Искусство невозможного (в 3-х томах)
Шрифт:
— это способность разрушать основы менталитета, которые создавались последние 100 лет, свободного, но признающего закон. Не было санкции ООН, санкции Совета Безопасности на эту акцию. Такая неудобная ситуация вышла для нас обоих.
— Литвиненко чем занимается в данный момент?
— Он пишет очередную книгу о своей жизни в спецслужбах. Больше ничего не знаю, хотя довольно часто его здесь встречаю. У него здесь жена, ребенок. В смысле быта жизнь устроена.
— Вы рассказывали о знакомстве с Ельциным. Вы финансировали выпуск его книги?
— Выпуск его книги был профинансирован «ЛогоВАЗом» и «АвтоВАЗом ».
— Это большие суммы?
— Несколько сотен тысяч долларов.
— Коржаков в своих мемуарах
— Мы создавали не преференцию президенту, а коммерческий проект. Мы вложили деньги, их полностью вернули.
— Это стало началом вашей коммерческой деятельности в России. Вы как-то сказали, что в России если нельзя купить компанию, то сначала приватизируйте прибыль, потом собственность, потом долги. Это ваши слова?
— Это слова господина Вальдмана, который живет сейчас в Америке, очень близкого друга господина Волошина. С моей точки зрения, эти слова справедливы. Он сказал, что приватизация в России будет проводиться в три этапа. Вначале будут приватизированы финансовые потоки, потом собственность, а потом — долги. О чем говорит эта формула? Она — реальность. Когда начался развал социалистической экономики, пришли разные люди с разными целями. Некоторые
— просто своровать и в уголок забиться и доживать жизнь с этим куском. Были те, кто сел на эти потоки, чтобы потом стать собственником и заниматься бизнесом в России. Можно сколько угодно спорить о законности, тем не менее — это факт. Потом оказалось, что одни собственники эффективны, а другие нет, у них стали возникать долги. Одно дело — получить собственность и другое — управлять! Эти долги стали приватизировать те, кто более эффективен, стало происходить перераспределение собственности. Эта формула отражает те идеи, которые я описал очень корректно.
— Вы сказали, что во времена Ельцина собственность приходилось зубами вырывать. Ваше высказывание?
— Не только мое, но и мое в том числе.
— Ваш бизнес начался в сотрудничестве с «ЛогоВАЗом»?
— Я являлся одним из основателей «ЛогоВАЗа». Первые деньги я заработал на профессиональных знаниях, которыми обладал, потом техцентры и автосалоны по продаже. Советский человек мечтал о квартире и машине. На заре капитализма можно было спокойно обменять машину на квартиру или дачу. В автомобильном бизнесе мы столкнулись с жесточайшей конкуренцией. Тот взрыв в июне 94-го — мы отмечаем 7 июня годовщину со дня смерти моего водителя, который погиб при этом взрыве, и день второго моего рождения, когда я чудом остался жив. Я уверен, что он был организован конкурентами по этому бизнесу.
А борьба за ОРТ 94-го года была совсем жесткой. Пятьдесят АО, каждое из которых пыталось получить контроль. Дальше была приватизация крупных нефтяных компаний. Я сначала не участвовал в этой кампании, недостаточно, может быть, понимал значимость, подключился в конце, была образована компания «Сибнефть» путем выделения из компании «Роснефть». Были выделены «Ноябрьский нефте– газ» и Омский нефтеперерабатывающий завод. Инициатива принадлежала Абрамовичу, он был тогда трейдером и предложил мне. В жесточайшем столкновении с «Инкомбанком» мы выиграли тендер. И ссылки, что «Инкомбанк» мог заплатить больше, а мы мень-
ше, — чушь. Потому что Виноградов счел, что во время аукциона может поехать на охоту, а я счел нужным не отходить от двери. Все, кто относился к этому серьезно, — и ЮКОС, и ТНК, и Потанин — не отходили ни на секунду от процесса.
