Исправляя ошибки
Шрифт:
— Можешь не рассказывать мне ничего, — произнес магистр и протянул ему флягу, чтобы тот мог водой прогнать горечь изо рта.
— Я… я проиграл… — прохрипел юноша.
— Неважно, победил ты или проиграл. Для Тьмы все едино.
«Не рассказывай. Не говори никому. То, что ты получил, принадлежит только тебе. Главное — сохрани это в своем сердце и не забывай».
Бен не мог знать того, как удивительно его видение повторяло некогда видение Люка в той же пещере — во всем за исключением только развязки. Однако парень ясно понял, что учитель осведомлен об ужасах пещеры и, очевидно, сам когда-то вкусил их сполна.
Падаван тревожно затряс головой.
—
Чутье одаренного, которое редко подводило Бена Соло, сейчас подсказывало ему, что он находится в огромной опасности, и что опасность эту нельзя отвратить. Темный воин в маске почему-то желает его смерти — и однажды он совершит то, что замыслил.
… Лея отвернулась от камина и вновь взглянула на брата.
— Что это был за день? — спросила она с дрожью в голосе, чувствуя, что знает ответ, и что в этом-то ответе и кроется разгадка, или по крайней мере немалая доля разгадки внезапного преображения ее сына.
Люк лишь кивнул, подтверждая ее предположение.
В это время, пока они с Беном находились на Дагобе, общественность, недавно прозревшая благодаря подлым проискам оппозиции, вовсю обсуждала Лею Органу, сенатора от сектора Альдераан, в новом для нее качестве, о котором прежде никто бы и помыслить не мог — в качестве тайной дочери главного имперского палача и злодея.
***
Роковое голосообщение, которое Лея отослала Бену сразу же после случившегося в сенате скандала — отослала, как известно, опасаясь того, что если юноша узнает главную тайну своей семьи из новостей или вовсе благодаря сплетням в голонете, это обернется настоящей катастрофой, — достигло адресата в день их с мастером возвращения в храм; и по правде говоря, нельзя было придумать худшего момента.
В тот же вечер юноша отказался спуститься к ужину и вообще покидать свою комнату. Забравшись с ногами на постель и ссутулив спину, он алчно сверлил глазами датапад, листая страницы новостных блогов. Правда о происхождении его матери обсуждалась пользователями голонета с невероятной горячностью, которая казалась ему отвратительной.
Да, Бейл Органа оставил достаточно обстоятельное объяснение. Он в самом деле хорошо подстраховался, учтя почти все вопросы, какие могли возникнуть у его приемной дочери относительно истинной ее родни. Видимо, для него было важно, чтобы Лея узнала правду. Именно правду, без слухов и домыслов. И лучше всего, прямо от него — даже если ему не доведется лично поведать обо всем.
Он рассказал о тайном браке сенатора от сектора Чоммел Падме Амидалы Наббери с Энакином Скайуокером, прославленным героем Войн Клонов. Подтверждение этому можно отыскать и в обители Братства Знаний на Набу, где хранилась копия брачного свидетельства, подписанная священником по имени Максирон Аголерга. Там же упоминалось и новое имя сенатора, которое та не использовала во избежание скандала: Падме Амидала Скайуокер.
Собственно, сам факт их женитьбы представлял не бог весть какой интерес. Единственная пикантность этого открытия состояла в том, что рыцарям-джедаям вообще-то не разрешалось ни заводить семьи, ни даже просто обладать женщиной. Но право же, случаи, когда этот запрет нарушался, были не столь уж и редки, иной раз даже с разрешения совета. А если учесть к тому же, что в то время шла война — Энакин и Падме поженились, судя по всему, незадолго до начала развернутых
А последствия оказались таковы: согласно тому же рассказу Бейла Органы, Энакин Скайуокер из страха за свою супругу, которая в то время находилась на последних сроках беременности, предал и погубил орден джедаев, подчиняясь шантажу Шива Палпатина. Об этом свидетельствами и старые голозаписи, сохранившиеся в храме джедаев на Корусанте. На них молодой человек, преклонив колено, клялся в верности новому императору, умоляя лишь сохранить жизнь Падме. Где-то в это же время Энакин взял себе новое имя, которое тоже нет-нет да и проскальзывало в записях; то имя, которое в недалеком будущем стало повергать в ужас всю галактику.
Немногие знали, что темный лорд Дарт Вейдер некогда был женат. А те, кто знали, были уверены, что он убил собственную жену при помощи Удушения Силы, которое впоследствии применил еще ко многим. Эта же мысль преследовала самого Вейдера вместе с бесконечным чувством вины. Настоящая причина гибели Падме Амидалы так и осталась скрытой за множеством догадок и слухов; однако, такая версия произошедших на Мустафаре событий была ближе всего к истине.
Но тот факт, что перед смертью несчастная супруга Вейдера родила близнецов — Люка Скайуокера и Лею Амидалу Скайуокер — и вовсе оберегался оставшимися джедаями, как одна из главных тайн, от которой зависело спасение ордена. Органа ясно давал понять это, как бы извиняясь перед Леей за то, что скрыл от нее, прежде всего, существование родного ее брата.
Конечно, глупо предполагать, что Люк и Лея, которые давно открыли обществу свое близкое родство, не придумали никакой оправдательной версии на этот счет. А лучшая ложь — это та, что ближе всего к правде. Бен знал, что его дед был джедаем. Что тот участвовал в Войнах Клонов и был тайно женат. Что после Великого истребления, унесшего жизни их истинных родителей, друзья Энакина — в частности, Бен Кеноби, чьим именем мать назвала его самого, — укрыли чувствительных к Силе детей в приемных семьях.
Одна только деталь выпадала из общей картины, но как раз эта деталь и имела самое важное значение. Энакин Скайуокер не погиб, он переродился в Дарта Вейдера. Воспрянул из пепла своей прежней личности, как символ неумолимой, непоколебимой воли и поражающей мощи. Величайший из когда-либо живущих поборников Силы. Бывший раб. Ужас Империи. Убийца. Мученик. Святой. Избранный (факт его избранности, его особой роли в устройстве высшего замысла, не отрицал даже магистр Скайуокер).
Эта новость заставила юношу зайтись невообразимым волнением. Выходит, что его семья лгала ему многие годы, укрывая важнейшую истину, которая имела прямое отношение к его, Бена, судьбе. Сколько лет он терялся в сомнениях, не зная, как относиться к себе — такому странному, не похожему на других. Считая себя едва ли не ошибкой природы; одним из тех неполноценных уродцев, к которым питают страх и отвращение даже собственные родители. Но теперь выходит, что дело вовсе не в нем. Что его странность — это черта, идущая от Вейдера и, вероятно, свойственная в какой-то мере каждому из потомков темного лорда. Включая и Лею Органу — мать, отвергнувшую свое дитя.