Искусственная ночь
Шрифт:
Значит моя свеча не спрятала его полностью. Это имело определенный смысл; Луидэд использовала мою кровь, а не его, когда делала ее.
" Я… — я остановилась, осознавая, как близко была к тому, чтобы сказать спасибо. Есть некоторые вещи, которые этикет фейри не прощает. — Могу я пойти к нему?»
«Я не буду тебя задерживать, — она снова подняла фонарь, в глазах светилось торжество. — Но я попрошу об одолжении, если ты позволишь.»
Дочь Титании, одна из Изначальных Фейри, просила меня об одолжении? Каждый раз, когда я думаю, что мир больше не сможет меня
«Чего ты хочешь?»
«Подарок, — раздался шелест ткани, и она протянула ко мне розу. Лепестки были черными, серебристыми, мягкими и выветренными, как древний бархат. — Для моей дочери.»
«Ты хочешь, чтобы я взяла ее?»
«Пожалуйста.»
«Это…»
«Она не отравлена. Я бы никогда с ней так не поступила. Пожалуйста.»
Я сделала паузу, нахмурившись. Она отпустила меня; ей это не нужно, и она это сделала. Какой вред может причинить роза? «Хорошо, — сказала я. — Могу взять ее с собой».
Акация не говорила — что она могла сказать, не поблагодарив меня? Она кивнула и протянула мне цветок. Я кивнула в ответ, заправляя стебель в локоны за правым ухом. Надеюсь, что он останется на месте.
Она подняла одну руку и указала на край леса, говоря: «Иди туда, и ты найдешь его. И когда увидишь мою дочь, скажи ей, что я скучаю по ней.»
Больше нечего было сказать. Собрав последний кусок придворного этикета, который мне удавалось подобрать за годы моей работы, я сделала в глубокий, формальный поклон. Выражение лица Акации, когда я снова выпрямилась, стоило усилий; она выглядела потрясенной и удовлетворенной, как женщина, которая только что получила неожиданный подарок. Я улыбнулась, развернулась и ушла. Свет ее фонаря тускнел позади меня, пока не стало ничего, кроме темноты деревьев. И я пошла дальше, к отдаленному зову моей свечи.
Глава 14
Квентин сидел на краю леса, глядя на равнины, как будто ожидал, что они поднимутся и нападут в любой момент. Учитывая все, что произошло до сих пор, я бы не удивилась, если бы так и случилось. Моя свеча была в его правой руке; пламя горело мягким зеленым пламенем, которое переходило в кобальтово — синее, по мере моего приближения. По-видимому, такая реакция происходит, когда приближаются союзники, это полезная информация.
Он так зациклился на горизонте, что не услышал, как я приближаюсь. Я положила руку ему на плечо и сказала: «Квентин». Он вскочил на ноги, но не смог закричать, разворачиваясь ко мне лицом. Хорошо, он начал учиться.
Сложив руки за спиной, я усмехнулась: «Привет. Скучал по мне?» Спайк чирикнул приветствие, гремя шипами.
«Я… ты… я… — выдохнул он».
«Да, я подкралась к тебе, и ты позволил мне это сделать, — сказала я, пытаясь скрыть, свою радость видеть его живым и невредимым. — Если бы я была чем-то враждебным, ты бы уже был мертв. Ты забыл все, чему я тебя учила?
Он смотрел на меня, широко раскрыв глаза, прежде чем обнять меня объятия были настолько крепкими, что я боялась что он сломает мне что-нибудь. Например шею: «Ух ты! Квентин, Эй, давай, отпусти…»
«Я думал, что ты умерла! — запричитал он — ты упала, а потом эта женщина вышла из леса, и я попытался следовать за тобой, но деревья все заслонили, и я не мог видеть…»
«О, Квентин, — я обняла его, как смогла, учитывая наши относительные размеры, и держала его, пока дон не перестал дрожать. — Все нормально. Я тоже испугалась».
Он был храбрым, дерзким, раздражающим, упрямым ребенком, который прошел со мной через многое, но он все еще был ребенком. Если ему понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться, он мог их заполучить. Даже если бы я сказала ему остаться дома.
В конце концов он отстранился, вытирая глаза. Я посмотрела на него и спросила: «Ты в порядке? — дождалась пока он кивнет произнесла — Я тоже. Хорошо. Что случилось? Как тебе удалось выбраться?»
«Как только ты дала мне свечу, они как будто перестали меня видеть.»
«Хорошо. Это означает, что заклинание Луидэд не просто скрывает меня; если что-то случится, ты можешь взять свечу и вернуться домой.»
«Не без тебя, — сказал он упрямо, — и не без Кэти».
«Верно, — сказала я, подавляя вздох. Нет ничего более упрямого, чем молодежь, за исключением, возможно, стариков. — Тем не менее, приятно знать, что случае необходимости это можно будет сделать..»
«Тебе не больно? Тебе было больно. Я видел. — Квентин обернулся, чтобы посмотреть на мою ногу, используя этот маневр, чтобы скрыть свою неуклюжую смену темы. я решительно отпустила его, выхватывая свечу из его рук. — Эй!»
«Вот тебе и эй — сказала я. — Это моя свеча, и я в порядке. Акация исцелила меня.»
«Акация?»
«Ту, которую ты видел, когда она уносила меня. Она исцелила меня и сказала, где тебя найти.»
«Но почему?»
«Чтобы мы могли спасти остальных. Идем. Если мы немного пройдем за деревьями, у нас будет больше шансов пересечь равнины незаметно, — я начала идти, надеясь, что активности будет достаточно, чтобы прекратить разговор, по крайней мере, на данный момент. Если бы он начал расспрашивать меня слишком настойчиво, я могла бы рассказать ему, что я узнала о Луне, а это была не моя тайна.
Какой бы ни была Акация, я знала достаточно, чтобы волноваться. Я знала, что она Изначальная; она была старой, возможно, такой же старой, как Луидэд; и она назвала одну из моих лучших подруг дочерью. Все это в последствии причиняло мне боль. Я пыталась вспомнить, и осознала как мало я знаю о прошлом Луны — откуда она, кем она была до того, как я узнала ее. Там не было ничего особенного. Популярная легенда гласит, что она ждала, когда Сильвестр придет, чтобы основать герцогство Тени Холмов, где она сможет ухаживать за розами. Когда он приехал, она улыбнулась и не сказала ничего более, чем «Ты сделал.» Они поженились в день основания герцогства.