Дальше началась битва за владение компанией с «Альфой», прежде всего с Потаниным, за «Сибнефть». Мы победили. Сегодня конкуренция имеет совсем другой характер. Это прежде всего битва с чиновниками, которые напускают прокуратуру, суды. Чиновники сейчас активные участники в борьбе за передел рынка. При Ельцине чиновники участвовали за взятки, допускали
— Что означала жесткая конкурентная борьба в то время?
— Мы прошли бесконечную череду судов. Сначала «Альфа», а потом Потанин использовали все силовые инструменты. Друг в друга не стреляли. Олигархи в олигархов — точно нет, это я знаю доподлинно, и сам, как олигарх, не стрелял ни в кого. За других не отвечаю.
— Вас же взрывали тем не менее?
— Я уверен, что не олигархи. Ни Гусинский, ни Фридман, ни Ходорковский, ни Потанин, ни Виноградов этого не делали. Я считаю, что и другие олигархи в других не стреляли, поэтому они и стали олигархами. Часто говорят: олигархи под бандитами, Березовский под чеченами. Олигархи стали олигархами потому, что ни под кого не легли
— ни под бандитов, ни под власть, ни под спецслужбы. А остальные — не хватило, как говорится, яиц. Была смешная история, когда в России только появился Сорос, говорили, что он агент ЦРУ. Я говорю: «Господа, вы сошли с ума. Это ЦРУ — агент Сороса». Это спецслужбы Америки защищают капитал Америки, а не наоборот.
— Ситуация с «АВВА» как-то разрешилась или нет?
— Вы заметили, что против меня возбуждено много уголовных дел? По террористам, по «Аэрофлоту», по «АвтоВАЗу». Мавроди сидит со своим «МММ». «АВВА» был абсолютно законным предприятием. Генпрокуратура не возбуждала уголовного дела. «АВВА» сейчас акционер «АвтоВАЗа».
В 93-м году я решил, что настало время создать более простой, дешевый автомобиль, и открыл подписку на акции «АВВА» для строительства сборочного производства. Чтобы построить такой завод, по нашим оценкам, нужно было 300 миллионов долларов. Мы, в соответствии с тогдашним законодательством, выпустили акции,
отпечатали в Швейцарии, с портретами великих русских экономистов. Устроили грандиозную рекламную кампанию, и люди поверили в это. К сожалению, были допущены две ошибки. Мы не досчитывали стабильность политической обстановки. Мы начали кампанию до путча 93-го года, а потом просто не могли ее остановить. Экономика пошла вниз, что нанесло ущерб этой идее. Мы собрали порядка 50 миллионов долларов и отвечали перед акционерами. Была идея построить меньшее сборочное производство, и стали выпускать модернизированные автовазовские модели. Это предприятие просуществовало два года или три. Оно не стало прибыльным в той мере, в которой мы рассчитывали, и было принято решение обменять акции «АВВА» на акции «АвтоВАЗа» один к одному. Обмен происходил в течение почти 3 лет — с 97-го по 99-й год. В 93-м году одна акция «АВВА» стоила минимум 10 долларов, а к 98-му одна акция «АвтоВАЗа» — 20 долларов. За пять лет стоимость акций возросла в два раза. Это совсем неплохая прибыль, учитывая, что деньги, которые вложены, в основном подверглись инфляции. Все разговоры об обмане не имеют под собой почвы.
Таким образом, те, кто не поленился поднять свою задницу, те и обменяли акции. А, например, господин Попцов, который возглавлял РТР, он особенно возмущался где-то год тому назад. Для него 10, и 20, и 100, и 1000 долларов ничего не значат, иначе бы он пришел, обменял акции и заработал на этом в два раза. Мы не рассчитывали конъюнктуру, не смогли построить отборочный завод, но мы абсолютно честны перед всем акционерами «АВВА» с точки зрения сохранения их материальных интересов.
— В свое время бытовала шутка: «Партия! Дай порулить!» При Ельцине и вы, и другие олигархи были «у руля». Не покидает ощущение, что ваша неприязнь к Путину вызвана его заявлением, что все олигархи должны быть равноудаленными. При Ельцине же — равноприближен– ными к нему. Если бы не было вашей близости к Ельцину, могли бы вы достичь того, чего достигли?