Испанский сон
Шрифт:
Он помолчал.
— Я дам тебе много серьезных книг, чтобы ты могла просветлиться и обратить себя к истине. Не думай, что речь идет о религии; я говорю о вере в отечество, в предназначение. Жалок народ, не имеющий веры и через это не имеющий будущего! а именно таков сейчас русский народ. Воры, временщики всегда изводили Россию. Однако если спасительная фигура монарха, возвышаясь над многими прежними паразитами, в конечном итоге отводила беду, то нынешние, ничем уже не стесненные, никого уже не боящиеся, подвели тысячелетнюю державу на самую грань полного краха.
Его сиятельство опять помолчал, и Марина внезапно заметила, что барельеф на стене, первоначально как бы автоматически принятый ею за герб государства, в котором она жила, в действительности таковым не является. Не один лишь большой щит с Георгием Победоносцем разместился на фоне двуглавого орла; вместо того по телу орла и по крыльям рассыпалось много маленьких, неизвестных Марине геральдических символов. Да это же герб Российской Империи, догадалась она — старинные монеты, на которые ей иногда доводилось взглянуть, несли на себе точно такой же.
— Простите, ваше сиятельство, — спросила она, пользуясь возникшей паузой, — правильно ли я поняла, что вы монархист?
— Да, — сказал человек. — Нациям свойственны исторические стереотипы; есть народы парламентские, которым вполне уместно быть таковыми, а есть и монархии, и никуда от этого не уйдешь. России остро нужен наследственный правитель, и тайная организация, которой я руковожу, поставила своей целью спасение страны путем восстановления исторической справедливости.
Собеседник опять сделал паузу, и Марине чрезвычайно захотелось спросить, кто же должен сделаться царем, но что-то пока удержало ее от такого вопроса.
— Это очень благородная цель, — заметила она вместо того, — но, вероятно, очень трудная?
— Да, — подтвердил его сиятельство. — Однако пора тебе знать, кто я такой. Фамилию мою ты узнаешь со временем, зовут же меня князь Георгий; первое потому, что я действительно князь, родственник законно царствовавшей фамилии, а имя Георгий я взял себе сам в честь святого, чье копье ясно указывает нам способ борьбы со злом. Всю свою жизнь я подпольно работал над этой идеей, и сейчас мои усилия близки к завершению. Я создал Орден Святого Георгия Победоносца — огромную и невидимую структуру, не имеющую ничего общего с несколькими кучками маразматиков или экзальтированных снобов, что гордо именуют себя партиями монархистов и тому подобным. Ты искусна в притворстве и скрытности; ты касалась карательных машин действующего режима… стало быть, ты можешь представить себе, насколько моя задача была сложна.
— Могу, ваше сиятельство, — сказала Марина. — Но что же я, жалкая мошка, могу положить на алтарь этого великого дела? Разве что случайную кроху моего знания?
— Кроху? — иронически переспросил князь. — Ты более чем скромна! Твоя кроха будет алмазом грядущей короны. Мои аналитики обнаружили в тебе дар водворять Царя. Было знамение: Дух Живой войдет в Деву Марию и через нее приведет нам Царя Земного… подобно тому, как Дух Святой привел к людям Царя Небесного две тысячи лет назад. И змей будет унижен и побежден; и Царь водворится. Вот твое истинное назначение.
Он недолго помолчал и добавил:
— Начиная с этого момента ты посвящена. Все новые члены Ордена проходят посвящение путем особого ритуала, но в данном случае я распорядился считать таковым пройденное тобой испытание. От имени Ордена поздравляю тебя, Мария, и приветствую в наших рядах.
— Ваше сиятельство, — вся задрожав, отвечала Марина, — вы и представить себе не можете, что творится у меня в душе! С одной стороны, мои счастье и гордость от столь высокой чести, оказанной мне, поистине неизмеримы; с другой же стороны, мне страшно от ощущения, что это результат огромной ошибки. Ведь не кто иной, как вы, дали мне имя Марии; честно говоря, я даже не крещена. Что же до посрамления змея и водворения Царя — да, я это могу… но разве вам неизвестны детали?
