Искупление
Шрифт:
Он кивает, при этом тело остается напряженным, как будто он себя очень сильно сдерживает. Я уже успела привыкнуть к искрам, которые летят между нами, но то, что с ним происходит, больше, чем искры. Все очень серьезно. Мне кажется, что секс — это попытка выдать желаемое за действительное.
Мы молча идем к машине. Он открывает спереди пассажирскую дверь, и я залезаю внутрь. Он тоже садится рядом, но старается на меня не смотреть.
— Скажи мне, что случилось? — повторяю я свой вопрос.
Он отрицательно качает головой.
—
Меня это пугает. Я облокачиваюсь на спинку, соединив руки на колени с такой силой, что они краснеют. Он не произносит ни слова, но я чувствую, что атмосфера вокруг нас настолько тяжелая, как будто перед тропической грозой. Очевидно же, он собирается мне сказать нечто такое, что мне совершенно не понравится. У меня нет другого объяснения его молчанию или его внезапному появлению у казино. Наконец-то я точно узнаю, каковы его планы насчет меня.
Мы заезжаем в гараж жилого дома и вместе направляемся к лифту. Я вижу его отражение в дверях лифта. Он выглядит отстраненным. Я не могу даже поверить, что это один и тот же человек, который занимался со мной настолько безудержным сексом. Оказавшись в его квартире, он проводит меня к кожаному дивану и садится рядом. Никаких напитков сегодня. Никаких сексуальных взглядов. Я немного выпрямляюсь и внутренне подготавливаюсь, чтобы услышать плохие новости. То, что новости будут плохими, это однозначно.
Он не пытается меня успокоить, просто идет напролом.
— В ту ночь, когда я обнаружил тебя в переулке, ты спрашивала, почему я тоже был на вечеринке, верно?
Я киваю.
— Я пошел туда из-за тебя.
Я подальше от него отодвигаюсь на диване. Конечно, это не великое открытие, но мне все равно неприятно, что он солгал. Я с трудом сглатываю и делаю вид, что все в порядке, потому что однозначно к самому худшему мы еще не приблизились.
— Зачем? — спрашиваю я.
У него напрягается подбородок.
— Меня наняли.
У меня челюсть падает вниз.
— Что? Кто?
Он отворачивается от меня, и я мысленно готовлюсь, что все станет еще хуже, нежели я себе представляла.
— Не имеет значения кто. Чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя. Достаточно сказать, что он очень могущественный и жестокий человек. Я работал на него пару раз в прошлом. Он нанял меня, потому я всегда выполняю свою работу. Я лучший в своем деле, и я работал на него, потому что он хорошо платит.
У меня ни единой мысли, мне кажется, что все, о чем он говорит какая-то бессмыслица. О чем он говорит?
Он переводит на меня свой горящий взгляд, прежде чем продолжить:
— Моей задачей было войти с тобой в контакт и выяснить, что ты знаешь.
Я хмурюсь, соединив вместе брови.
— Что я знаю? Я не совсем понимаю. Ты должно быть меня перепутал с кем-то. Я всего лишь крупье в казино. Я ничего не
— Мужчина, который нанял меня,.. Дон одной из самых могущественных мафиозных русских семей в Англии.
Я резко выдыхаю.
— И убийца, которого ты видела у казино полгода назад, его сын.
Я в ужасе отстраняюсь от Константина и в шоке пялюсь на него. Он хватает меня за руки, я же пытаюсь высвободиться, но он только усиливает свою хватку, прижимая меня к себе.
— Отпусти меня, — шепчу я. — Я хочу уйти. Я... я доберусь домой на автобусе.
— Не так все просто. Теперь тебе угрожает многое, Рейвен. Теперь за твою голову объявлена цена.
Страх распространяется по венам, но я борюсь с ним изо всех сил.
— Ты останешься здесь, Рейвен?
Его голос. Это мой любовник. Борьба продолжается внутри меня.
— Кто ты? — выдыхаю я.
— Я профессиональный киллер, Рейвен. Меня наняли, чтобы найти и устранить тебя.
30.
Константин
27 лет назад
https://www.youtube.com/watch?v=6TpyRE_juyA
(Я моргнул, и вас больше не стало)
Я сразу чувствую, что что-то случилось, когда мать замирает на месте. Ее глаза тут же находят мои, и в этот момент мир перестает вращаться. Мы смотрим друг на друга, и никого больше нет. Затем на улице слышится стрельба, и я вижу, как в ее глазах появляется ужас. Моментально она быстро двигается ко мне, я раскрываю рот от удивления.
Снаружи, я слышу крики. Сербский язык.
Мама подхватывает меня со стула. Прикрыв мне рот рукой, она запихивает меня в шкаф, где мы храним зимние вещи. Пахнет шерстью и нафталином. Она прикладывает палец к губам и тихо говорит, таким голосом, я никогда не слышал, чтобы она со мной разговаривала:
— Не издавай ни звук. Ни одного звука. Что бы ни случилось, ты не выходишь отсюда, слышишь меня?
Я огромными глазами смотрю на нее.
Она сильно трясет меня за плечи, у меня даже зубы стучат.
— Ты понял меня?
Я киваю.
— Обещаешь? — шепчет она.
— Обещаю, — шепчу я в ответ.
— Ни единого звука, — напоминает она мне.
Я опять киваю.
Потом она улыбается, хотя ее губы дрожат.
— Я так тебя люблю, — говорит она.
— Я тоже тебя люблю, мама.
— Давай, поспеши. Они уже почти здесь, — всхлипывает моя бабушка в кресле.
— Теперь закрой глаза и не открывай их, пока не уйдут эти мужчины, — приказывает мама.
Я киваю и закрываю глаза. С закрытыми глазами я слышу, как дверь закрывается в шкаф. Как только я слышу шаги, открываю глаза. Дверь в шкаф до конца не закрывается, она старая и покосилась. Есть узкая трещина с боку. Я наклоняюсь вперед и прикладываю один глаз к трещине.