Испанский сон
Шрифт:
— Кажется. Вы хотите сказать, что все Цари, которым надлежит быть восставленными… являют собой одну и ту же духовную сущность, но в различных, э-э… движущихся областях?
— Именно так; меня радует, что ты понятлива.
— Кто же тот Царь, которого вы хотите восставить? — задала наконец Марина давно мучивший ее вопрос.
— Пока неизвестно, — вздохнул князь. — Такого знамения еще не было, а может, и не будет; в последнем случае придется определять самим.
— Но не кажется ли вам, ваше сиятельство, — спросила уже несколько успокоенная Марина, — что для успеха дела важна не только, так сказать, идейная канва, но и чисто практические, конкретные способы достижения цели? Меж тем, как я погляжу, перед вами стоит даже не одна задача, а целых две…
— Ты посвящена! — резко перебил князь Марину, нахмурившись. — Ни один человек не может зайти сюда без тщательного досмотра; тебя же даже не испытали металлоискателем. Я — генерал Ордена, первое лицо! — лично ввожу тебя в твою миссию. Ты отдаешь себе отчет в оказанной тебе чести?
— Ваше сиятельство, — пролепетала Марина и вжалась в мягкое кресло, как бы пытаясь в нем спрятаться, — в чем же я провинилась, чем навлекла на себя ваш гнев?
Его сиятельство слегка смягчился.
— Видно, правы были те, кто советовал мне посвятить тебя по ритуалу, — проворчал он все-таки несколько еще раздосадованно и покачал головой. — Так или иначе, ты теперь часть Ордена, разве что без определенного пока ранга. Во-первых, не смей впредь дистанцироваться! ты сказала: «перед вамистоит задача», и слово «вами» в данном контексте относилось не лично ко мне, но к Ордену; надлежало сказать: «перед нами». Во-вторых, в твоем тоне я то и дело улавливаю некий протест. Ты ведешь себя как рыбная торговка; немедленно изволь это прекратить! Не торговаться ты призвана, но обсудить со мной наши задачи, — князь поднял палец и выделил слово «наши». — Теперь поняла?
— Да, ваше сиятельство. Я заслуживаю наказания.
— А таки вовсе не советую тебе говорить, — усмехнулся князь столь мрачно, что Марину пот прошиб. — Наказания в Ордене весьма суровы, и если дойдет до того, потачки тебе не будет.
Он замолчал. Молчала и Марина, кляня себя за неумелое, пошлое поведение.
— Продолжим, — сказал затем князь прежним деловым тоном. — Я перебил тебя, когда ты высказывала некое суждение о наших задачах.
— Да, ваше сиятельство, — подтвердила Марина с энтузиазмом, искательно заглядывая в глаза князю и стараясь побыстрее загладить неприятный пизод. — Я хотела сказать, что задач этих две, так как прежде, чем водворить Царя, необходимо Его обнаружить.
— Это бесспорно, — кивнул его сиятельство.
— И чтобы решить каждую из этих задач, нужны особые и, возможно, очень сложные способы.
— И это так.
— Значит, вы разработали их? — с надеждой спросила Марина.
— Нет, — сказал князь.
— В таком случае, — растерялась Марина, — на что же вы рассчитываете, ваше сиятельство?
— На тебя, — сказал князь. — Ты ведь решаешь эти задачи… в той области, в которой сильна?
Марина почувствовала, что против воли начинает улыбаться, притом несколько снисходительно. Она понимала, что снисходительность эта в данных обстоятельствах совершенно неуместна и грозит ей новым взрывом княжеского гнева, если не страшным наказанием, но ничего не могла с собой поделать — уж больно забавной выглядела эта гипотеза — и лишь по мере сил постаралась сделать так, чтобы улыбка выглядела виновато, кокетливо, глупо… как угодно, лишь бы не снисходительно.
— Ваше сиятельство, — сказала она поскорее, чтобы князь не успел догадаться об ее внутренней борьбе, — одно из таких, с позволения сказать, решений — не более чем природный дар, развитый во мне моим Отцом; на другое ушли годы напряженной работы… Уж не думаете ли вы, что мой опыт может быть так запросто перенесен из одной области в другую, столь отличную от нее?
— Значит, нужно создать нечто специальное.
