Искусственная ночь
Шрифт:
Нет. Не правильно.
«Извини, — сказала я. — Не могу простить тебя.»
Подняла руку, соединив два ножа вместе, и вонзила их ему в горло.
Железо рассекает плоть фейри, словно это сухие листья и воздух. Вот для чего существует железо: оно убивает нас. Серебро может сделать это так же хорошо, если его использовать правильно. У Акации был железный нож, у Дэйра — серебряный, и я держала их вместе, нанося удары.
Он закричал, когда лезвия пронзили его кожу; это был высокий, детский крик, последний вздох того, кто думал, что он непобедим. Мое зрение на мгновение распалось, разделившись между сотней
А потом не осталось ничего, кроме крови. Пошлина была уплачена — я просто не знала, кто их заплатил и было ли это сделано вовремя. Он или я? Извечный вопрос. Я рухнула на труп Слепого Майкла, закрыв глаза. На самом деле это не имело значения; он был мертв, я победила, и могу больше не бороться.
Дети больше не будут страдать из-за него. В конце концов я доказала, что являюсь истинной дочерью рода Оберона, как бы я ни пыталась это отрицать; я была героем и умирала, как герой, и это было правильно, потому что так должно было быть. Я сделала долгий, медленный вдох, расслабляясь, кровь стекала по моим щекам, словно тяжелые алые слезы.
С меня хватит.
Темнота была почти вежливой, когда пришла за мной, окутывая мой угасающий разум. У меня было время подумать, смогут ли ночные призраки найти меня в землях Слепого Майкла; там была только темнота и сладкий вкус крови.
С меня хватит.
Глава 31
МЕНЯ РАЗБУДИЛ ВКУС КРОВИ. Я открыла глаза и перевернулась на другой бок, сплевывая на землю. Это не помогло. Воздух вокруг меня был светлым — слишком светлым — со странной, ровной яркостью. Это было немного неприятно. Я села и огляделась, вытирая рот тыльной стороной руки.
Я лежала на ложе из мха на опушке леса Акаций, укрытая деревьями. Ветви надо мной распускали новые бледно-зеленые листья, дрожащие от ветра. Они росли. Все росло. Небо между ветвями было темным, но три бледные Луны сияли в темноте, окруженные россыпью звезд. Странный Новый Свет был лунным. Я знала, что звезды не образуют созвездий, но видеть их было приятно; они были знаком того, что долгая ночь в этой стране меняется, если не подходит к концу.
Кусты за моей спиной зашуршали, я обернулась и увидела Акацию. Ветви гнулись от нее, когда она шла, избегая подола ее серого шелкового платья, а ее коротко остриженные волосы были скручены в гнездо из крошечных узлов, которые перестраивались на моих глазах. На ней не было плаща. Я уставилась на нее, открыв рот, когда поняла, что она скрывала. Никогда не видела ее без плаща; она меняла платья, но покрытие всегда оставалось неизменным. Наконец то стало понятно почему.
Акация расправила крылья. Это были широкие крылья мотылька, бледно-зеленые, с золотыми «глазами» наверху. Края были изодраны от долгого заточения, но они заживут; все, что может продержаться так долго, должно быть очень живучем. И они были прекрасны.
«У тебя есть крылья,» — удивленно сказала я.
«Да,» — сказала она, все еще улыбаясь.
«Но почему ты их спрятала?»
«Потому что, если
«Он…?» — не знала, как вежливо спросить, ведь я убила ее мужа, поэтому остановилась.
«Мертв? Да, ты убила его, — она улыбнулась, не открывая глаз. — Он мертв, насколько это возможно. Больше никаких ночных прогулок верхом или похищения детей, никакой крови на его руках — или на моих.»
«Кровь на руках, — посмотрела на свои руки почти боясь того что увижу на них. Под ногтями и на костяшках пальцев запеклась кровь, но порезы исчезли. Моя кожа была цела. — Я не истекаю кровью.»
«Ты заплатила пошлину.»
Я начала вставать, и поморщившись остановилась, попыталась перенести вес на левую руку. Присмотревшись повнимательнее, увидела, что пиджак и свитер распороты до локтя; порез под ними был длинный и сырой.
«Не совсем.»
«Мой муж оставил это. Это не входило в оплату, — она опустила голову и открыла глаза. — Считай это частью награды.»
«Что теперь? Ты свободна?»
«Интересно, что значит «свободна»? — Акация покачала головой. — Я не покину эти земли, если ты это имеешь в виду; они слишком долго были моим домом. Я не знаю мир, из которого ты пришла. Это бы не было домом для меня.»
«Там Луна.»
«Понимаю. Навещу — теперь я могу это сделать. Могу навещать всех своих детей, — на этот раз ее улыбка была нежной и задумчивой. — Я скучала по ним. Особенно по Луне.»
«Думаю, она тоже по тебе скучала.»
«Она всегда была хорошей девочкой. Она пыталась остаться. Но она умирала здесь.»
Я задумчиво посмотрела на нее. В ее золотистых и каштановых волосах виднелись зеленые отблески. Готова поспорить, что когда лес восстановится, Акация расцветет.
«Она была не единственной.»
«Нет, не была, — она вздохнула. — Он не всегда был таким. Я не буду защищать то, что он сделал или что не сделал, но было время, когда он был …»
«В здравом уме?» — предложила я.
Акация серьезно посмотрела на меня.
«Фейри когда-нибудь бывают в здравом уме? Мы живем в мире, которого нет в реальном времени. Мы утверждаем, что ветряные мельницы-огромны, и поскольку мы так говорим, это правда. Наша жизнь становится мифом и легендой, ведь даже мы сами не можем отличить, кто мы на самом деле, от того, кем нам говорят, что мы должны быть. Как мы можем так жить и считаться нормальными? Мой господин никогда не был в здравом уме, но когда-то он был моей любовью. И всегда будет. Куда бы он не отправился умирать.»
Кивнула и поднялась, на этот раз стараясь не давить на левую руку. Поднявшись, прислонилась к ближайшему дереву и медленно осмотрела его. Все мое тело было в крови, но порез на руке был единственным, что осталось. Все остальные раны были нанесены магией и, казалось, исчезли точно так же.
Подняла глаза и увидела, что Акация наблюдает за мной. «Думаю, ты выживешь,» — сказала она.
«Я тоже. Наверное, стоит…»
«Да, следовало бы, — она указала на землю. Меч Сильвестра был в ножнах, как и ножи, которыми я убила Слепого Майкла. — Я подготовила твои вещи и уверена, что есть люди, которые должны знать, что ты выжила. Я бы поставила на твою смерть. Уверена, они сделали то же самое.»