собой организаторы, была точно такая же, как и теперь: сблизить молодежь разных стран и мировоззрений в бесплатном труде на пользу тех, кто в нем нуждается, но не имеет средств нанять рабочих. Широкое распространение трудовые лагеря получили в последние годы, когда возросла опасность ядерной войны. Находятся они под эгидой ЮНЕСКО.
— Попасть в такой лагерь может каждый, — говорил Гарри. — Приходи, работай, слушай, о чем говорят другие, спорь, высказывай собственную точку зрения
Минут через двадцать, расплатившись, они вышли на улицу.
— Ну, Роберт, счастливо оставаться, — протянул руку Гарри. — Приезжай на уик-энд в Лондон.
Дул сильный холодный ветер. С мутного неба микроскопической пылью сыпался моросящий дождик. Продрогший Роберт с дорожной сумкой и притороченным к ней ремнями спальным мешком подошел к воротам лагеря. Как и штакетник, они были выкрашены в зеленый цвет.
«Цвет надежды», — невольно подумалось ему
Справа, под шиферным навесом, стоял столик, за которым сидел дежурный. На нем были линялая футболка, потертые джинсы, курчавившиеся лохмами неподшитых брючин над расшлепанными башмаками, на голове — желтая велосипедная кепочка с большим пластмассовым козырьком цвета томатного сока. С этой экипировкой бродяги контрастировало лицо, свежее, добродушное, краснощекое.
«Как у Санта-Клауса на рождественской открытке», — отметил про себя Роберт.
Дежурный, не вставая, скользнул полусонным взглядом по фигуре Роберта.
— К нам? — спросил он неожиданно тонким голосом.
— Как видишь.
— Вон в том Тауэре спроси Карен Коллинз, — показал он подбородком в сторону дощатого сарайчика, стоявшего неподалеку от палаточного лагеря. — Она у нас тут хозяйка.
По дорожке, посыпанной желтым гравием, Роберт направился к сарайчику. Подавленность, смутная тревога, ожидание каких-то перемен к худшему, не покидавшие его после возвращения из Италии, нахлынули снова. Да тут еще эта мерзкая погода: дождь не дождь, а так, невнятная осенняя морось. Хотя по календарю еще только начало августа.
Да, на таком промозглом ветру душа не запоет. Мало радости, «когда осенний ветер в волосы запустил пятерню», вспомнились Роберту стихи Дилана Томаса.
VI
Утром из ФРГ прилетел оператор Симмонса Стив Уиндем — молодцеватый, спортивного вида парень со щербинкой в верхнем ряду крупных крепких зубов. Говорят, такая щербинка отличает тех, кто любит, мягко говоря, присочинить к месту и не к месту. Стив Уиндем был лишен такого порока, правда, прихвастнуть иной раз любил. Но всегда не без оснований. Джонни Симмонс прощал Стиву этот его недостаток, ибо Уиндем обладал исключительной работоспособностью и умением добыть нужную информацию в самых невероятных обстоятельствах.
— Значит, так, шеф, — безо всяких извинений начал Уиндем, бесцеремонно вытащив Симмонса из постели и усевшись в кресло посреди комнаты. — Все, что мы снимали вместе, достойно лишь того, чтобы на него наплевать и забыть, Этот кейс, — похлопал он ладонью по своему черному чемоданчику, — нужно носить как портфель президента, приковав к руке наручником. Тут — весь наш фильм.
— Человечество вечно будет тебе за это благодарно, Стив Уиндем, — тоном, полным сарказма, произнес Симмонс, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна. — Но это еще не повод, чтобы врываться ко мне в такую рань, тем более без чашки кофе.
— Поверьте, шеф, я сделал это из самых благих побуждений. Бы можете преспокойно упаковывать вещи — фильм готов. — Уиндем покрутил колесики наборного замка и, щелкнув никелированными застежками, откинул крышку чемоданчика.
— Вот это, — достал он пеструю коробку с видеокассетой, — информация, которая таинственным образом просочилась из штаба НАТО.
— Не без твоего, разумеется, участия? — снова съязвил Симмонс, вытряхивая в корзину для мусора остатки вчерашнего кофе, и включил в сеть портативную кофеварку, с которой не расставался в своих поездках.