Искупление
Шрифт:
Благословения, Энди, благословения тебе, мой дорогой друг.
Я поцеловал пальцы, прижимая средний палец к большому, затем кулаком ударил себя в грудь. Первый жест — это древний жест благословения, второй — жест преданности. Она заслужила оба.
Когда я сел на свое место, Майя взяла мою руку и крепко сжала. Почему я считал, что смогу жить без нее? Я не мог. Уже нет. Даже если это означало, что она навсегда возненавидит меня. Я любил ее достаточно, чтобы желать свободы для ее разума. Чтобы она свободно выбрала меня. Свободно проклинала меня.
Просто… была свободна.
—
— Моя, — прошептал я в ответ. — Ты всегда будешь моей. Спасибо, что ты здесь.
— Ох, — она улыбнулась. — Я задаю вопросы, и теперь ты благодаришь меня?
Я сжал губы, чтобы сдержать улыбку.
— Да ладно, не привыкай к этому.
— Жестокий русский, — пошутила она.
Я никогда не отпущу ее снова. Мое сердце бьется для нее.
После того, как закончилась похоронная церемония, я направился к Серджио, чтобы попрощаться, и Майя присоединилась ко мне, высказав ему свои соболезнования. Я вдруг почувствовал благодарность за то, что она не встречалась с Фениксом до недавнего времени. Она бы заметила сходство с ним, и я не уверен, что готов раскрыть это. Его черты напомнили бы ей о ней самой. Соединить точки было бы неразумно. По многим причинам, главная из которых — воспоминания, запертые у нее в голове, и я знал, что если это произойдет, все сразу же раскроется.
Очевидно, секс не являлся для нее триггером, но день выдался эмоциональным и напряженным. Это еще не конец, и я знал, что чем больше она устанет, тем больше у нее возникнет соблазна опустить свою защиту. А когда защита вашего мозга опущена, неизвестно, какая информация сможет войти... Или выйти.
— Прогуляемся, — Феникс кивнул мне. — Би проводит Майю до машины.
Я поцеловал руку Майи, и мы с ним подождали, пока она не отойдет за пределы слышимости.
— Ты спрашивал о борделях, — Феникс вложил лист бумаги мне в руку. — Те, к которым мой отец был причастен, давно закрыты, но есть два адреса, которые не были полностью исследованы... Оба являются новыми постройками, расположенными недалеко от Сиэтла. Серджио взломал камеры и получил прямой эфир. Семнадцать автомобилей чуть более, чем за два часа. Все бизнесмены входили в небольшое здание, а затем уезжали.
Я кивнул, желудок скрутило в тугой узел.
— В последнее время у девочек больше синяков, болезнь развивается раньше, чем когда-либо прежде. Условия, должно быть, ужасные.
— Это твое единственное преимущество, но будь осторожен, — Феникс вздохнул и оглянулся на Майю и Би. — Петрову не понравится тот факт, что ты пытаешься спасти Майю и одновременно сдать его федералам.
— Петров может катиться к черту.
Феникс засмеялся.
— Не могу сказать, что я не согласен, но будь осторожен. Редко одним ударом удается уничтожить великана…
— Я не хочу уничтожить его одним ударом... Я хочу ранить его, чтобы мне удалось причинить ему столько боли, отчего он забудет собственное имя, — сказал я спокойным голосом.
Феникс приподнял брови.
— Хорошо, тогда, на этой ноте я оставлю тебя.
— Спасибо, — я протянул руку, и он пожал ее.
— Это не значит, что мы друзья.
— Русские и итальянцы? Не смеши меня, — я ухмыльнулся.
Феникс прикусил губу, а затем отсалютовал мне средним пальцем, перед тем как уйти.
Когда я подошел к машине, Майя зевала, прикрывая рот рукой, и нервно хрустела суставами пальцев.
— Итак, это началось, — сказал я себе под нос.
— Что? — она вытянула правую руку, затем левую, и, словно впервые заметив, что она это делала, поморщилась. — Мне очень жаль, я знаю, что ты ненавидишь, когда я так делаю. Это плохо для суставов, не так ли?
— Да, — кивнул я. — Но это не причина моей ненависти.
— Тогда звук?
— Более того, то, что мне напоминает этот звук.
— Хруст суставов?
Я посмотрел прямо перед собой и ответил.
— Звук тикающих часов.
ГЛАВА 33
Не целуйся и не согрешишь.
~ Русская пословица
Майя
Полет домой оказался необычным. Я все думала, что Николай поцелует меня, но каждый раз, когда я наклонялась, он целовал меня в щеку и говорил, что я должна пойти поспать.
— Что с тобой и почему мне нужно поспать? — мои глаза увлажнились, когда я зевнула и попыталась прикрыть рот тыльной стороной ладони.
Брови Николая взметнулись вверх.
— Устала?
Я посмотрела на него.
С легким смехом он потянул меня за руку и проводил в спальню.
— Я буду спать рядом с тобой. Это был долгий день. Отдыхай.
— Но я хочу целоваться.
— И будешь зевать, пока я буду доводить тебя до оргазма? — пошутил он, изогнув губы в великолепной улыбке. — Не так уж много и надо, чтобы задеть эго мужчины, Майя.
— У тебя прекрасное эго, Гарвард
— Я его заслужил.
— Молодец.
— Спи, — он поцеловал меня в лоб. — Когда ты проснешься, мы уже будем в Сиэтле, и ты почувствуешь себя отдохнувшей.
— Отлично, — проворчала я. — Но не уходи. Я чувствую себя в безопасности, когда ты рядом со мной
— Ты не должна, — сказал он усталым голосом.
— Почему? — я повернулась к нему, обводя контур его лица кончиком пальца. — Ты бы никогда не сделал мне больно.
— Что, если я уже сделал? Простишь ли ты меня?
— Но ты этого не сделал, — моя голова начала пульсировать. — Ты никогда не делал мне больно, и я не думаю, что ты на это способен.
— Что, если я спрятал эту сторону от тебя... Глупо полагая, что если бы ты влюбилась в человека, которого видишь перед собой, то смогла бы принять его самые мрачные секреты?
— Ты сказал мне спать, а теперь говоришь о секретах, — я покачала головой. — Какие бы секреты у тебя ни были, ты можешь мне доверять.
— А если мои секреты причинят боль нам обоим?