Истинное лицо
Шрифт:
Пока Настя рассказывала о своем дедушке, вся съемочная группа успела непринужденно съесть завтрак и была готова к работе.
– Мы сейчас едем в контору, там Антей Семенович хочет ещё раз с вами переговорить...
– А чего нам с ним говорить?
– Недовольно пробасил Михалыч.
– У нас и так времени в обрез, некогда его ещё на разговоры тратить.
– Ну я не знаю....
– Растерялась Настя.
– Успокойтесь, это у нас так Михалыч шутит. Обязательно поговорим с вашим председателем.
– Гургеныч пристукнул стаканом об стол и встал, отодвинув стул.
– Ну, все поели? Пора и за работу браться.
Остальные члены группы согласно встали и направились на выход. Выйдя на крыльцо, Гургеныч восхищенно зажмурился. Ласково пригревало солнце, на небе не было ни облачка.
– Да, не угадал председатель - не будет нынче дождя.
– Михалыч благодушно закурил.
– Ну что, пройдемся пешком? Что же по такой погоде в машине трястись?
Гургеныч первым направился по направлению к конторе, за ним потянулись и остальные. Рядом, стараясь приноровиться к широкому, мужскому шагу, поспевала девушка. Дойдя до конторы, Гургеныч поднялся на крыльцо, дернул ручку двери и, пройдя по коридору, очутился в знакомой приемной.
– Здравствуйте,- поднялась из-за стола навстречу миловидная секретарша.
– Проходите, - указала она на дверь.
– Антей Семенович ждет вас.
Группа вошла в кабинет. Сам хозяин сидел за столом в той же самой клетчатой рубашке с расстегнутым воротом, и казалось, что он никуда не уходил со вчерашнего вечера. Спиной к вошедшим сидел мужчина с седой головой и мощным загривком, крепко посаженной на широких плечах головой и по-военному прямой спиной.
– А вот и наши гости пожаловали.
– Чиграш встал и протянул руку, здороваясь. Затем он указал на седовласого и продолжил.
– Знакомьтесь, это Багров, Григорий Иванович.
На Гургеныча, из-под нахмуренных бровей, цепко посмотрели серые глаза. Какое-то время Багров изучал его, потом улыбнулся и протянул руку. Улыбка полностью изменила выражения его лица. Ещё минуту назад холодное, неприступное и неприязненное, сейчас оно излучало радушие и обаяние.
– Здравствуйте-здравствуйте, - крепко пожал он ладонь.
– Всегда рады гостям. Если они к нам приезжают с добром. Ох, егоза, и ты тут? А зачем?
– Увидел он свою внучку.
– Я тут, дедушка, по делу.
– Важно ответила Настя.
– Мне комитет комсомола поручил.
– Ну что ж, по делу, так по делу. Говори, председатель, зачем вызвал?
– Багров плотно уселся на стул, выложив руки перед собой на стол, и выжидающе уставился на председателя.
– Думаю тебе вот товарищи из Ленинграда, лучше об этом расскажут.
– Чиграш кивнул Гурченычу.
– Да, конечно.
– Гургеныч уселся напротив и не менее пристально вгляделся в Багрова.
– Присаживайтесь, товарищи.
– Бросил он остальным.
– Ну что смотришь, мил человек?
– Багров смело вернул взгляд обратно.
– Скажи мне, Григорий Иванович, вот вы коммунист?
– Нет.
– Не сразу ответил Багров, не опуская глаз.
– Сразу вот как-то не сподобился, а потом уже не решился, молодым дорогу нужно давать.
– Ну что же, это говорит только в вашу пользу.
– Улыбнулся Гургеныч.
– Мы имеем для вас ответственное поручение. Вы герой войны, труда, имеете много наград и благодарностей, пользуетесь уважением односельчан. Именно такой человек как вы, Григорий Иванович, может послужить примером для других, стать тем, на кого будут равняться другие, в своей жизни...
– Хорошо говоришь.
– Кивнул крупной головой Багров и хитровато прищурился.
– Наловчился в большом городе, на людях-то? Только ты со мной не юли, не плети все энти кружева, а говори прямо и толково - чего надо-то?
– Нам поручено снять фильм о простом человеке, герое, орденоносце, труженике, и сказали, что лучше кандидатуры чем вы, не найти.
– Складно, складно говоришь.
– Багров задумался.
– А ежели вот я, к примеру, откажусь?
Гургеныч и Михалыч переглянулись.
– Ну что ж, это ваше право.
– Гургеныч сожалеюче покривил губами.
– Заставить мы вас не может - такие дела делаются исключительно по доброй воле и душе. Только..
– Только тогда получится, что мы приехали зря, - подхватил Михалыч.
– И те люди, которые рекомендовали вас, получается, ошиблись? И мы потратили, даже не свое, а государственное время и деньги зря. Не так нам о вас говорили, не так.
– Помотал он сокрушенно головой.
– А что же говорили?
– Вскинулся Багров.
– Да как сказать.
– Гургеныч помолчал.
– Говорили, что вы человек твердый, жесткий, но справедливый, не любите ложь, за правду стоите, воевали честно и после войны трудились так, что не каждый и угнаться мог, и человек вы государственный, копейку всегда бережете.
– Так, так, - откликнулся председатель.
– Не знаю, кто вам это говорил, но именно так и есть. Григорий Иваныч у нас бездельников и лоботрясов не любит, и не любит когда добро государственное разбазаривают почем зря.
Багров взглянул на председателя и озадаченно покряхтел.
– Надо, Григорий Иваныч, - убежденно продолжил Чиграш, - это нам всем нужно, ты это своим трудом заслужил.
– Ну что же, - сказал Багров.
– Надо так надо. А что делать придется?
– Вот насколько мы знаем, вы, Григорий Иваныч, продолжаете работать..
– Это правда, - согласился старик, - хотя мне недавно и стукнуло семьдесят, а не могу дома сидеть. Руки работы просят, да и здоровье позволяет ещё.
Председатель засмеялся.