Искупление
Шрифт:
Тем не менее, демонстрируя, что мой телефон был заблокирован прямо перед ним, поставило меня в затруднительное положение. Робин видел. У него есть неопровержимое доказательство того, что моя жизнь контролируется.
По крайней мере, некоторые аспекты моей жизни. Он не знает всего этого. Как и Фей. Они не подозревают, что я пережила. Слава Богу. Если бы они знали хоть что-то, не сомневаюсь, что они вызвали бы полицию.
– Как я сказала Фей, - продолжаю я.
– Между мной и Джереми всё сложно. На самом деле. Сейчас я говорю тебе. Робин, откуда ты знаешь, что информация, которую ты откопал,
Фей тут же начинает протестовать, чтобы защитить своего мужчину. Но Робин успокаивает ее, положив руку на бедро. Я киваю ему в знак благодарности и продолжаю.
– Джереми Стонхарт очень скрытный человек. И влиятельный. Один из самых влиятельных людей во всей стране. Ты знаешь это. Через несколько недель Стоунхарт Индастриз станет публичной. Конечно же ты знаешь это. Все об этом говорят. Откуда ты знаешь, что информация, которую ты нашел, не была слита одним из конкурентов Стоунхарт Индастриз? Не кажется ли тебе странным, ты находишь эти факты и в то же время идет первичное размещение акций. Если бы ты обратился в прессу с этим...
– Лилли, - колеблется Робин, а потом продолжает. - Послушай меня. То, что я нашёл, не из обычных источников. Всё не такое уж черно-белое. Есть много серого. Но когда достаточно вещей указывают в определенном направлении, они, как правило, приводят тебя близко к истине.
– Ты спрашивала его об этом?
– подает голос Фей.
– Ты ему не сказала. Не так ли? Потому что, Лилли, если он заподозрит, что ты знаешь…
– Нет!
– говорю я сквозь зубы.
– Конечно нет! Ничего из того, что ты мне рассказала, не слетало с моих губ.
– Хорошо, - говорит Робин.
– Продолжай в том же духе.
– Послушай, мы знаем, что ты сообразительная и умная, - говорит Фей.
– А также мы знаем, что ты думаешь, что ты точно знаешь, что делаешь. Но, Лилли, ты должна понять, как это странно выглядит со стороны…
– Вот именно, Фей. Ты смотришь на вещи со стороны. Ты не была со мной. Ты не пережила тоже, что и я. Мы с Джереми связаны друг с другом на глубоко личном, интимном уровне. Лицо, которое он показывает миру, не то же самое, что он показывает мне.
– Я знаю его как человека, - говорю я им.
– Как человека. Не как бизнес-магната, которым его видят все. Мы были вместе месяцами. Не кажется ли тебе, если бы он действительно что-то задумал...предосудительное...произошло бы это сейчас?
– Нет, - говорит Робин.
– Вот в чем дело, Лилли. Он хотел бы, чтобы ты чувствовала себя в безопасности, чтобы ты чувствовала себя комфортно, а затем…
– Что затем? Если ты скажешь, что он собирается меня убить, я выйду из этого номера. Он столько мне дал, Робин. Посмотри на меня. Фей! Посмотри на меня. Разве я похожа на того, кто находится в опасности? Я похожа на того, кого нужно спасать? Нет, - говорю я им.
– Я работаю в его компании. Если я вдруг пропаду, думаешь, люди не заметят? Это то, что тебя в конечном итоге беспокоит, не так ли? Что он посадит меня в клетку и заставит умирать от голода?
– Мы никогда не говорили этого, - тихо говорит Фей. Она смотрит с подозрением.
– Думаешь, это может произойти?
– Нет!
– говорю я быстро.
Слишком быстро. Черт! Это выходит из-под контроля.
Достаточно
– Нет, - продолжаю лгать я.
– Нет! Джереми не такой. Он говорит, что любит меня. Я верю ему. Я не могу быть в опасности от человека, который чувствует такое ко мне.
– А ты?
– спрашивает Фей.
– Ты любишь его, Лилли? Это твоя любовь, которая ослепляет тебя от правды? Это твоя любовь, которая мешает тебе смотреть на вещи объективно?
– Я смотрю на вещи объективно!
– взрываются я.
Я готова рвать на себе волосы.
– Фей, я уже говорила. Тебе не нужно беспокоиться обо мне. Все под контролем. Доверься мне.
– А как же телефон, Лилли?
– Робин напоминает мне.
Он звучит так, будто ходит по краю, не зная доверять мне или прислушиваться к своей интуиции.
– Я не смог дозвониться до тебя.
– Ладно, - уступаю я.
– Может быть Джереми немного одержим. Он любит всё контролировать. Я никогда не утверждала, что он идеален! Но если бы он не был таким, он не смог бы подняться на вершину.
– Лилли, - тихо говорит Фей.
– Послушай себя. Ты только что призналась, что он отслеживал твои звонки. Такое поведение никоим образом не является нормальным или здоровым. Это нехорошие отношения. Если бы это был его единственный недостаток, я была бы готова упустить это из виду. Я была бы готова поверить тебе, что всё настолько ярко и превосходно. Черт, меня бы не было здесь сейчас, если бы всё сводилось к этому.
Она смотрит на Робина.
– Но это еще не все. Даже не десятая часть. Ты знаешь о своей связи с ним. Через твоего отца. Ты знаешь, как он нашел тебя...
– Нет!
– говорю я.
– И ты тоже. Это всё ваши подозрения. Так сказал Робин. Этому нет доказательств.
– Лилли...
– Но давайте предположим, - говорю я ей.
– Что догадка Робина и его исследования верны. Хорошо?
Фей начинает что-то говорить, а потом останавливается. Она кивает мне, чтобы я продолжала.
– Хорошо. Итак ты думаешь, вы оба, что Джереми разыскал меня, чтобы отомстить за смерть матери. Смерть, в которой по всей видимости повинен мой отец, которого я не знала всю свою жизнь. Так?
Фей готова поспорить. Опять же Робин умиротворяет ее, положив руку ей на бедро.
– Да, - говорит Робин.
– Но сначала, он пытался добраться до моего отца. Да? И когда он нашел его психически нестабильным, он переключился на меня?
Фей с Робином кивают.
– Ну, если всё это правда, я уже в его руках! Я с ним уже несколько месяцев. Мы живем вместе. Он мог сделать со мной все, что угодно в любое время. Вместо этого он осыпал меня дорогой одеждой. Подарками. Роскошная жизнь. У меня есть всё, о чем я когда-либо мечтала. И даже больше. У меня есть свобода. Независимость. Помнишь, как мне приходилось трудиться в Йеле? День и ночь безостановочно. Без отдыха. Вы с Соней так волновались обо мне, что вам пришлось подкрадываться ко мне во время игры, помнишь?