Исс и Старая Земля
Шрифт:
– Наверное, интересно работать в такой атмосфере? – вежливо поинтересовалась Уэйнесс.
Левон сделал жест, который было можно расценить как угодно.
– Итак – приступим к нашему делу?
– Разумеется.
– В таком случае, пройдемте. Но сначала надо одеть вас в соответствующий костюм, наподобие моего. Таковы правила музея. Только не просите у меня объяснений – все, что я смогу вам ответить, лишь вызовет у вас подозрение, не больше.
– Как скажете. – Уэйнесс последовала за Левоном в боковой флигель. Там из сундука ее проводник вынул черное одеяние и помог девушке в него облачиться. – Нет. Слишком длинно. –
Уэйнесс сделала несколько движений, проверяя свой новый наряд.
– Я чувствую себя каким-то другим человеком!
– Будем считать, что это самая лучшая курианская тафта и наиболее модный силуэт. Чашку чая и миндальное пирожное? Или прямо за работу?
– Сгораю от нетерпения увидеть вашу коллекцию, – призналась девушка. – А чай, если можно, попозже.
– Так и сделаем. Материалы находятся на третьем этаже.
Левон Задурый повел девушку по мраморной лестнице, потом длинными коридорами, уставленными всевозможными полками и, наконец, привел в комнату с большим тяжелым столом посередине. За столом сидели люди в черных одеяниях и изучали какие-то документы, иногда что-то занося на карточки. В небольшом алькове, где стоял компьютер тоже работал человек в одежде установленного образца. Еще какие-то люди ходили взад-вперед по залу, перенося книги, рукописи и небольшие ящички. В комнате царила полнейшая тишина, если не считать шуршания одежд и бумаг да мягкого шороха тапочек по полу. Задурый провел девушку прямо через этот зал в боковую комнатку и закрыл двери.
– Здесь можно говорить, не мешая другим. – С этими словами юный куратор положил перед гостьей пачку бумаг. – Я составил список документов, имеющих отношение к Обществу натуралистов, и разделили их на три категории. Но теперь вы, может быть, объясните свой интерес, а главное, укажете более точно, что вы ищите – и я с удовольствием помогу вам.
– Это долгая и запутанная история, – ответила Уэйнесс. – Сорок лет назад секретарь нашего Общества похитил некие важные бумаги, включая счета и платежные документы, которые теперь оказались под вопросом. И если я обнаружу эти бумаги, Общество получит большую прибыль.
– Совершенно вас понял. Если вы еще и опишите мне эти документы, я помогу вам вдвое эффективней.
Уэйнесс улыбнулась и покачала головой.
– Я сама могу узнать их, лишь непосредственно увидев. Так что, боюсь, мне придется работать одной.
– Хорошо, – согласился Задурый. – Тогда я продолжу общее описание: первая категория, как вы видите, состоит из шестнадцати монографий, которые все посвящены семантическим исследованиям. – Уэйнесс сразу же узнала в этом списке тот ящик, который музей купил на аукционе в галерее Гохун. – Вторая категория относится к документам, посвященным генеалогии графов Фламандских, а третья – «Различные документы и Бумаги» еще не была разобрана и, как я подозреваю, больше всего вас и интересует. Так?
– Вы правы.
– В таком случае, я сейчас затребую эти материалы и принесу вам сюда. А пока поразвлекайте себя несколько минут чем-нибудь.
Левон покинул комнатку. Правда, он вернулся буквально через минутку, катя перед собой тележку, из которой выгрузил на стол три больших коробки.
– Не пугайтесь, ни одна из них не набита доверху. А теперь, поскольку помощь моя вами отвергнута, я оставляю
В дверях Левон нажал какую-то кнопку, после чего загорелся красный свет.
– Я вынужден включить систему наблюдения, поскольку мы имеем некоторые неприятные инциденты в этом отношении.
– Включайте, что хотите, – пожала плечами девушка. – Мои намерения совершенно чисты.
– Не сомневаюсь. Но вашими добродетелями обладает не каждый.
Уэйнесс бросила на него самый обаятельный из своих взглядов.
– Вы очень галантны, но у меня так много работы!
Задурый ушел, явно довольный собой, а Уэйнесс вернулась к столу и подумала, что, если она не обнаружит здесь Хартии и гранта, то все ее добродетели окажутся весьма сомнительными.
В первой коробке оказались тридцать пять аккуратно перевязанных сочинений, каждое из которых представляло собой биографию какого-нибудь члена-основателя Общества натуралистов.
«Печально, – подумала Уэйнесс. – Эти трактаты надо бы вернуть на место, а здесь они никому неинтересны!»
Некоторые сочинения, как заметила девушка, несли на себе следы частого пользования; некоторые их страницы были прямо-таки испещрены замечаниями.
Но указанные в бумагах имена ничего не говорили нашей юной исследовательнице, и тогда она занялась второй коробкой. Во второй коробке хранились несколько трактатов, посвященных генеалогии и связям графов Фламандских на протяжении двух тысяч лет.
Уэйнесс разочарованно поджала губы и взялась за третью коробку, хотя уже совсем отчаялась найти что-то действительно важное. Содержимое третьей коробки составляли различные бумаги, газетные вырезки, фотографии и тому подобное. Все они имели отношение к предполагаемому строительству большого и красивого здания, где предполагалось разместить основной офис Общества. Туда собирались перебраться Коллегия естественных наук, искусства и философии, музей и кунсткамера, и, возможно, некий виварий, где изучались бы неземные формы жизни в условиях, приближенных к естественным. Защитники этого проекта говорили о том, какую славу он принесет Обществу, а противники неустанно твердили о дороговизне. Многие жертвовали на строительство крупные суммы, например, граф Фламандский предложил доход со своих трехсот акров в имении на Мохольке.
Но энтузиазм строителей испарился еще за несколько лет до появления на сцене Фронса Нисфита. Правда, какие-то действия еще предпринимались, но инвестиций уже не было, и дело кончилось тем, что граф Блуа Фламандский отказался от своего предложения, и проект заглох окончательно.
Уэйнесс встала из-за стола разочарованная – никаких даже упоминаний о Кадволе, о его Хартии и гранте. След снова завел ее в тупик.
Вскоре появился Задурый. Куратор некоторое время стоял и внимательно смотрел то на девушку, то на коробки. Затем спросил:
– Как ваши исследования?
– Ничего хорошего.
Левон подошел к столу, заглянул в коробки и открыл одно из сочинений.
– О! Как интересно – или я предполагаю, что интересно, поскольку эта область не моя специальность. Но в любом случае пришло время подкрепиться. Готовы ли вы выпить чашечку хорошего красного чая и, возможно, съесть бисквит? В нашей повседневной жизни существует так мало радостей!
– Да. Я готова немного украсить свое существование. А документы мы так здесь и оставим? Или мне нужно пройти компьютерную проверку?