Исповедь демонолога
Шрифт:
– Не лги мне, – мягко напомнила принцесса. И, встав на цыпочки, сама меня поцеловала – очень целомудренно, в щеку. – Я не беру силой. Никогда. Ты очень красив, Элвин, ты мне нравишься, и, возможно, в другом мире и в другое время все было бы иначе. – Она вздохнула: – Иди спать. И не забивай себе этим голову, ты здесь не для того, чем занимался раньше.
– Неужели для игры в волшебника, госпожа? – Я сразу же пожалел, что сказал это, но она только рассмеялась.
– Да, Элвин. Для игры.
Ночью мне снился Нуклий – и неудивительно, мы столько о нем говорили! «Этот мир в равной степени красив и опасен», – обмолвилась Шериада. Я видел траву, зеленее, чем на Острове. Я видел небо, розовое («Оно чаще розовое, чем синее; это из-за Источника»), на котором не было солнца. И водопад – тот самый, Алый, вода в котором густая и красная, как кровь. Его брызги оставляли бурые следы на моей черной куртке.
Во сне на коне бок о бок со мной ехала девушка. Я смотрел на нее против света и не видел лица, но знал, что она очень красива. И дорога мне. Ее голос казался мне волшебнее, чем голос Шериады.
– Мне жаль, что тебе приходится выбирать, Элвин. Но в нашем мире так всегда. Скажи, кого ты выбрал?
– Тебя, моя королева. – В Нуклии нет местоимения «вы» в единственном числе. Даже к королеве обращаются на «ты». И я повторил: – Тебя.
Она улыбнулась, а я почувствовал горечь. Не знаю отчего. Может, горчила вода в водопаде. Или мои слезы – я проснулся весь в поту, и лицо тоже было мокрым. Не знаю, что со мной было.
– Я же просила не колдовать, – сказала наутро принцесса. – Тем более – звать вещие сны. Идиот, ментальная магия – высший пилотаж, куда ты лезешь…
Она, похоже, встала не с той ноги.
– Простите, госпожа.
– Зачем ты извиняешься? Это мне стоило… Не знаю, не вешать же на тебя щит? Совсем ведь загнешься. Иди сюда. – Она снова положила мне на лоб свою руку. На этот раз ее ладонь обжигала. – Что тебе снилось?
– Королева, госпожа. Королева Нуклия.
– Да? И как она? – спросила она равнодушным голосом.
– Очень красивая, госпожа. – И я ее любил. Как этот сон мог быть вещим?
– Ну, с королевами такое случается… Королевы просто обязаны быть красивыми, не так ли?
Наверное. Говорили, наша королева тоже когда-то была красива. Теперь от ее красоты не осталось ничего. Располневшая, морщинистая женщина. Ей не помогала даже косметика. Дамы на ее счет проходились без всякого пиетета: Ее Величество происходила из обедневшего рода, и защитников, кроме короля, у нее не было.
– Алекс, мой шоколад готов? – недовольно поинтересовалась Шериада. Шоколад она, очевидно, обожала и могла пить на завтрак, обед, ужин, а также обязательно перед сном.
– Да, миледи. С перцем. Добавить ли сливки?
– Сливки в шоколад с перцем? Алекс, у тебя ужасный вкус.
– Как скажете, миледи.
Шериада прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла, обнимая руками напоминающую бочонок кружку. Судя по всему, принцессу мучала мигрень: Ее Высочество характерно морщилась и все время тянулась потереть виски.
– Алекс, я слышала карету, когда шла в столовую. У нас гости?
Дворецкий поклонился. Слуги здесь кланялись часто, как я заметил, – к месту и не к месту.
– Миледи, приехала ваша кузина, Ее Высочество принцесса Элизабет. Но вы упоминали, что никого не хотите видеть. Принцессе было сказано, что вы не принимаете. Однако она намерена ждать в холле, пока вы ее не впустите.
Мой собственный чай вдруг сделался невероятно горьким. Вот все и возвращается. Сейчас игра на время прервется или совсем закончится – а я уже начал к ней привыкать. Меня одолжат по-родственному или вовсе подарят, от Шериады и этого можно ожидать. Сегодня она не в духе, а дамы, когда их мучает мигрень, становятся капризны и редко поступают обдуманно.
– Господин, попробуйте творожный десерт с ягодами. – Ори, наверное, заметил перемену в моем настроении и решил отвлечь. Или подсказать, что мне стоит быть сдержаннее. Я все больше проникался симпатией к этому юноше. Может, в будущем нам удастся подружиться?
– О да, попробуй, Элвин, это вкусная штука. – Принцесса тоже посмотрела на меня. – Нет, Ори, сегодня я ее не хочу. Спасибо.
– Миледи, ваша кузина? – напомнил дворецкий.
– Моя кузина, – тоном «как вы мне все надоели!» пробормотала принцесса. – Пригласите ее, Алекс. И приготовьте третий прибор. Между прочим, этот демон дыни-то вчера принес?
– Да, миледи. Все в порядке.
Принцесса кивнула, отпуская его, и, ни к кому не обращаясь, хохотнула:
– О как! Стоит только раз надрать задницу – и сразу все считать учатся. Элвин, а ты пробовал дыни?
– Нет, госпожа. Это ягода?
– Да хоть овощ, но невероятно вкусный. Нет, это фрукт. Я люблю его со сметаной, но со взбитыми сливками тоже ничего… – О еде принцесса могла рассуждать, похоже, вечно. Признаюсь, половину я прослушал. – …поэтому запекать их в бисквитном тесте не стоит, – тем временем говорила Шериада. – Мякоть растворится и… О, здравствуй, Бэтси! Какой сюрприз. Сядь, пожалуйста: Элвин у нас очень вежливый, он завтракать не будет, пока ты не сядешь.
Я действительно встал, когда принцесса вошла. И взгляд Элизабет тут же прилип ко мне – взволнованный и внимательный. Как будто она смотрела на потерянную недавно дорогую фарфоровую вазу и искала на ней сколы и трещины.
– Кузина, я не чай пить к тебе приехала. – Голос принцессы срывался. Странно, с Лавинией она всегда говорила ровно и спокойно.
– Но застала меня за завтраком, поэтому будь добра, – Шериада кивнула на пустое кресло.
Я отодвинул его для принцессы, и та, прежде чем сесть, сжала мое запястье. Ее рука дрожала.
Шериада сделала знак дворецкому – тот наполнил бокал Элизабет лимонадом и подал творожный десерт. Принцесса брезгливо дернула щекой.
– Кузина…
Шериада посмотрела на нее взглядом больного человека, которого все вокруг страшно злят.