Исповедальня (Час охотника)
Шрифт:
– Свяжите ему руки.
– Странно, неужели вас этому не учили?
– спросил Мартин.
– Так близко к жертве подходить нельзя.
С этими словами он резко развернулся влево, в сторону от ствола пистолета, который рявкнул и тут же продырявил переборку. Правой рукой Мартин схватил Шепилова за запястье, вывернул его и рванул так, что тот скорчился от боли и выронил оружие.
Кулак Мартина, словно молот, опустился на левое предплечье лейтенанта и раздробил его. Шепилов вскрикнул и рухнул на колени. Мартин нагнулся, чтобы подобрать пистолет, но в этот
Таня вскочила, но на палубе загремели шаги.
– Иван!
– крикнул Туркин.
Мартин приложил палец к губам и протиснулся мимо Татьяны в камбуз. Оттуда к переднему люку вела узенькая лестница, по которой он выбрался на палубу.
Начало моросить, с моря поднимался легкий туман. Он на цыпочках пробежал по трапу, по которому только что сошел Туркин, оглядывавшийся в поисках противника с пистолетом в руке. Мартин замер. Не желая давать шансов сопернику, он нажал на спусковой крючок и аккуратно прострелил ему руку. Туркин вскрикнул, выпустил оружие и скрючился на полу салона.
Алекс поднял пистолет Туркина и сунул в карман. Поддерживая простреленную руку и буравя Мартина полными ненависти глазами, Туркин оперся на стол, Шепилов с шумом поднялся и снова опустился на лавку. Мартин обыскал Туркина и отнял свое оружие.
– Я специально стрелял в руку для того, чтобы сохранить вам жизнь. По крайней мере - сейчас. Не знаю, чья это моторка, но вы, кажется, хотели смотаться отсюда. На вашем месте я бы так и поступил. Если вас здесь поймают, то вы поставите свое начальство в неловкое положение, а кроме того, вас наверняка с нетерпением ожидают в Москве. Вдвоем вы туда как-нибудь доберетесь.
– Ах ты, говно!
– с отчаянием в голосе прошипел Туркин.
– О, такие выражения в обществе дамы, - с укором произнес Алекс, подвел Таню к трапу и повернулся.
– Вы оба в Белфасте не продержались бы и дня, презрительно бросил он и последовал за Таней на палубу.
У "пежо" он осторожно снял блейзер. Увидев кровь на рукаве рубашки, достал носовой платок.
– Не могли бы вы перевязать?
Таня затянула платок на ране.
– Что вы все-таки за человек?
– Вообще-то я больше люблю Моцарта, - ответил Мартин, надевая блейзер.
– Смотрите, смотрите!
Из гавани выходила "Элюэтт".
– Бедняги, - сказал Мартин.
– Отсюда им прямая дорога в лагерь.
Он отворил перед Татьяной дверцу машины и, садясь за руль, улыбнулся.
– Ну, теперь можно в аэропорт.
Гарри Фокс пил чай и курил с сержантом в отделе безопасности первого терминала лондонского аэропорта Хитроу. Зазвонил телефон, сержант передал трубку Фоксу.
– Гарри?
– раздался голос Фергюсона.
– Слушаю, сэр.
– Все отлично, она на борту самолета, вылетающего с Джерси.
– Сложности были, сэр?
– Никаких, если не считать парней из ГРУ, которые перехватили ее и Мартина
– И что было дальше?
– спросил Фокс.
– Он разобрался с ними как следует, вот и все. Этого человека мы должны взять к себе. Скажите, он ведь служил в гвардии?
– Да, сэр, в Уэльской гвардии.
– Я так и думал. Сразу видно, - с удовольствием отметил Фергюсон.
– До встречи, Гарри.
Глава 9
Фергюсон с серьезным лицом держал телефонную трубку в руке, когда в кабинет на Кавендиш-сквер вошел Гарри Фокс с бланком телекса. Фергюсон, остановив его быстрым жестом, сказал:
– Большое спасибо, господин министр, - и положил трубку.
– Неприятности, сэр?
– Судя по всему, да. Из министерства иностранных дел только что сообщили, что визит папы определенно состоится. В течение ближайших часов Ватикан должен сделать официальное заявление. А что у вас?
– Телекс, сэр. Информация о продвижении наших сил на Фолклендах. Сначала плохая новость: после вчерашней бомбардировки "Скайхоуками" все-таки затонула "Антилопа". Теперь новость хорошая: сбито семь аргентинских штурмовиков.
– Я бы предпочел увидеть их обломки собственными глазами. В действительности их было, наверное, наполовину меньше. Очередная постановка спектакля "Воздушная война над Англией".
– Может быть, сэр. В горячке боя каждый уверен в том, что врага сбил именно он. С подсчетом всегда возникают сложности.
Фергюсон встал и прикурил сигару.
– Не знаю, но у меня сейчас такое чувство, что мне скоро на голову упадет крыша. Теперь вот визит папы, без которого я прекрасно мог бы обойтись. Качулейн все еще не пойман. Наконец, эта история с аргентинцами, которые хотят купить ракеты "Экзосет" на черном рынке в Париже. Приказ на отзыв Тони Виллерса из тыла противника на Фолклендах уже отдан?
– Да, сэр. Подводной лодкой его перебросят в Уругвай, а из Монтевидео он вылетит в Париж прямым рейсом "Эр Франс". Завтра будет там.
– Хорошо. Отправляйтесь туда же и проинформируйте его. Потом без промедления обратно.
– Этого будет достаточно, сэр?
– Думаю, да. Вы же знаете Виллерса. Для Тони нет преград, если он берется за дело по-настоящему. Так что не беспокойтесь, он им еще покажет. А вы, Гарри, нужны мне здесь. Что делает малышка Воронина?
– Как я уже говорил, по дороге из Хитроу мы остановились у магазина "Харрод", чтобы она купила кое-что. Приехала-то она только с тем, что было на ней.
– Ну, тогда у нее не осталось ни пенни, - проворчал Фергюсон. Придется обратиться в резервный фонд.
– Нет нужды, сэр. У нее здесь, кажется, приличные счета в банках от продажи грампластинок и так далее. А на жизнь она сама заработает без труда. Импресарио будут рвать ее на части, как только станет известно, что Татьяна Воронина в Англии.
– Ну, до этого еще когда дело дойдет. Пока ее присутствие у нас должно сохраняться в строжайшей тайне. А как она вообще?
– Очень мила. Я устроил ее в нашем отеле, и она пошла принимать ванну.