Искра в аметисте
Шрифт:
Резкий запах гари и паленого мяса окрасил морозный воздух не самого удачного утра. Тишину стали разрезать звуки голосов, раздававшихся отовсюду вокруг меня и неоткуда конкретно. Голова стала неожиданно пустой, совершенно легкой и абсолютно дурной.
— Гинтаре! — в голосе зовущего столько отчаяния. — Леди Гинтаре!
Странно, но пламя не стало перекидываться на деревья, оно просто сорвалось с пальцев огненным смерчем, ударилось в тушу и исчезло. Наверное, это было хорошо, потому что, не смотря на воцарившуюся в чаще зиму лесной пожар — есть лесной пожар. Жадный, слепой, яростный.
— Гинтаре! — меня все еще звали. — Гинта…
Кто-то стиснул мое плечо и развернул к себе лицом. В поле видимости возникли полные тревоги серо-голубые глаза, а потом нарисовалось и обеспокоенное лицо Лаугаса Вигинаса.
— Боги! — воскликнул он. — Что здесь произошло?!
Ответить мне не хватило сил или желания.
Люди сновали вокруг меня, что-то говорили, что-то кричали. Молодой же дознаватель кудахтал рядом словно курица-наседка.
— Гинта, ты вся дрожишь! — говорил он мне пытаясь поплотнее запахнуть на мне опаленный плащ. — Ты ранена?!
Вот незадача, оказывается я вся была в крови лорда Дардаса.
— Дардас… — еле выдавила из себя.
— Лорд Вигинас! — окликнули Лаугаса его сопровождающие.
— Что такое? — раздраженно отреагировал молодой человек.
— Вам надо на это взглянуть!
— Подожди немного, — умоляюще обратился он ко мне, будто боясь, что в его отсутствие я упаду без чувств. — Я скоро вернусь.
Он ушел недалеко, точнее и не уходил даже. Совсем рядом со мной в крови лежало тело безвременно почившего лорда Дардаса.
— Скорее всего, его ударил кабан! — кто-то выдвинул версию смерти самого богатого человека в королевстве.
— Но тело не истерзано…
— Ты посмотри — сколько крови! Одного раза хватило, вон какие у того клычищи… раз! И все!
— Скорее всего, он пытался закрыть собой девчонку!
— На клинок не похоже, может чары?..
— Все может быть…
Версий смерти Дардаса выдвигалось все больше и больше. А меня это интересовало все меньше и меньше. Даже как-то совестно стало перед Лаугасом — он отдувался, решая, как точно помер батюшка Лукреции, а я молчала, даже не пытаясь помочь в разъяснении всех обстоятельств.
— Надо спросить у леди…
Кто-то смекалистый все же догадался.
— Оставьте ее в покое! — а Лаугас мог быть грозным, но таким и должен быть человек его профессии. — Не видите, что ли? У леди Браггитас сильное потрясение?!
Что именно у меня было, я и сама ответить не могла. Однако все мое тело сковало оцепенение, а глупое сознание никак не хотело вернуться в мир из-под ледяного панциря отрешенности. Мне было совершенно безразлично то, что происходило на поляне. Все мысли вытеснили последние слова погибшего.
Кого могла узнать Инге? И стало ли это причиной ее смерти?
В голове постепенно осколки и обрывки стали складываться в общую картину, но она выходила какой-то корявой, будто бы части были не все, чего-то не хватало.
Вспомнилась жуткая сцена с Ренатой в моей комнате, обрывки фраз, слова, что имели особое значение, но тогда я этого не понимала.
— Ее удавили…
— О чем вы?
— Инге, твоя мать… она что-то узнала!
Маму убили. Она узнала то, что знать было не положено. Точнее, кого-то, если верить словам Дардаса. Вот это Рената и хотела сказать, просто не успела.
Перед глазами встал последний день маминой жизни…
Я по привычке сижу под массивной дубовой столешницей, а Инге что-то очень быстро пишет. Они и правда спешит, будто бы знает — осталось совсем немного времени. Тогда она плакала, ребенком мне было невыносимо грустно видеть ее такой. Инге страдала. Всегда. Даже тогда, когда улыбалась мне. Просто, будучи маленькой, я не все понимала.
Затем последовала ссора с дедом.
Конечно же она что-то узнала. Нехорошее. Нелицеприятная правда вскрылась и у деда не осталось оправданий, почему он сделал Инге такой несчастной? Он тоже страдал. Но мама страдала сильнее, запертая в золотой клетке амбиций своей семьи. Понимала ли она тогда, что подписывает себе смертный приговор, отдавая единственную вещь, способную ее спасти. Раз кулон оказался у лорда Сарфа, значит это ему предназначалось то письмо, которое второпях писала Инге.
Зачем она его отдала?!
Зачем?
Она, что-то выискивала, что-то прятала в библиотеке в доме Браггитасов. Шпионила. За собственным отцом, который участвовал в заговоре. Кулон отдала с письмом — пыталась привлечь внимание того, кому он предназначался.
Голова разболелась до безумия.
— Гинта! — трясли меня за плечи. — Гинта, приди в себя.
Перед глазами опять лицо Лаугаса.
— Ты как?
Никак. Хотела ответить, но не смогла даже разлепить губы. Мне было уже не до горелого вепря и мертвого Дардаса. Сколько часов я просидела на снегу?
— Идти сможешь? — молодой человек, не дождавшись ответа, помог встать.
В королевский замок мы ехали в полком молчании. И только сейчас дошло — на месте убийства ни кузен, ни мой отец не появились вовсе.
Что бы это все значило?
Страшная догадка ударила в голову. Нет! Они не могли сговориться и убить Дардаса. Только не это!
Может они просто отправились в другую сторону? Я заблудилась. Отстала от процессии из-за своего неумения ездить верхом. Они меня потеряли!
Майло Вардаса вообще не было на охоте.