— Специальное! без какого-либо общего подхода…
— Отчего же, — отозвался князь, — общий подход разработан мыслителями, и достаточно ясно… Для примера, обратимся к Эль-Аджарачану, который прямо ставит вопрос: как найти нужное Прошлое в Настоящем, чтобы сделать Его Основой для достижения Будущего в Настоящем? И путем несложных рассуждений дает нам следующий ответ, — он раскрыл другую книгу и зачитал: — «Этого можно достичь непрерывным деланием Жизни, привлекая Мертвого в Жизнь и делая его Неизменно Живым в Живой Жизни в себе Едином; и тогда бывший Мертвый, став Неизменно Живым в Живой Жизни, становится Несмертным Гением того, кто привлёк его к этому, и делает смертного также Несмертным, ибо он его Жизнедатель. Это есть Реализация Закона Живой Памяти Неизменно Живого Духа Сущего Человеком».
— Понимаю! — догадалась Марина; — вы хотите воскресить духовную сущность Царя. Действительно, это свет в конце тоннеля… однако, я бы осмелилась сказать, еще очень и очень далекий от практики.
— Теперь ты не торгуешься, но прибедняешься, — заметил князь; — я уверен, что все это тебе по плечу. Конечно, твой опыт не будет тупо перенесен, но будет использован — считай, что до сих пор ты тренировалась, скажем, так же, как индейцы в танце перед войною… или, если угодно, как Петр со своим потешным полком… Таким образом в практическом плане ты уже несколько приближена к цели. Кроме того, у тебя будет много помощников, а самое главное — мы не пойдем своим путем; существуют некие государственные наработки, которыми мы предполагаем воспользоваться… впрочем, оставим эти детали до следующей встречи. Сейчас ты должна глубоко осмыслить то, что тебе предстоит. Всем, связанным с Орденом, начиная с чтения книг, ты будешь заниматься на специально оборудованной для тебя квартире, куда уже доставлено все необходимое. Это в Крылатском; вот адрес, вот ключи, — он выложил на стол перед изумленной Мариной связку ключей, — немного далековато, но позже будет машина. Вопросы есть?
— Есть, ваше сиятельство… два.
— Слушаю.
— Я смогу как-нибудь связываться с вами?
— Пока нет. Дальше.
Марина скромно потупилась.
— Ваше сиятельство… вы сказали, что в меня должен войти Живой Дух.
— Да.
— А если не войдет?
— Но Он ужев тебе, — медленно сказал его сиятельство. — Странно, что ты не поняла… да и как иначе я мог бы тебе довериться?
Они помолчали. Князь нажал кнопку на столе.
Дверь сзади открылась. Марина взяла со стола ключи и положила их в сумочку. Затем она встала и низко поклонилась.
— До свидания, ваше сиятельство.
— До свидания, Мария.
Князь суховато кивнул головой и немедленно углубился в бумаги. Марину проводили. Опять, как и в первый раз, ее вели обратно не тем путем, каким вели туда. Выйдя из какой-то очередной двери, она очутилась посреди людской массы, оживленной не целеустремленно, как в метро, но праздно и весело. Она осмотрелась. Это была торговая галерея, сверкающая полированным мрамором, металлом и стеклом. Да это же «Охотный Ряд», догадалась она, пройдя пару шагов и затем остановившись перед одной особенно интересной витриной.
Ее внимание привлек скромный и вместе с тем необыкновенно изысканный вечерний ансамбль, красующийся на пластмассовой женской фигурке. Платье в стиле ампир из черного креп-сатина, с глубоким круглым декольте, тонкими бретелями и слегка расклешенной юбкой чудно гармонировало с туфлями и сумочкой — тоже черными, но украшенными ветвистым, слабо поблескивающим узором красноватого, как бы кровавого цвета. Туалет завершался крупным кулоном с искристыми стразами, венчающим этот узор; если последний был более всего подобен сплетению вен, то кулон олицетворял сердце — вот какой образ подразумевался затейником-модельером и теперь очаровывал восхищенную зрительницу.
Вот оно, подумала Марина, демократичное и элегантное одновременно — именно то, что нужно для контрактного мероприятия… ах, как хороша была бы в таком наряде ее милая Госпожа! Но разве сможет она убедить Госпожу пойти в этот пассаж — теперь-то, после этакого позорища с Котиком? Да у нее даже рот раскрыть духу не хватит. Как жаль… право, как жаль!
Дорогой! Я весела, я хороша, я только что из секс-шопа. Я не встретила там никого из знакомых, и нет причин, чтобы вспоминать тяжкие душевные переживания. Во-первых, я наконец купила нам с тобой рот. Он такой славный! Ипполиту в нем так хорошо! Но это позже, когда мы перейдем к интиму. Сейчас я хочу тебе дорассказать про магазин. Знаешь, я была неправа насчет влагалищ — не такие они уж и безобразные. Я посмотрела на них глазами Ипполита и нашла, что в этом решительно кое-что есть!