— И что? — спросил князь.
— Как что? — удивилась Марина. — Разве я гожусь?
Его сиятельство покачал головой и улыбнулся.
— Из книг, которые тебе будут даны, ты поймешь дело в подробностях; пока же поверь, что Дух Живой — совершенно иная сущность, нежели Дух Святой и так далее. Православие, да и вообще любая выраженная религиозная доктрина — не более чем форма приближения к духовной истине… как сказал Рам Дасс, то есть доктор Ричард Алперт: если люди, которые ведут вас, не отличаются полным единением, то они привязываются к учреждению, а не к истине, на которой оно основано; учреждения же разъедаются, если не питаются постоянно Духом Живым. Кстати, — добавил князь, — именно таким образом разъедены все до одной сегодняшние конфессии, а также наше несчастное государство. Крещение! — презрительно фыркнул он. — Что это, скажи мне, за церковь, которая не смогла поддержать помазанного на царство? Плесень, не более; может быть, прав был Петр Великий, когда учредил Священный Синод.
— Вы хотите восстановить его? — робко спросила Марина.
— Это не мне решать, а государю, — строго сказал его сиятельство, — моя задача восстановить лишь самое монаршую вертикаль как историческую справедливость. Итак, ты поняла: имена нам дают не люди, не учреждения и тем более не сомнительные обряды, претенциозно названные таинствами. Единственно Дух Живой дает имена; потому переименовывать можно и должно.
— В таком случае, — заметила Марина, — не иначе как Дух Живой посетил вас, когда вы переименовывали себя в Георгия… да и меня в Марию, наверно.
— Именно так, — подтвердил князь, — и именно посетил, это точное слово; Он сейчас не во мне. Если применить ту же религиозную аналогию, то я ощущаю себя предтечей… только не таким бездарным, как Иоанн, который стал проповедовать все то же крещение и кончил плохо, даже позорно. Но Бог с ним! надеюсь, с первым из твоих аргументов мы разобрались. Теперь — о более тонкой материи, то есть о сущностях Царств. Начнем, разумеется, с Живого Духа; что это? с чем, как говорится, Его едят? Конкретное указание об этом находим у Алекса Андра в его остроумной «Калагии»… — Его высочество раскрыл книгу в дорогом переплете, одну из лежавших перед ним на столе, и вслух зачитал: — «Исканием для нас станет Движение Духа снизу вверх через Сушумну (структура Огня вертикальна) и радиально, от Сушумны, в областях Монады, и Движение собственно областей в особом роде. Так голографическое поле Монады войдет в Движение через движения всех энергий Материи и через самою Материю. В этом Движении Огненное Зерно Духа соединится с его голографическим информационным кодом и разовьется в Высокую Сущность Духа. Конечно, — пояснил он, бросив короткий взгляд на слегка озадаченную Марину, — если для этого акта Сознание очищено и тело свято. Такой Предвечный Дух Живой, и Он с нами». Ты улавливаешь?
— Почти, ваше сиятельство, — живо отозвалась Марина. — Правильно я поняла, что Сушумна — это и есть то, что возгорается Огнем?
— Абсолютно, — подтвердил князь, — притом, согласно Андру, бело-серебряным. Потому-то, замечу между строк, у Святого Георгия и бело-серебряные доспехи — а не какие-нибудь, к примеру, желто-золотые.
— А что такое Монада?
— Это оболочки, — объяснил князь, — то есть голографические области, в которых энергии обретают особый род движения… да это не так уж важно; главное, что с момента соединения Огненного Зерна с голографическим кодом Живой Дух будет присутствовать в каждой из движущихся областей — будь то акт плотской любви или система государственного управления. Теперь поняла?